Дмитрий Казаков - Коллекционер Страница 43

– До свадьбы заживет, – вспомнил он пословицу, известную в том числе и в Центруме. – Если ночью гости незваные явятся, что по стопам твоим идут, не попусти Владыка, то ты знаешь, где укрыться.

Под храмом имелось подземелье, и как туда спуститься, отец Силестр показал еще в прошлый раз.

– Знаю, – ответил Олег. – Главное – вовремя проснуться.

– Тем, кто крепко спит и не жаждет просыпаться, вся небесная мощь не поможет, – произнеся очередную цитату из Доктрины Цада, священник удалился.

Гостя он оставил в компании кувшина воды, стопки чуток зачерствевших лепешек и огарка свечи.

Голода Олег не ощущал, но заставил себя съесть все до последней крошки – кто знает, может быть, среди ночи придется снова бежать, и неизвестно, когда в следующий раз тебе предложат трапезу.

Едва погасил свечку, как в голову полезли мысли, которые до сего момента держались на периферии сознания, – насчет того, что нужно бросить это бесполезное дело, что плетью обуха не перешибешь, что надо вернуться домой и забыть про «компас» и про взбалмошную девицу из Сургана.

Генерал-майор Редондо убит, цадскому корпусу Пограничной стражи не до борьбы с инквизицией.

Можно, конечно, добраться да Марине, до главной штаб-квартиры, не поездами по Центруму, это слишком долго, а через Землю. Сначала вернуться обратно, на холм над Истрой, затем так или иначе доехать до неприметной улочки на окраине Клина, откуда «дырка» откроется прямиком в окрестности нужного ему города.

Но к кому там обратиться и будут ли его слушать? Этого Олег не знал и знать не мог…

Наконец решил, что утро вечера мудренее и что голову будет ломать после того, как отдохнет.

Спал он чутко, просыпался от малейшего шороха и лишь перед рассветом провалился в вязкий, заполненный липкими, тяжелыми сновидениями туман – то бежал за Ингерой, а она удалялась, пропадала вдали, то сам удирал от кого-то, не мог понять, от кого, поскольку сил обернуться не было, слышал лишь надсадное дыхание и топот за спиной, все ближе и ближе.

Вывалился из кошмара весь потный, с отчаянно бьющимся сердцем. И понял, что в дверь постучали.

– Кто? – спросил Олег, с трудом ворочая пересохшим языком.

– Это я. – Отец Силестр осторожно заглянул в комнату, широко заулыбался. – Возрадуйся же муж, крепко спящий, и возблагодари того, кто следит за нами, ибо к тебе пришли друзья!

– Друзья? – спросил охранник, мордастый и толстый, как откормленная свинья, зато в пиджаке и при галстуке.

– Они самые, – сказал Олег, думая, что без крайней нужды он в этот вертеп никогда бы не сунулся.

Темный и унылый подвал именовался, словно в насмешку, «Полянка» и располагался неподалеку от одноименной станции метро. Вход в него прятался в одном из старых московских дворов, каких в центре столицы осталось предостаточно, а вывеска смотрелась так, словно ее использовали как мишень для стрельбы.

– А они за тебя поручатся, если чего? Впрягутся? – поинтересовался охранник.

– Без базара, – уверил его Олег.

С подобной публикой, быковатой, обожающей разговаривать на полублатном языке и в последние годы ощутившей себя хозяевами жизни, он общаться не любил, но умел. Находил общий язык даже со вчерашними бандитами, ныне преуспевающими «бизнесменами» в малиновых пиджаках.

– Ну, смотри, чтобы только без подставы какой. – Охранник сдвинулся в сторону. – Прилично себя веди, а то люди серьезные к нам заходят, им шухер не к ядрен-матроне…

Олег солидно кивнул. Прошел мимо стойки, за которой возился со стаканами патлатый и сутулый бармен. Выбрал столик на двоих в углу под отвратительно исполненной репродукцией картины Васнецова «Три богатыря».

– Чего желаете? – спросила подлетевшая официантка, усиленно вихляя тощей задницей.

– Кофе, – сказал Олег. – И меню. Посмотрю что-нибудь.

Скажи он сразу, что ничего заказывать не будет, мигом бы стал для этой особы врагом номер один.

– Конечно-конечно, – и официантка протянула пухлую зеленую папку.

Еще через десять минут на не особенно чистой мятой скатерти возникла крохотная чашечка с шапкой пены наверху. Олег кивнул, сделал глоток и принялся неспешно листать странички, делая вид, что внимательнейшим образом изучает диапазон возможностей местного повара.

За последние годы побывал не в одном заведении, которых множество развелось в Москве. Изучил нравы всех этих барменов, официантов и прочего служилого люда, постиг их язык. Иногда выбирался поужинать с девушками, порой ходил на деловые переговоры…

Не далее как месяц назад организовал банкет в честь успешной защиты собственной диссертации. Но сегодня явился в «Полянку» ради совсем необычной встречи, ради дела, не имеющего отношения ни к личной жизни, ни к науке, ни к бизнесу. Олега ждал разговор с другим проводником.

Он привык общаться с подобными себе в Центруме, в «Белом коне», на улицах Антарии или площадях Венальда, столицы Краймара, куда съездил прошлым летом на месяц, чтобы поднатаскаться в языке.

Но здесь, в Москве, еще ни разу не сталкивался с людьми, обладающими талантом открывать «дырки».

– Выбрали что-нибудь? – Это снова официантка.

– Нет, пока нет. – Олег сопроводил слова самой вежливой из улыбок.

О том, чем Соловьев занимается в свободное время, не знал никто – ни друзья, ни коллеги и партнеры, ни одна из подружек. Он не имел желания делиться с кем-то собственной тайной, не испытывал потребности в компаньоне по своему не самому обыкновенному «туризму».

За два года без малого, что прошли с момента его первого визита в мир не из числа «лепестков», посетил еще пять. Он видел, как кувыркаются напоминающие крылатых осьминогов создания в аметистовом небе, гулял по плавучим островам бирюзового океана, ходил по бескрайней знойной пустыне цвета хаки, где тоже была жизнь, прятался от чешуйчатых дикарей в тайге, очень похожей на земную, купался в горячих озерах среди черных скал.

Из этих походов Олег приносил такие впечатления, какие никогда не добыл бы на Земле даже в самых экзотических странах. И ему хотелось еще и еще открывать новые миры, коллекционировать их, нанизывать, как драгоценные камушки на воображаемую нить. Ради возможности делать это он был готов на многое.

За столик в центре зала уселись двое крепких парней в дорогих костюмах, и официантка занялась ими. А затем в «Полянку» вошел тот, ради кого Олег сюда и явился, тощий, невысокий, в мятой ветровке, с седоватой щетиной, говорящей о том, что о слове «бритье» ее хозяин вспоминает не часто.