Мак Рейнольдс - Галактический орден доблести Страница 44

Для удобства Дон Матерс как бы забыл слова командора о пяти годах службы на кораблях-разведчиках. Кроме того, во времена молодости Бернклау корабли были еще меньше, хуже защищали пилота, и на них не было видеомагнитофонов, скрашивающих космическое одиночество.

Продолжая негодовать и возмущаться, он поднял свой ховеркарт и направился из штаба космического командования третьего дивизиона в бар «Нуэво Мексико», к старине Гарри. «Нуэво Мексико» располагался в окрестностях космопорта, прямо за главными воротами. Заведение это было очень популярным уже потому, что, выходя за ворота базы, оно было первым, которое оказывалось на пути. Его достопримечательностью был живой бармен за стойкой, — в других местах давно уже работали автоматы. Если в таком месте работает живой человек, это означает, что этот человек уже больше ни на что не годен, он способен работать в промышленности во имя победы над краденами. Конечно, Гарри не был исключением, возраст не позволял ему работать где-нибудь еще, и поэтому никто не трогал дорогую его сердцу забегаловку.

Для Матерса оставалось непостижимым, чтобы кто-нибудь в здравом уме был так привязан к космосу, что, проработав почти всю жизнь механиком второго класса, еще и открыть бар около космопорта — лишь для того, чтобы продолжать общаться с боевыми пилотами и обслуживающим персоналом. Гарри Аманродер был именно таким человеком.

Матерс отпустил ховеркарт. Тот развернулся и полетел обратно на стоянку космопорта. Дон вошел в бар и обнаружил, что он почти пуст: в углу, за отдельным столиком сидели две женщины. По их замасленным комбинезонам и той экзотической смеси, что они пили, можно было предположить, что они работали механиками.

Он взобрался на табурет у стойки и подозвал Гарри, но старикан и без того уже спешил к нему.

Гарри Аманродеру было больше шестидесяти. Он выглядел очень грузным и, наверное, по причине своих больших размеров, Гарри так и не удалось ни разу осуществить свою заветную мечту — слетать в космос. Ею уделом было смешивать коктейли для тех, для кого его мечта была лишь повседневной работой, причем для многих, включая и Дона, нелюбимой. Его похожее на пудинг лицо сияло, когда приходилось обслуживать космолетчиков. Когда он, опершись на стойку, слушал их разговоры, глаза его горели. Он любил их всех, и большинство из них отвечало ему тем же.

— Рад тебя видеть, лейтенант! — осклабился Гарри. — Как дела? Я думал, ты в патруле. Как тебе удалось вернуться так рано? Я не ждал тебя не раньше, чем через пару недель.

Дон Матерс холодно взглянул на него:

— Чего ты лезешь в секретные дела, Гарри? Я… Выполнял особое задание. Это совершенно секретно.

Гарри с обиженным видом принялся вытирать стойку грязной тряпкой:

— Боже упаси, лейтенант! Ты же не первый день меня видишь! Я тут все про всех знаю. Просто я хотел поговорить…

— Поговори лучше с кем-нибудь другим, — резко перебил его Матерс. — Послушай, Гарри, а как насчет кредита? На этой неделе я не получил ни гроша. На моей кредитной карточке осталось всего лишь несколько жалких псевдодолларов.

— Не беспокойся, лейтенант. Разве я тебя когда-нибудь подводил? Ты мне нравишься больше всех. Тьг же меня знаешь! Я в своей жизни не разорил ни одного космолетчика, тем более боевого пилота. Мне как-то пришлось выручать одного парня, который служит на «Нью Таосе», ты знаешь, — том легком крейсере…

Дон Матерс, конечно, знал. Он слышал этот рассказ довольно часто.

— Я не против открыть кредит любому космолетчику, — продолжал Гарри. — Что будешь пить?

— Текилу.

Текила и два больших кактуса в горшках по сторонам от входа были единственным, что соответствовало названию бара — «Нуэво Мексико». В остальном бар выглядел так же, как и любое подобное заведение в любой местности и во все времена, за исключением, пожалуй, автоматов и той ужасающей чистоты, что появилась в последнее время.

Гарри повернулся, протянул руку за бутылкой Саузы и поставил ее на стойку. Потом он взял лимон, разрезал его на четыре дольки, поставил рядом солонку и осторожно налил из бутылки в стакан пару унций жидкости, напоминавшей по цвету взрыв водородной бомбы, выполненный акварелью.

Дон проделал полностью всю процедуру: насыпал соли на тыльную сторону ладони, лизнул ее, разом опрокинул в себя содержимое стакана, затем схватил четвертинку лимона и быстро запихал ее в рот.

— Будь я проклят, если понимаю, зачем люди сами себя наказывают, когда пьют эту дрянь! — сказал он.

Гарри облокотился на стойку бара и доверительно проговорил:

— Знаешь, лейтенант, сам я не пью. А если пью, то только пиво. Но ты же знаешь, сегодняшнее пиво — просто моча лошадиная. Ни вкуса, ни градусов, вообще ничего! — он вздохнул. — Конечно, я понимаю, что все это из-за войны. Было у нас и настоящее пиво, когда я был еще ребенком.

— Сомневаюсь. Помню своего деда, когда я был мальчишкой. Он все время нам твердил, что хуже, чем пиво, тогда ничего не было. Ни крепости, ни радости. А вот когда он был молодым, вот тогда было пиво! Готов поспорить, что со времен Вавилона или, во всяком случае, с тех пор, как научились варить пиво, люди говорят одно и тоже.

Гарри никогда не спорил с боевыми пилотами.

— Похоже, ты прав, литнант. Еще одну?

— Налей еще стаканчик, — согласился Дон. Настроение его не располагало к болтовне с услужливым барменом, хотелось подумать о серьезных вещах, но отвязаться от старика было делом не простым.

Гарри снова наполнил стакан и спросил:

— Ты слушал новости сегодня утром?

— Не успел. Я только что вернулся — был в дальнем космосе. — Дон выпил второй стакан, в точности повторив всю процедуру. Он все еще сам не знал, зачем пьет эту дрянь, разве только для того, чтобы отключиться от всех проблем.

— Колин Кейси умер, — Гарри покачал своей тяжелой головой. — Единственный человек в Солнечной системе с галактическим орденом Почета. Президента объявил, что в два часа по солнечному времени все должны почтить его память пятью минутами молчания.

— Да неужели? — несмотря на свое настроение, Дон был поражен, — Я еще ничего об этом не слышал.

— Литнант, знаешь, сколько раз награждали этим орденом с тех пор, как его учредили? — Не дожидаясь ответа, Гарри сообщил: — Всего двенадцать раз.

Дон сухо добавил:

— Восемь раз посмертно, и большинство — за то сражение с краденами.

— Да. — Гарри снова налег на стойку.

Другие посетители, казалось, не требовали к себе внимания. Гарри мечтательно продолжал:

— Только вообрази — Галактический Орден Почета… Что бы ни совершил кавалер этого ордена, закон всегда на его стороне. Приезжаешь в какой-нибудь город, заходишь в самый шикарный ювелирный магазин, берешь бриллиантовый браслет и уходишь, ничего не заплатив. И что?