Эдгар Берроуз - Мечи Марса Страница 46

– Я не причиню вреда тому, кого любит моя хозяйка.

Конечно, я знал, что Ула идеализирует действительность, давая волю своему воображению, но все это было так далеко от меня сейчас, что я не противоречил ей.

– Где твоя хозяйка?

– Она в этой же башне, закрыта в комнате над этой на следующем этаже. Ул Вас держит ее здесь, пока не подготовится к ее уничтожению. О, спаси ее!

– Как ты узнала мое имя, Ула?

– Мне сказала джеддара, – ответила девушка. – Она постоянно говорила о тебе.

– Ты лучше знакома с замком, чем я. Скажи, есть ли возможность пробраться к джеддаре? Можешь ли ты передать ей весточку? Можем ли мы вывести ее из дворца?

– Нет, – ответила она, – дверь закрыта, и два воина охраняют ее днем и ночью.

Я подошел к окну и выглянул. Никого не было видно. Тогда я высунулся как можно дальше и посмотрел вверх. В пятнадцати футах надо мной было другое окно. Я отступил обратно.

– Ты уверена, что джеддара находится в комнате над этой?

– Да, – ответила она.

– И ты хочешь помочь ей бежать?

– Да, нет ничего, чего бы я для нее не сделала.

– Для чего используется эта комната?

– Сейчас ни для чего, ты же видишь, что здесь все покрыто пылью. Ею не пользуются уже давно.

– Ты думаешь, что сюда никто не зайдет? Я могу дождаться здесь ночи?

– Я уверена в этом, – ответила она. – Сюда заходить незачем.

– Хорошо! – воскликнул я. – Ты действительно хочешь помочь своей хозяйке бежать?

– Всем сердцем! Я не перенесу ее смерти.

– Тогда ты можешь это сделать, – сказал я.

– Как?

– Принеси мне веревку и прочный крюк. Сможешь?

– Длинную веревку?

– Примерно двадцать футов.

– Когда?

– Тогда, когда ты сможешь их принести, но когда не будет опасения, что тебя обнаружат, и желательно до полуночи.

– Принесу, – обещала девушка. – А сейчас я пойду.

Я поверил ей. Другого выхода не было, и я разрешил ей уйти. Когда она ушла, я отыскал тяжелый брус и припер им дверь изнутри, затем сел и стал ждать.

Медленно тянулись долгие часы. Я постоянно спрашивал себя, не напрасно ли я доверился Уле? Что я знаю о ней? Почему она должна помогать мне? Может быть, она уже готовит нападение на меня? Наверное, у нее есть любимый среди воинов, ведь она красива.

Она окажет ему большую услугу, если укажет место моего укрытия и позволит захватить меня и получить награду.

После полудня я услышал в коридоре шаги – это были первые звуки после ухода Улы.

Я был уверен, что идут воины, чтобы захватить меня, и решил, что дорого им это будет стоить. И вот я стоял у двери, держа наготове длинный меч, но шаги стали удаляться; по-видимому, кто-то прошел по направлению к лестнице, по которой я поднялся из темного коридора, ведущего к моей камере.

Вскоре я услышал, что они возвращаются. Возбужденно разговаривали несколько человек, но через толстую дверь я не смог разобрать слов. Когда их шаги стихли, я облегченно вздохнул, моя уверенность в Уле окрепла.

Наступила ночь. Во многих окнах замка засветились огни. Почему не возвращается Ула? Неужели она не нашла крюка и веревку? Или ее задержало что-то?

Вскоре за дверью раздался звук, хотя я не слышал, чтобы кто-то приближался. Было понятно, что нажимают на дверь, пытаясь войти. Я прижал ухо к двери и услышал голос:

– Открой, это я, Ула!

Велико было мое облегчение, когда я открыл дверь и впустил рабыню. В комнате было совсем темно, и мы не видели друг друга.

– Ты думал, что я не вернусь, Джон Картер? – спросила она.

– Признаюсь, сомневался, – ответил я. – А ты достала то, что я просил?

– Да, держи.

Я почувствовал в своей руке веревку и крюк.

– Отлично! – воскликнул я, – Может быть, тебе известно что-нибудь, что помогло бы мне и джеддаре бежать?

– Нет, – ответила она, – ничего, что могло бы помочь тебе; наоборот, я узнала такое, что делает для тебя более трудным бегство из замка, если оно вообще возможно, в чем я сомневаюсь.

– Что же это?

– Узнали о твоем побеге из камеры. Воин, который отнес тебе еду, не вернулся. Когда за ним пошли другие, они нашли его в твоей камере связанным и с заткнутым ртом.

– Я слышал, когда они проходили мимо двери после полудня. Странно, что они не обыскали эту комнату.

– Они думают, что ты ушел не в этом направлении, – объяснила девушка. – Они обыскивают сейчас другую часть замка.

– Но, очевидно, они придут и сюда?

– Да, – сказала она, – постепенно они обыщут все комнаты в замке, но на это потребуется много времени.

– Ты хорошо сделала, Ула, предупредив меня, – сказал я. – Мне жаль, что я ничего не могу предложить тебе, кроме своей благодарности.

– Я рада, – ответила она. – Нет ничего, чего бы я ни сделала, чтобы помочь тебе и своей джеддаре.

– Спасибо и на этом, ты больше ничем не можешь помочь. Теперь тебе лучше идти, прежде чем они найдут тебя со мной.

– Ты уверен, что я больше не могу ничего сделать?

– Ничего, Ула.

Я открыл дверь, и она вышла.

– Прощай. Удачи тебе, Джон Картер, – прошептала она, когда я закрывал за ней дверь.

Я сразу подошел к окну. Снаружи было очень темно. Я хотел подождать до полуночи, когда замок уснет, чтобы попытаться осуществить свой план спасения Озары, но, узнав, что замок обыскивают, решил действовать немедленно.

Прочно привязав один конец веревки к крюку, я сел на подоконник и высунулся наружу. Зажав веревку в левой руке, которой я держался за раму, я взял в правую руку крюк, свободно свесив веревку из окна, я примерно оценил расстояние до окна надо мной. Трудно было рассчитывать на удачный бросок из такого положения, поэтому я встал на подоконник. Это на несколько футов приблизило меня к цели и позволило действовать свободнее.

От первого броска очень многое зависело: я боялся, что если промахнусь, то скрежет металлического крюка о стены башни может привлечь внимание стражи.

Несколько минут я стоял, примериваясь к расстоянию и готовясь к броску. Почувствовав, наконец, уверенность, я бросил крюк наверх, пытаясь выполнить бросок с наиболее возможной точностью.

Я не видел подоконника над собой, так как из комнаты падал лишь слабый свет. Я видел только, как блеснул в этом свете крюк, слышал, как он с металлическим лязгом ударился о подоконник, потом я потянул за веревку. Крюк зацепился.

Я сильнее потянул за веревку. Крюк по-прежнему держался. Я еще немного подождал, проверяя, не привлек ли я внимания Озары или еще кого-нибудь в комнате. Ничто не нарушало молчания, и я повис в темноте над землей.

Поднимался я очень осторожно, так как не знал, насколько прочно держится крюк в подоконнике. Расстояние было небольшое, но, казалось, прошла вечность, прежде чем мои руки коснулись подоконника.