А Подсосов - Новый Гольфстрим Страница 41

Виктор Николаевич серьезным, внимательным взглядом обвел лица.

- Поднимите шторы! - попросил он.

Шторы тотчас были подняты. В окна заглянул туман.

- Раздражает! - Виктор Николаевич помолчал, как бы что-то соображая. Потом улыбнулся. - Я думаю, что все вы знаете, что туманы, идущие от Арктического моря. это та влага, за которую мы боремся, та влага, которая оживит мертвые пески пустынь, наполнит Миракумские озера, а здесь, на севере, покроет тундру полями пшеницы, пышными травами, лесами.

В уголках глаз Горнова снова собрались морщинки затаенной улыбки.

Далеко за полночь продолжалась его беседа с коллективом поста. Он сообщил им, что в самое ближайшее время туманоосушители будут пущены в ход. Их установят на всех строительных участках. Воздушный и наземный транспорт будет действовать регулярно.

- Потерпите еще немного, - сказал Горнов в заключение, - скоро вы увидите голубое небо. Впереди предстоит нам сдать серьезный экзамен: пустить в действие тучегон. С востока надвигаются суховеи. Нам нужно преградить им путь. Если в назначенный час мы пустим в ход все наши тучегоны, прольем дожди там, где нужно, мы сможем праздновать еще одну победу.

А пока, - Горнов улыбнулся, - на два-три дня смиримся перед туманом. Этот враг нам не страшен. Скоро он будет нашим крепким помощником.

Это простые, от сердца сказанные слова ободрили слушателей, вернули им прежнюю энергию.

Через час Горнов улетел в город Яшмуни.

Прощаясь с женой, он сказал:

- Не волнуйся за свой план. Сюда скоро прибудет еще несколько бригад. Твой тучегон не отстанет от других тучегонов.

ЖЕЛАННЫЙ ДЕНЬ

Была еще ночь, когда Горнов прилетел в Яшмуни. Красный огонь электрических фонарей тускло освещал небольшие круги посреди улиц. Город имел вид военного лагеря перед большим сражением. Все аэродромы были заняты сотнями самолетов. От пристаней порта неслись непрерывные вереницы аэросаней и автомобилей. На аэродромах шло спешное оснащение самолетов туманоосушителями. Приборы эти, по своему виду, походили на небольшие гаубицы, а бидоны с раствором влагопоглощающих веществ напоминали шестнадцатидюймовый снаряд.

Машина Горнова, не замедляя хода, влетела в аэропорт. Здесь воздух был чист и прозрачен. Сотни туманоосушителей, установленных по окружности поля, мерно отпыхиваясь, как паровозы, выкидывали вверх брызги влагопоглощающего раствора. Дойдя до линии, где стояли эти машины, туман обрывался и падал на землю инеем.

Район, захваченный туманом, был обширен. Только на семидесятом градусе, у озер Хайве и Ямбуго, воздух становился прозрачней. Южнее этих озер работы продолжались полным ходом.

На площади в несколько тысяч квадратных километров, окутанных туманом, было разбросано более шестисот точек, где проводились монтажные работы.

Профиль Саюм-Ньера имел множество бугров и невысоких сопок. Чтобы пробить в тумане "просеки", надо было летать бреющим полетом.

Авиаторы в теплых куртках нагружали кабины бидонами, укрепляли туманоосушители.

Часть летчиков, окончив работу, стояла вокруг костров. Оттуда доносился громкий смех, звуки гармоники.

Над главным зданием аэропорта взвилась ракета. Раздался короткий сухой взрыв.

Прозвучала команда:

- К машинам!

Ночь наполнилась гудением моторов. Во всех концах аэропорта одна за другой взлетали ракеты. Самолеты поднимались с снежных полей и тонули в туманной мгле.

Приказ начальника строительства, объявленный по всему северному сектору, говорил о серьезном характере предстоящей операции и предписывал в целях облегчения и ускорения этой операции разложить на снегу возможно больше оранжевых знаков.

Строители Нового Гольфстрима почти три недели томились в бездействии. И вот наступило желанное время...

На 911-м посту позабыли о еде, о сне.

До утра шла работа. Монтажники, вооружившись кистями, красили в оранжевый цвет все, что находили подходящим - доски, фанеру, листы железа, куски материи. Затем увозили их в туман и раскладывали на снегу в виде треугольника. К утру было уложено несколько десятков опознавательных знаков.

Ночью все население 911-го поста вышло на эту линию, растянувшуюся более чем на километр.

Вера Александровна шла на лыжах, пропуская в руке протянутый вдоль линии шнур.

Туман был такой же густой и непроницаемый, как и все эти дни.

- Кто дежурный? - время от времени спрашивала она, когда из серой гущи показывался темный силуэт.

- Это ты, Сана? - позвала она тихо, почти столкнувшись с девушкой.

- Я, - так же тихо ответила Саная.

Обе, женщины постояли молча.

Где-то далеко завыла сирена. Вера Александровна подняла глаза кверху, надеясь увидеть самолеты. Над ней была тяжелая масса тумана. Звук сирены растаял и больше не повторялся.

Сердце Горновой сильно забилось. Его стук мешал прислушиваться. Но вот, наконец, с разных сторон снова послышался вой сирены. Арктическая тишина начала наполняться звуками. Туман вдруг ожил... Будто огромное живое существо, навалившееся на землю своей мягкой бесформенной массой, издавало этот стонущий тысячеголосый вой.

Гул приближающегося самолета становился все явственнее. Самолет пролетал где-то совсем близко. Не быстро нараставший звук опять заглох. Отшумели пропеллеры и все затихло.

Неожиданно раздался опять громкий вой сирены и рев мотора. Женщины вздрогнули. Им показалось, что машина летит над самой их головой. Огромная тень пронеслась мимо. Туман внезапно пришел в движение, разорванные клочья его закружились и понеслись вдогонку за самолетом.

- Смотри! - радостно вскрикнула Саная.

В нескольких метрах от места, где лежал оранжевый треугольник, обозначался просвет. Женщины бросились туда. Туман стоял двумя отвесными стенами, образуя длинный прямой коридор, похожий на лесную просеку. Вверху, сквозь дымку, виднелось небо с бледнеющими предутренними звездами.

Женщины крепко схватили друг друга за руку. Радость перехватила им горло.

СИГНАЛ ТЕЛЕАППАРАТА

День и ночь машины вели борьбу с туманом на строительных площадках. Безумолчное фырканье аппаратов сливалось с звонкими голосами монтажников, с шипением автогенных аппаратов.

Туманоосушители перемещались с одного места ча другое, и как только начинали работать, среди серой непроницаемой для глаз массы появлялись просеки. В них воздух был чист и прозрачен. А кругом лежало все то же неподвижное, серое море.

Работы на тучегоне и на всех других участках Саюм-Ньер велись усиленным темпом. Строительство всего центрального влагопровода и зоны ливней, там, куда не доходил туман, далеко опередило северные участки, и теперь Горнов двинул туда все, что было возможно.. Необходимо было в самый короткий срок ликвидировать прорыв на решающем фронте.