Герберт Циргибель - Параллели Страница 43

Раальт откинулся чуть назад, зеленый отсвет действовал пугающе. Медленно вращаясь во вселенной, образование приближалось к обоим зондам. Изумрудно-опаловое свечение усилилось, оно уже задевало арматуру перед видеоэкраном. Возникла призрачная, нереальная атмосфера.

С чувством одиночества и беспокойства Раальт ждал нетерпеливо своих спутников. Он не признавался себе в этом, но был напуган. Напуган этим неожиданным, жутким, загадочным здесь, на расстоянии четырех миллиардов километров от Земли.

Что делать ему? Он больше не сомневался, что образование было искусственным телом, но он не знал, были ли это обломки или в них была жизнь. Может быть, они управляются и автоматами. Но это было бы как-нибудь заметно;

Да, это было искусное творение, об этом свидетельствовали геометрические формы. Теперь, разузнав уже кое-что, он приблизил оба зонда еще ближе. Однако увеличение ничего нового не принесло, только еще отчетливее стала видна запутанная конструкция.

Неужели внутри ее жили другие существа? Если они там были, то как они могут выглядеть? На все эти вопросы пока нет ответа. Где его товарищи, чего они медлят? Он то и дело оборачивался и смотрел в сторону центральной переборки. Там все пока было безжизненно.

В нетерпении постукивая одной рукой по пульту, другой он включал блок коммуникации. Хорошо еще, пришло ему в голову, что он вовремя вспомнил о коде сопонимания, а то пришлось бы опять кое-что выслушивать от Леона.

Впервые зажегся красный треугольник на земном космическом корабле. Красный треугольник, символ желания людей вступить в контакт, готовности к взаимопониманию. Радиостанция корабля посылала одновременно программу, содержавшую самую различную информацию, разложенную на пиктограммы и математически дешифрующие коды.

Раальту было любопытно, что там навыдумывали эксперты на Земле, заряжая этой программой бортовые информагазины, но он не так уж чтобы верил в успех дела, ведь ничего не известно было о средствах коммуникации и образе мышления других существ. Ни разу еще не удавалось получить хоть малейший опыт в этом смысле.

Позади Раальта с грохотом откатилась на рессоры переборка. В Центральную рубку ворвался Леон. Его космический костюм начал отсвечивать зеленоватым. Шлем тихо упал возле него, когда он разжал пальцы. Леон провел рукой во лбу, голова еще болела от внезапного пробуждения. Сперва он бросил взгляд на цветные круги на потолке — это была информация о техническом состоянии и энергетическом режиме корабля. Энергобаланс показывал нормальные данные, гравиметры сигнализировали об обычной нагрузке, защитные поля тоже не показывали никаких отклонений. Судя по этому, все было в порядке. Это успокоило Леона, но он еще не мог после глубокого сна четко управлять телом. Неуклюже двигаясь, он направился к Раальту, но внезапно остановился. Только теперь он увидел лабиринтообразную, медленно вращавшуюся груду металла на большом обзорном экране. Безмолвно взирал он на изображение, ни одно слово не слетело с его губ. Он пока пытался постичь увиденное.

Позади обоих вновь пришла в движение переборка.

— Успокойтесь, ребятки, наша баржа в порядке, но, наверное, у нас будут гости. — Леон говорил, не оборачиваясь.

Раальт не без удивления и восхищения установил, как быстро мог Леон найтись в этой явно не банальной ситуации. И еще он подумал о том, что пройдет еще немало времени, прежде чем он сам вот так же рассудительно и хладнокровно будет встречать неожиданности, как Леон.

Появились еще двое. Теперь они оценили положение с первого взгляда, удивленные, но овладевшие собой, они немедля подошли ближе к пульту. Они перешептывались между собой, словно боялись спугнуть чужой корабль громкими словами.

Сигналы сопонимания успеха не принесли Никакой реакции. Никакой.

Что было делать дальше? Вопрос этот, невысказанный, был в выражениях лиц всех космонавтов. Среди четырех членов экипажа возникло беспокойство: чужой объект медленно, но верно удалялся от их корабля. Законы небесной механики не давали другого выхода.

Конечно, хотя точка максимального сближения обоих космических тел была уже позади, оба зонда позволят еще долго держать связь — если бы она была! — с другим объектом.

— Возможно, что это необитаемая колымага, — заметил Раальт, — тогда нам ничего не останется, как поточнее измерить курс, чтобы определить координаты их старта и финиша.

— Нам ничего другого делать и нельзя, проникнуть внутрь мы не можем, потому что наверняка там встроены «сюрпризы» для защиты от разрушений, — сказал Леон. — Достаточно вспомнить о нашем собственном корабле.

На фронтальной стене центральной рубки мелькали цифры, они медленно менялись, приближаясь к области сотен. Расхождение тел все увеличивалось. Наступит момент, когда незнакомый объект навсегда растворится во вселенной.

— Нам надо изменить курс!

Леон повернулся вполоборота, в первый момент посмотрел на Эллиота с удивлением, потом улыбнулся.

— Уж кому-кому, а не тебе это говорить, ты лучше должен знать, что это не годится. После последнего приключения мы уже залезли в резервы безопасности, и немного энергии, которая еще осталась, нам нужно для последней коррекции. У нас слишком большая скорость, и если мы пойдем сейчас на изменение курса, пусть даже незначительное, это дало бы такое большое отклонение в отношении Солнца, что вырулить на орбиту Земли нам просто не удалось бы. — Он жестом дал понять, что не намерен больше возвращаться к этой теме.

— Факт остается фактом, — обратился он ко всем, — что в течение ближайших часов мы должны установить связь; если нет, тогда…

Каждый понимал, чего не договаривал Леон, и Раальт высказал мысли всех:

— Тогда не так уж быстро повторяющаяся и, возможно, единственная возможность пропала.

Не дожидаясь команды, Раальт подошел к рулевому блоку одного из зондов и заставил последний еще ближе придвинуться к космическому незнакомцу. Не оборачиваясь, он спросил Эллиота:

— Радиосвязи все еще нет?

— Увы.

Один из зондов парил теперь в непосредственной близости от крутящихся, причудливой структуры покрытий объекта.

— Если они выглядят точно гак же, как их корабль, — заметил Рауль лаконично, — тогда нам еще предстоит кое-что.

Тем временем Леон установил объективы на максимальное увеличение, при этом он увидел, что один из сегментов вовсе не прокручивался вместе со всей конструкцией, а неизменно был направлен в сторону движения. Когда он поймал его целиком на экране, то стал посылать свет прожектора зонда с ритмичными интервалами. Включал, гасил, включал, гасил. Прошли минуты.