А. Бертрам Чандлер - Гаммельнская чума (авторский сборник) Страница 43

“Минншинн Движтиль”?!

Смысл был ясен без перевода. Да и вообще, этот корабль вполне мог летать в составе Флота ФИКС или Конфедерации Миров Приграничья. Но кому могло придти в голову так коверкать слова? И опять эта вездесущая “И”…

— Джон, — услышал он голос Сони, — помоги‑ка мне.

Граймс обернулся. Опустившись на колени, Соня пыталась отстегнуть одного из мужчин, но ремень глубоко вонзился в распухшую плоть.

Коммодор судорожно сглотнул, подавив подступившую к горлу тошноту, потом, борясь с отвращением, достал из поясника нож и перерезал ремень. Больше всего он боялся задеть кожу. Только представить, что произойдет…

Соня осторожно подняла тело и поставила около стенки — на пилоте, как и на человеке, которого они видели в коридоре, были магнитные подошвы. Затем она указала на кресло.

— Смотри, Джон. Что ты на это скажешь?

Там, где спинка крепилась к сидению, в кресле было проделано отверстие радиусом примерно в два дюйма. Причем проделано при изготовлении. Граймс и Соня молча переглянулись.

— У них были хвосты, — бухнул Педдин.

— Хвосты?! — возразил Граймс. — Где ты видишь у них хвосты? Это нормальные люди, и хвост они потеряли уж не знаю в каком поколении.

— Дорогой мой Джон, — проговорила Соня тоном усталой учительницы, которая в пятнадцатый раз объясняет нерадивым ученикам какое‑то простейшее правило. — Неужели ты еще не понял, что все эти люди — вовсе не экипаж? И что этот корабль, возможно, построен для людей — но не людьми?

— А кто тогда эти люди?

— Откуда я знаю? Скорее всего — беглецы, беженцы, рабы, которые захватили это судно… Да, пожалуй, именно рабы. Обрати внимание хотя бы на этих шестерых: никаких знаков различия. Ладно, на некоторых кораблях не слишком любят носить униформу. Но ты видел, как они одеты? Совершенно одинаково, да еще голые по пояс… А дети? Ты видел детей на военном корабле? Я почти уверена: этот корабль был захвачен для побега.

— А с чего ты взяла, что это военный корабль? Если помнишь, есть такая формулировка: “торговое судно, вооруженное для самообороны”.

— С экипажем в лохмотьях. Торговое судно “Эсминец”. Не смеши меня.

— Для начала, не обязательно “Эсминец”. Помнится, мне доводилось встречать одно судно — “Северный Буян”, — Граймс поморщился. — Кстати, тоже вооруженное… для самообороны. Почему владельцу не назвать свою посудину “Разрушитель”?

— Интересно, чем торгует этот твой владелец… А вот это название тебе ни о чем не говорит? — она указала на приборную панель, которую только что изучал Граймс, — Что, по–твоему, означает “Минншинн Движтиль”? Держу пари, если ты превратишься в маленькую частичку и проползешь по этому кабелю, то упрешься носом прямо в какой‑нибудь гироскопчик.

— Хорошо–хорошо, — примирительно кивнул Граймс. — Ты меня убедила. Мы оказались на борту судна, построенного некими гуманоидами — надеюсь, этого ты отрицать не станешь! — которые были явно не в ладах с английским языком…

— Хвостатыми гуманоидами, — поправил Пендин.

— Совершенно верно — хвостатыми, — подхватила Соня. — Теперь попробуем выяснить, что это была за раса. Для этого внимательно изучим это замечательное отверстие… Если у этих созданий есть хвост, то он должен быть довольно тонким — причем тонким у основания. Оба вида известных нам хвостатых гуманоидов — ящеры. Хвосты у них толстые и не слишком длинные. К тому же их письменность ни с чем не спутаешь — и меньше всего она похожа на английский, — она озабоченно коснулась отверстия пальцем. — Да, если милашка Стрессор плюхнется в спешке в это кресло… Может быть, он и втиснет сюда свой хвост, но вряд ли вытащит.

— И что еще нам поведает офицер Федеральной Космической Полиции?

— Я не только офицер ФИКС, дорогой. Если помнишь, у меня докторская степень по этологии, и я защищала ее на кафедре ксенобиологии. То, что мы здесь обнаружили… Уверяю тебя, Джон: ни с чем похожим человечество еще не сталкивалось.

— Это действительно ни на что не похоже, — согласился Граймс. — Я говорил об этом с того момента, как увидел эту посудину на экранах Третьей орбитальной. И повторю еще раз: это ни на что не похоже!

— Согласен, — сказал Пендин. — И мне это совершенно не нравится.

— Почему же? — спросил Граймс — и тут же обругал себя. Спрашивается, кому может понравиться набитое трупами судно, которое болтается на орбите?

— Не нравится… потому что здесь все не так… Посмотрите на это размещение приборов управления… А левая резьба?

— И все шкалы проградуированы справа налево, — добавил Граймс. — А самое странное — почему при этом слова читаются слева направо?

Соня задумчиво посмотрела на “Миншинн Движтиль”, словно пытаясь прочесть его наоборот.

— Да уж, — протянула она, убедившись в бесполезности этого занятия. — Похоже, они действительно говорят по–английски — или, по крайней мере, пишут. Вот только эта “И”, которую они стараются пихать куда только возможно… — она окинула взглядом рубку. — Черт возьми, неужели не осталось никаких записей? Или они все забивали компьютер?

— Можно посмотреть по каютам, — сказал Граймс. — Но я сомневаюсь, что у кого‑нибудь из этих людей была привычка вести дневник.

— Но все‑таки, хоть что‑нибудь… Так, это явно компьютер. Забавно, а где клавиатура? И как эта штука включается? Ладно, допустим, судно стояло в порту, накопители вместе с судовым журналом вынесли для перерегистрации, и в этот момент его захватили эти несчастные… Ага, вот это уже лучше. Если не ошибаюсь, магнитные накопители собственной персоной, — Соня сняла со стеллажа продолговатую черную коробку с разъемами с одной стороны и повертела ее в руках. — Не слишком обычные, но наши техники разберутся. Технические данные по кораблю… Картографический справочник… А это… “ЖИРНИЛ СВИЗИ”? “Журнал связи”? Может, он нам поможет чем‑нибудь? Предлагаю взять это с собой… — и, не дожидаясь ответа, Соня положила несколько коробочек к себе в поясник.

— Возвращаемся на “Маламут”, — сказал Граймс. Это прозвучало настолько похоже на приказ, что никому не пришло в голову возражать

Коммодор покидал рубку последним, пропустив вперед Соню и Пендина. Откровенно говоря, он бы не отказался осмотреть другие помещения. Но запас кислорода в баллонах уже кончался… и он был даже рад этому. Усталость начинала брать свое, а Граймс не хотел, чтобы Соня это заметила. И вообще, хватит на сегодня острых ощущений. Он уже вдосталь нагулялся по этому летающему моргу, а “ЖИРНИЛ СВИЗИ” сможет поведать не меньше, чем полусгнившие трупы.

Выбираясь из‑под “колокола”, он был почти счастлив. А как хорошо было войти в воздушный шлюз “Маламута”, дождаться восстановления атмосферы и наконец‑то выбраться из громоздкого скафандра! Дом, милый дом… Какими уютными казались тесные коридоры и крутые межпалубные лестницы! Конечно, в них бывает трудно разминуться… но лучше делить жизненное пространство с живыми, чем с мертвыми.