Сергей Лукьяненко - Геном Страница 42

– Некоторые родители протестовали. И сейчас протестуют, но Вселенная – не очень уютная штука.

Клон встал, протянул руку. Алекс не колеблясь пожал ее.

– Спасибо, что вы нашли выход из ситуации. Я буду просить компанию о премировании экипажа, особенно – вас и Джанет Руэло.

– Еще раз простите, что потревожил ваш сон.

Когда Ка-третий вышел, Алекс подумал и наполнил свой бокал снова. Случившееся… едва не случившееся! – поправился он, получило свое объяснение.

Вот так кипят страсти в тихом и мирном туристическом бизнесе. Впрочем – где их нет? Наверное, даже в среде дворников и ассенизаторов кипят свои, невидимые миру страсти.

Алекс представил себе, как глубокой ночью дворник-спец, широкоплечий, приземистый и длиннорукий, выбирается на чужой участок, достает из брюшного кармана и рассыпает собранный накануне мусор. Потом тихонько смеется, напрягая свои генетически ослабленные голосовые связки, и с чувством выполненного долга удаляется домой. Да нет, чушь! Дворник-спец не способен мусорить. Вот натурал – запросто…

Дверь снова пискнула.

– Открыть.

Почему-то он ожидал от Ким маленькой провокации. Ну, например, что она придет в одной пижамке, а то и просто голышом. Или наденет что-нибудь из купленного на Ргутном Донце – черный с серебром брючный костюм, подчеркивающий фигурку, полупрозрачное вечернее платье…

Алекс ее недооценил.

Ким была одета в простое белое платье и босоножки. На шее повязан шарфик из черного шифона.

Та же самая провокация, только более умная. Примерная школьница, убежавшая с выпускного бала. Элемент эротических фантазий любого взрослого мужика.

– Ким… – мягко сказал Алекс.

– Я все понимаю. – Ким присела у его ног. Улыбнулась – жалобно, умоляюще. – Ты устал. Алекс… не прогоняй меня? Ладно? Просто не прогоняй… можно, я посижу с тобой?

– Ким. – Алекс поднял ее с пола, усадил к себе на колени. – Девочка, ты делаешь ошибку…

– Какую?

– Ты зря в меня влюбилась.

Ким поморщилась:

– Да с чего ты взял? Я просто тебе очень благодарна…

– Не за что.

– А еще мы муж и жена… на целых восемь часов.

Алекс поцеловал ее в мягкие, жадные губы. Прошептал:

– Ким, будет только хуже. Поверь…

– Как твоя жена я вправе требовать исполнения супружеских обязанностей. – Она посмотрела на него строго и серьезно. – И я требую!

Глаза у нее были жадными, требующими. Глаза гетеры-спец. Влюбленной гетеры.

– От обязанностей я не отказываюсь, – сказал Алекс. Его поцелуй не дал Ким ответить. Он поднял девочку, не прекращая целовать, отнес на кровать. Лег рядом и, не отрываясь от требовательных губ, стал стягивать платье. Руки Ким заскользили по его телу, расстегнули брюки. На миг она оторвалась от Алекса, прошептала жарко и искренне, будто давала клятву:

– Если нам кто-то помешает, я его убью!

Алекс окинул взглядом ее тело: тонкую идеальную фигурку, растрепанные волосы, сжимающиеся, будто в предвкушении экстаза, пальцы.

– Согласен… вместе убьем.

В конце концов, он был лишен нормального секса полтораста дней, а унылый виртуальный секс-имитатор больницы содержал программы, наскучившие ему еще в пубертатном возрасте.

– Алекс…

Кажется, слово «убьем» было ошибкой. Все-таки Ким была странным гибридом бойца и гетеры. Видимо, насилие возбуждало ее не меньше, чем секс, – она прильнула к нему с такой страстью, которую Алекс не встречал у самых опытных профессионалок.

– Я все тебе сделаю, все, – шептала Ким, помогая ему раздеться. – Все, только люби меня, ты увидишь, тебя никто так не будет любить, никто, только люби…

Алекс снова поцеловал ее, уходя от ответа.

…Она и впрямь оказалась замечательна в сексе. Алекс не особо восторгался гетерами, специализированными как нимфетки, но тут было нечто другое. Возникало ощущение, что Ким будет столь же обольстительной и в полном расцвете женских форм, и в более чем зрелом возрасте, и даже в старости. Возможно, она, как некоторые спецы, была запрограммирована на скачкообразное старение, дарящее ей почти столетие юности, возможно, будет расти и изменяться, как обычная женщина. Но в любом случае исходящий от нее сексуальный заряд казался неисчерпаемым. Алекс взял ее четыре раза подряд, каждый раз доводя Ким до оргазма. Но, похоже, это занятие не наскучило бы ей и за сутки.

Отдыхала она лишь несколько минут – Алекс почувствовал на теле ее быстрые поцелуи, горячие губы, тонкие быстрые пальцы. Открыл глаза и прошептал:

– Ким… малышка, я пас…

Она тихо засмеялась, прижимаясь к нему с той же готовностью и неистовством.

– Тебе было хорошо?

– Да, Ким. Очень. Спасибо тебе… – Он легонько поцеловал ее в кончик носа. – Ты чудо. Я таких никогда не встречал.

Ким гордо улыбнулась. Но улыбка тут же погасла.

– Алекс…

– Что, Ким?

– Знаешь… как-то не так.

Она присела на койке, закуталась в тонкое одеяло. Подозрительно посмотрела на Алекса:

– Скажи, я тебя действительно привлекаю?

– А ты не почувствовала?

На этот раз улыбка была еще более мимолетной.

– Алекс… ну что-то не так! Ты меня… не любишь?

Сейчас бы поспать… а не начинать этот бессмысленный разговор…

– Нет.

– Совсем? – уточнила Ким.

– Совсем, девочка.

– Ну почему? – Она тряхнула головой. – Ты думаешь, я на сексе помешанная? Нет! Хочешь, вообще не буду к тебе приставать. Я же просто видела, что тебе это нужно.

– Ким, я же пилот-спец.

– Ну и что?

– Черт. Ким, у меня убрана способность любить Искусственно.

Ее лицо застыло. Потом мелькнула слабая улыбка.

– Алекс… ты шутишь?

– Нет. Это правда, малышка. Я не умею любить. Все, что угодно, только не это.

– Как можно… убрать любовь? – Голос Ким дрогнул. – Это ведь – словно дышать… ходить… думать… Алекс! Ты шутишь! Ты смеешься, да?

– Ким, это правда. Все знают, что следователи, пилоты и налоговые инспекторы генетически лишены способности любить.

– Зачем? Пилотов – зачем?

– У нас есть чувство слияния с кораблем, Ким. Оно… ну, наверное, оно похоже. Знаешь, это как с гиперканалом – во Вселенной не может быть больше одного гиперканала. Так и с любовью. Либо можешь сливаться с кораблем, либо можешь любить людей.

– И ты выбрал железяку?

– Корабль – не железяка, Ким, – тихо сказал Алекс. – Это живой, хотя и неразумный, биомеханический организм. И я не выбирал. Никто из нас не выбирал, у эмбрионов пока не научились спрашивать согласия.

– Алекс…

Он ожидал бурной реакции. Заранее смирился с ней. И с тем, что Ким может его ударить – если возьмут верх инстинкты бойца-спец. И с тем, что девочка убежит в слезах.