Виктор Кувшинов - Пирамиды Астрала Страница 42

***

Таша стояла в стороне от места аварии. Грузовой фургон Камаза, смяв весь левый бок их десятки, пролетел еще полсотню метров, пока не затих на газоне, уткнувшись в фонарный столб. Их мятая машина отлетела метров на двадцать в сторону. Со всех сторон к месту происшествия устремились люди. Сначала она хотела звать на помощь, но вдруг до нее начал медленно доходить весь ужас происшедшего.

Она не там – не в машине, где остались их тела. Ее пронзила одна мысль: «Что со Славой? Он должен быть жив, если его нет здесь». И она устремилась к машине, которой, как таковой, уже не было. Боковые стекла бисером рассыпались по остаткам салона и окружающему асфальту. Лобовое стекло, смятое в гармошку, вывалилось на капот. В кресле водителя, прижатое передней стойкой к сиденью, лежало ее бездыханное тело. На виске расплывалось кровавое пятно от раны, явно не совместимой с жизнью. Слава, весь посеченный осколками стекла, осторожно ощупывал ее лицо и причитал:

- Солнышко! Очнись! Только не умирай… Все что угодно, только не умирай!..

От грузовика уже бежал матерящийся шофер:

- Да что ж это такое! Какой же идиот на красный прет? Где у вас глаза! Есть хоть кто живой... – и замер на полуслове, пытаясь понять, есть ли пострадавшие. - Живой?! – наконец сказал Степан и, обернувшись, крикнул подбегающему напарнику: - Мишка, скорей Скорую вызывай!

- Уже! - послышалось в ответ.

Таша приникла к Славе, пытаясь «достучаться» до него, но все было тщетно. Он, как сомнамбула, с остановившимся взглядом что-то бормотал ее телу, и гладил его, размазывая кровь по волосам.

Девушка почувствовала, что с ней начало что-то происходить. Она стала, как бы проваливаться или взлетать. Одновременно, перед ней, в стремительном порядке пролетали картинки из ее жизни: вот они со Славой и друзьями на даче, потом ночная «охота»; вот она первый раз в его объятиях, чуть не падающая в обморок; вот – в больнице, «перебравшая» наркотиков; их первая «неудачная» встреча у него в кабинете; вот она студентка, хвастающая бабушке о своих успехах; ученица, увлеченно о чем-то рассказывающая своим родителям; и совсем маленькая девочка, играющая со своим старшим братом в песке на берегу реки. Она поняла, что вспомнила всю свою жизнь и могла теперь спокойно обратиться к мельчайшим деталям своей освободившейся памяти. Затем она почувствовала приближение родных и тепло чувств исходящих от них. В поле зрения появилась бабушка и рядом дядя, мамин брат. Она бросилась в объятия к ним и спросила:

- Я умерла?!

- Ты пришла к нам. Умерло твое тело, а душа только что освободилась. Лучше считать это рождением души, чем смертью тела, – успокаивая ее, говорила бабушка. – Как мы рады видеть тебя здесь! Твоя душа не испугалась, не заблудилась и не оцепенела от шока. Ты сумела позвать меня и ангелов. Теперь у тебя не будет проблем. Пойдем, тебе нельзя долго здесь оставаться.

- Но мне очень нужно передать весточку моему любимому… Я не могу так уйти!

Бабушка озабоченно на нее посмотрела и ответила:

- Ты можешь еще побыть здесь, но у тебя совсем немного времени. Твоя душа не полностью перешла порог, и ее плотная оболочка начнет затягивать тебя в новое перерождение. Это очень опасно, потому что ты можешь реинкарнировать, то есть вновь очутиться в теле зарождающегося ребенка. При этом твоя память заблокируется и, фактически, ты умрешь как личность, став совершенно другим человеком. Поэтому, как только почувствуешь неодолимую тягу к такому «выживанию» души, сразу зови нас. Это будет твой последний шанс уйти. Мы будем настороже. Времени у тебя около двух-четырех часов.

Таша почувствовала, как снова оказалась у разбитой машины. Рядом уже стояла реанимация. Безжизненное тело девушки сняли из раскореженой машины, погрузили на носилки и закрыли полностью простыней. Ей не было горько или обидно по поводу своей смерти, но сочувствие к Славе разрывало казалось бы несуществующее сердце. Он не отходил от Ташиного тела, все время держа ее руку в своей. Его пустили в машину вместе с носилками. Таша обняла любимого, гладила по голове, еще и еще раз пытаясь достучаться до его сознания. Но он по-прежнему был в ступоре, закрыв сознание от всего остального мира. Время, как будто остановилось, и ничего, кроме лежащей перед ним любимой, для него не существовало. Чувствуя, как уходят драгоценные минуты, Таша решилась найти Женю и дозваться до него...

***

Сделав утреннюю разводку сотрудников по фронту работ, я сидел, уставившись в комп, и вспоминал нашу с Федькой прогулку по туманному Альбиону. Взор мой тоже был туманный, и поэтому, никто с сиюминутными проблемами ко мне не приставал. Сидя и медленно переваривая утренний кофе со случайно попавшим в мой желудок кусочком засохшего печенья, я вдруг почувствовал что-то знакомое. Но не то чувство мешающего взгляда в затылок, которое преследовало всех нас время от времени, а приятное ощущение заботы или даже любви, которое я испытывал, когда Слава с Ташей транслировали мне свои мысли «оттуда».

Чувство не оказалось мимолетным, а только усиливалось, как будто кто-то пытался привлечь мое внимание. «Что за ерунда?» - я пытался осмыслить, что бы это могло быть. «Надо позвонить Таше может она, чем поможет?» - Ташин мобильник был выключен из сети. Тогда я набрал Славин номер: долгие гудки, никто не брал трубку. Может они дома? По домашнему – та же картина.

«Позвоню-ка я Славе на работу» - посетила мою голову логичная мысль. Трубку взял Игорь, и быстро выяснилось, что Ярослав на работе не показывался.

«Странно… что-то здесь не так. Никаких особых планов у них на сегодня не было» - сидя и думая думу долгую, я чувствовал, что кто-то настойчиво от меня что-то просит и, как будто, этот кто-то очень мне близкий и доброжелательный. Я вздохнул, набрал еще раз Славин номер и решил ждать до победного конца. Наконец, телефон на той стороне включили:

- Алло!

- Это ты Слав?! – спросил я в трубку, уже понимая, что слышу чужой голос.

- Нет, он сейчас не может отвечать. У него состояние шока. Мое имя Владимир Тельников, я Славин знакомый, врач из реанимации.

- А что с ним случилось? – спросил я, чувствуя, что у самого душа в пятки уходит.

- Да с ним-то почти и ничего: так, порезы, да ушибы, а вот подруга его погибла…

- Ч-что? – заплетающимся языком выговорил я. – Так это ж Таша!

- Извините, не понимаю… Ее, кажется, Наталия звали.

Все встало на свои страшные места: «Это же Таша меня зовет! Бедненькая!»

- Что же случилось?! – на автомате спросил я, а сам при этом лихорадочно думал: «Таша хочет немедленно встретиться, но наверно больше со Славой, а не со мной. Почему же она меня зовет? Ах да! Разумеется, Слава в полном ступоре. К нему сейчас и я не доорусь. Так, что же делать? Срочно Федьку за шкирку, и за Славой!»