Василий Головачев - Черное время Страница 45

– Что ты там бормочешь?! Только не оправдывайся, говори по существу! Иначе заставлю язык проглотить!

– М-мы з-захватили б-базу на Ван-Бисбруке. У нас в руках жены Железовского, Хана и Ромашина. Мы теперь сможем вернуть артефакты и вообще ликвидировать Сопротивление!

Шаламов некоторое время изучал потное бледное лицо молодого человека, растянул губы в улыбке:

– Ладно, живи пока. Еще раз проколешься – не пожалею!

– Я там кое-что обнаружил, – воспрял духом Торопов-младший. – Могу показать.

– Покажи.

Леон торопливо проговорил в усик рации на воротнике уника:

– Боб, принеси кейс в каюту начальника.

– Заходите ко мне, – сделал приглашающий жест Ландсберг.

Все трое вошли в его апартаменты, занимавшие на «Марго-2» немалый объем. Здесь он мог не только работать, но и отдыхать, ни в чем себе не отказывая.

– И все же не понимаю, как ты мог прошляпить артефакты, – сказал Шаламов, морщась; поворочал головой, нашел графин с маколеем, залпом отпил половину. – Выкладывай все подробности.

Леон без утайки, стоя навытяжку, рассказал все, как было. Он понимал, что его покровитель легко отличит правду от лжи. Закончил:

– Мне в голову не могло прийти, что воры осмелятся подойти к базе так близко! У них же нет ни одного спейсера, обладающего системами маскировки!

– Значит, есть!

– Знать бы еще – кто они, – сказал Ландсберг мечтательно. – Но судя по беспримерной наглости нападения, это или Аристарх Железовский, или Клим Мальгин.

Шаламов снова поморщился, потер лоб.

– Клим действовал бы иначе. Это и в самом деле, наверное, Аристарх. Ох и достал же он меня, Геракл гребаный! Ну погоди, я до него доберусь! Однако в связи с вышеизложенным на ум просится один нехороший вывод: наши враги в пятьдесят шестом веке имеют М-портал, через который они перегоняют спейсеры Галиктов в наше пространство. А благодаря тебе, – палец Даниила уперся в грудь Торопова, – у них теперь еще и М-портал Мантоптеров!

Леон снова вспотел.

– Я н-не х-хотел…

– Помолчи!

В дверь каюты постучали.

Вошел квадратнолицый молодой человек в стандартном «кокосе», с необычного вида кейсом в руке. Передал кейс Леону, вышел. Торопов открыл кейс и жестом фокусника вытащил оттуда перчатку, похожую на металлический скелет руки, затем какой-то белый рулон, плотно намотанный на стержень с рукоятью. Натянул перчатку-«скелет» на руку. Раздался щелчок, и рулон сам собой развернулся в красочный живой пейзаж, светящийся изнутри.

Зеленое небо, голубые горы, дырчатые деревья с шапками белоснежного пуха, динозавр в ромбовидной броне.

– Хроник! – сдавленным голосом проговорил Шаламов. Подошел ближе к оставшейся висеть в воздухе картине, протянул руку. – Мой хроник!

– Осторожнее, – заметил Ландсберг. – Хроники имеют свойство внезапно активироваться.

– Он почти разряжен.

– Все равно засосет – не вылезешь. Это из него тебя вытащил Клим?

Черты лица Шаламова исказились.

– Сначала он меня туда вклеил! С помощью других! Один бы он не справился. А потом-таки вытащил… хотя я так и не понял причин его альтруизма.

– Здесь еще один, – показал внутренности кейса Леон. – Развернуть?

– Не надо. – Шаламов щелкнул пальцами, и картина с неземным пейзажем сама собой свернулась в рулон, улеглась в зажимы кейса. Шаламов закрыл его, погладил по скругленному торцу.

– За это спасибо. Наши шансы сломать Сопротивление растут.

– Мы же прихлопнули их последнюю базу, – вытаращил глаза Торопов. – Практически они у нас вот где! – Он сжал пальцы в кулак.

– Пока на свободе их вожаки, говорить о полной победе рано. Тем более что у них тоже есть контраргументы.

– Но у нас их женщины!

– Это тоже важная деталь. – Шаламов повернулся, чтобы выйти из кабинета, но вдруг оглянулся. – А жены Клима среди пленников случайно нет?

– Есть, конечно.

Некоторое время Шаламов смотрел на возбужденного Торопова-младшего, махнул рукой и исчез.

Двое людей, силой обстоятельств и благодаря качествам души вовлеченные в противостояние с защитниками человечества, молча смотрели на то место, где он только что стоял.

Сигнал тревоги застал Ромашина в Управлении аварийно-спасательной службы. Здесь у эксперта-аналитика СБ был свой кабинет, о существовании которого знали всего несколько человек. Причем нынешнее руководство УАСС об этом не догадывалось, несмотря на компьютерный контроль здания. Кабинет на всех строительных схемах и во всех документах фигурировал как «хранилище бытовых комплектов», к которому почему-то не имела доступа ни одна из хозяйственных служб Управления. Раз в год хозяйство УАСС подвергалось ревизии, коммунальщики занимались плановым учетом и проверкой всех помещений, но каждый раз главный инк Управления докладывал контролерам, что «хранилище бытовых комплектов» – что имелось в виду под «бытовыми комплектами», никто не знал, то ли постельное белье, то ли посуда, то ли расходные материалы для уборки помещений, – под номером 111 уже проверено и содержится в образцовом порядке.

Кабинет этот был сооружен еще полстолетия назад отцом Игната Филиппом в бытность того комиссаром Службы безопасности. Какими соображениями руководствовался Ромашин-старший, создавая тайное убежище, его сын не знал, зато теперь имел надежный «бункер» в недрах гигантского здания, да еще снабженный к тому же независимой кабиной метро. Искать Ромашина там, в стенах организации федерального значения, напичканной спецслужбами, вряд ли кому-нибудь пришло бы в голову.

– Ван-Бисбрук захвачен! – доложил Игнату начальник личной охраны. – Есть жертвы. Никуда не уходите, идет анализ нападения.

Сердце сжала ледяная лапа страха. Перед глазами встало лицо жены с умоляющими глазами.

Ромашин стиснул зубы, переживая вспышку сердечной боли, спросил глухо:

– Кто?!

– Судя по оперативности, слаженности действий и примененной технике – это дело рук Службы. Но их кто-то навел. Уж больно идеальный захват получился.

– Кто?!

Начальник охраны помолчал.

– Предположительно Герхард Маттер.

Ромашин закрыл глаза, помассировал пальцами грудь.

– Вы сможете это доказать?

– Он снова ушел в «самоволку». Налет начался три часа спустя.

– Это не доказательство. Срочно подключите контрразведку.

– Она уже работает.

– Ладно, разберемся. Найдите мне Баренца и Хана. Куда поместили пленников?

– В следственный изолятор Службы «Питерская тишина».

– Всех?

– По крайней мере всех женщин. В том числе и вашу жену.

– Хорошо, работайте.

Ромашин посидел немного за столом в расслабленной позе, помассировал грудь, но боль не проходила. «Стар становлюсь, – пришла меланхолически-тоскливая мысль. – Уже не могу справиться с нервами».