Руслан Шабельник - Рип Винклер Страница 43

— П-пассажир, — еле выдавил тот из себя, и обескровленные губы сомкнулись.

Довольный произведенным эффектом, уже обычным недовольным тоном Тич спросил;

— Чего не так с пассажиром?

— Один из них заперся в каюте и все еще сопротивляется.

Да, помощнички. Тич почувствовал, как гнев закипает в славной груди.

— И из-за этого пустяка ты посмел отвлечь меня… (ох, тяжка капитанская доля).

— Но-о-о.

— Но-о-о, — передразнил его капитан, — пальните из гранатомета, пустите сонный газ, будто не знаете! — Тич отвернулся, давая понять, что аудиенция окончена.

— Но, командор… — продолжал бормотать в спину молодой Махал.

— Ты еще здесь?

— Он заперся вблизи двигательного отсека, если последовать вашему совету, мы все взлетим на воздух…

Тич тяжело вздохнул. Выбор девочек придется отложить на потом — сейчас как раз пришла пора действовать ему — вожаку.

Время от времени наступали подобные моменты, когда приходилось демонстрировать этим бездельникам, что и он — Черная Борода — не лыком шит. Показывать свой ум, изворотливость, храбрость и право на звание капитана.

— Ладно, где этот ваш коммандос засел. Веди. — Тич недовольно поморщился, а молодой помощник с белым лицом, на котором ослепительным снегом выделялись губы, подобострастно засеменил впереди.

Каюта с сопротивляющимся действительно оказалась у двигательного отсека. Еще на подходе Черная Борода узрел многочисленные трупы пиратов: «А парень и в самом деле, оказывается, не промах».

Тич не очень переживал по поводу потери людей. Скорее наоборот — на меньшее количество придется раздавать добычу. Еще и учитывая, что пару-тройку ребят, это как пить дать, а то и больше, прирежут свои же во время дележа девок… Все равно в любом порту, на любой планете их сектора полно желающих попытать счастья. Особенно под началом великого и могучего Тйча.

Ну, вот наконец и каюта.

— Эй, парень! — крикнул капитан, встав в воинственную и, как ему казалось, величественную позу (как-никак, команда смотрит). Позу он подсмотрел в одном журнале. Там был изображен памятник, кому, Тич не запомнил, да и не волновали великого завоевателя подобные тонкости, но его стойку он приберег как раз для подобных случаев.

Все зачарованно молчали, уставившись на своего лидера.

— Повоевали и будя, пора вылезать. — Тич очень гордился своей правильной, местами аристократической речью.

— Ты кто? — спросил грубый голос из-за двери.

— С тобой, дохляк, разговаривает сам капитан, благородный Тич Черная Борода.

— Это что? Кличка?

Капитан возмущенно посмотрел по сторонам, мол, видали наглеца, он приосанился.

— Это имя и не советую шутить, а то, знаешь, и дошутиться можно.

— Чего ты хочешь?

— Вот чудак, — Тич засмеялся, — чтоб вылез ты отту-дова, вот чего. Лапки кверху и на солнышко. Ну, быстро!

— А если я не выйду?

— Ну что ж. — Тич не зря слыл мудрым капитаном. Он предусмотрел и такой вариант. — Если ты в течение одной минуты не покажешься, то вот эта куколка, Тич сделал знак рукой, и к нему подвели молодую девушку с широко открытыми от страха глазами, — так вот, она отправится туда, откуда еще ни один не возвращался.

Девушка закричала, Тич с размаху залепил ей пощечину.

— Одна минута, герой.

Тот, кто был за дверью, секунду подумал.

— Хорошо, не трогайте ее, я сдаюсь.

Черная Борода разочарованно вздохнул. Эти сентиментальные хлюпики с пассажирских маршрутов все одинаковы. Готовы подставить свой лоб под пули, лишь бы не трогали какую-то совершенно незнакомую юбку.

Из распахнутой двери в том конце коридора вылетела винтовка, за ней в дымном проеме показалась фигура. Вышла и замерла. Тич аж присвистнул — молодой парень, совсем молодой, лет 25–27, не больше, но… какая фигура. Человек был раздет до пояса, его торс, весь в крови, саже и царапинах, тем не менее яачялся образцом мужской красоты.

Конечно, сначала капитан планировал отдать этого красавчика на забаву ребятам, пусть отведут душу, уж они мастера на такие штучки, особенно жирный Суини; парень бы так просто не умер, но… За подобный экземпляр на рынке старые девы друг другу глотки перегрызут. Да за него можно выручить никак не меньше десяти тысяч. Тич был здравомыслящим и расчетливым человеком.

— У тебя сегодня определенно счастливый день, красавчик, — сказал он и, вытянув из-за пояса парализатор, выстрелил в неподвижно стоявшего человека.

Рип приходил в себя. Сильно ныли после парализующего выстрела затекшие мышцы. Он попробовал согнуть ногу, хлынувшая в конечность кровь отдалась колющей болью, пришлось, сцепив зубы, лежать неподвижно некоторое время. Хотелось кричать, растереть руками болевшее место, но… невозможно было пошевелить и рукой.

Окончательно придя в себя, Рип сел и осмотрелся. Он находился в небольшом помещении. Голые высокие стены, без зацепок и украшений, лишь под самым потолком небольшая, около восьми дюймов в поперечнике, вентиляционная решетка, гладкая, как и все остальное.

Дверь с глазком и люком, видимо, для подачи пищи, кроватей не наблюдалось, прямо на полу лежали два матраса, на одном сидел Рип, а на другом спал совсем молодой паренек, лет шестнадцати, в углу — туалет, и все.

Винклер с невеселой ухмылкой подумал, что все тюрьмы похожи друг на друга. Примерно такая же, или почти такая же, обстановка была и на Веге, за одним исключением: стены веговского заведения были каменные. А в остальном, что на планете, что на корабле, камера — везде камера. Да, дизайнеры явно обошли своим драгоценным вниманием столь важное, и главное — столь распространенное обиталище человека.

Что-то щелкнуло у двери; люк отворился, в образовавшемся окошке показалась волосатая лапа, держащая поднос, на котором дымилась приятно пахнущая, еще горячая еда. Опустив свою ношу на пол, лапа тут же исчезла. Оконце захлопнулось вновь.

Рип подполз к подносу. Каша, мясо, сок, салат, бутерброды, кофе — здесь явно жаловали пленников.

Звук разбудил молодого сокамерника. Юноша пошевелился, мигая заспанными глазами, увидев Рила, он радостно вскрикнул:

— Вы уже очнулись! Винклер улыбнулся.

— Присаживайся, попробуем, чем тут потчуют усталых путников.

Парень пододвинулся поближе, и они вдвоем начали увлеченно уплетать пищу.

— Как звать тебя? — спросил Рип.

— Войцек. — шмыгнув носом, ответил подросток.

— Ты не знаешь, что случилось с остальными, Войиек?

Тот пожал плечами:

— После того как нас захватили, всех пленных собрали в кают-компании: меня, маму, сестру…