Олег Алексеев - Фантастика 1980 Страница 46

…Он по-детски протер глаза кулаками. Шестой сухогруз не был одиноким. Под углом к его непреклонному курсу, явно отставая, бежал продолговатый светляк.

На станциях любят пощекотать себе нервы россказнями о локаторных призраках, якобы заставляющих диспетчеров гоняться за несуществующими судами, а пилотов подчас и гибнуть в погоне. Но светляк призраком не был — либо врал весь видеоблок. Гравиприемник тоже показывал вторую массу.

Блуждающий камень, что ли, — здоровенный космолит, почему-то не расстрелянный на Внешнем Поясе?

Ответ пришел прежде, чем пальцы Алексея успели коснуться квадрата анализаторных устройств. Смоляной видеокуб, где тонуло, мерцая все слабее, увязшей бабочкой пятое судно, озарился новой вспышкой. Стреляя синим, вплыла оса чужого «факела».

Вот уж этого просто не могло быть. Ни одно из судов Системы, будь то аннигиляционный великан-межзвездник, рейсовый грузовоз, пассажирский лайнер с оранжереей и танцпалубой или парусная баржа, набитая приборами космофизиков, ни одно судно не прошло бы без рапорта мимо диспетчерской. Корабль с погибшей командой и испорченной биоэлектроникой? Но кто же тогда управляет двигателем?

Давно миновал сумбурный двадцатый век, удивительно сочетавший практицизм с расцветом религий и суеверий; окончился сентиментально-рассудочный двадцать первый. Никто уже не ждал всерьез послов, других цивилизаций. Надеялись только на собственные силы, на звездный флот. К тому же первые данные универсального анализатора были куда как прозаичны. Жидкостный ракетный пращур, даже странно, что такие еще ползают, — ему ли покорять световые годы?

Впрочем, расчет траектории удивил Алексея еще больше, чем тип судна. Гигантская парабола, словно этот монстр действительно падал из межзвездья.

Но двигатель могли запустить и недавно, где-нибудь за Луной. Скорее всего так и произошло: ракета охлаждена почти до абсолютного нуля (кстати, это говорит об отсутствии экипажа) и только начинает нагреваться… С корабля-«матки», что ли, остановившегося на рубежах Системы, падает этот зонд? Да уж очень высокая техническая оснащенность для разума, путешествующего между звездами…

Бред какой-то.

Он послал запрос на общепринятой служебной волне: «Судну, следующему курсом… (Цифры координат.) Прошу полетный рапорт. Дежурный диспетчер Гурьев».

Без толку.

А сводное табло пишет как ни в чем не бывало: длина тридцать два метра, масса тысяча шестьсот восемьдесят тонн, режим поворота.

Поворота?!

Ну да. Еще минута, другая — и бесстрастный биокомпьютер печатает: «Поворот окончен. Режим ускорения».

Во всем огромном теле «Аякса» не спали только уцелевшие элементы солнечных батарей да питаемый ими очажок возбуждения среди кристаллов мозга.

С тех пор, как огненная ладонь бережно подняла над приморской пустошью башню «спейс фортресс», а затем яростно швырнула ракету в глубь рассветного неба, — с тех давних пор остыло сердце «Аякса». Ледяная тьма сковала его клапаны, стояла в камерах, в толстых и тонких сосудах.

Когда-то стаей перепуганных голубей шарахнулись самолеты, пытавшиеся — накрыть пусковую шахту: «ночные люди» в подвалах базы и столица, где над многомиллионной паникой надрывались сирены, напрасно ждали падения монстра. Не дождались — будто растаяла «крепость» вместе с остатками ночи…

Оправившись от ужаса, народ, как разгневанный слон, растоптал фанатиков в лемурьих личинах. А через несколько лет, вопреки усилиям хозяев улетевшего «Аякса», грянуло разоружение. Сначала ядерное. Затем, после ряда кровавых попыток притормозить время, — всеобщее и полное…

По мере удаления от Земли все глубже погружалось в мертвый сон сердце «Аякса». Миновав ловушки тяготеющих планет, «спейс фортресс» выплыла далеко за пределы Системы.

Обгоревшая, изъязвленная титановая башня, подобно киту, дрейфовала в пустыне пустынь, неся под мертвым сердцем зародыш неслыханного взрыва. Солнце монеткой поблескивало за кормой. Еще ни один земной корабль не бывал в этих местах.

Повинуясь власти Солнца, «Аякс» выполнил параболическую орбиту, равную дорогам самых вольных комет. В положенный час он вернулся к Земле, окруженной двойным кольцом обитаемых спутников — лабораторий, заводов, энергостанций, которые больше не загромождали зеленую планету.

Возможно ли осмотреть и ощупать каждый кубический километр околоземья? Диспетчеры Внешнего Пояса не заметили темную, холодную, молчаливую «крепость».

Оказавшись вблизи Луны, вышел из летаргии мозг; в хитросплетении кристаллов зазмеились первые импульсы. Такова была воля давно почивших конструкторов: «овермун», лунная петля. Обогнув Луну, включить двигатель и поразить земную цель, неуязвимо для антиракет ударив из открытого космоса — вот что помнил и неукоснительно выполнял мозг «Аякса». Офицер-программист исказил траекторию, окровавленной рукой выбросив дракона в сторону от Луны. (Давайте думать о человеке хорошо.) Но он не мог предусмотреть все последствия. Удар был только отсрочен — правда, больше чем на столетие. Параболическая орбита вернула смерть к заданному пределу. Получив сигнал приборов, измеряющих тяготение и магнитную активность, вспыхнул мозговой очажок. Давно забытая лихорадка работы охватила джунгли кристаллов, проникла в сердце.

Словно помолодев от стадвадцатилетнего сна, сердце закружило едкую кровь, подожгло — и плеснуло в замороженные сопла.

«Спейс фортресс» уверенно шла на цель.

Гурьев тщательно, как перед экзаменационным полетом, срастил швы скафандра и шагнул в наружный тамбур.

Когда он потревожил Главную диспетчерскую Пояса, ему ответили, чтобы он хорошенько проверил показания приборов, потому, что во всем Флоте давно уже нет ни одного жидкостного ракетного двигателя, а если есть, то это чья-нибудь личная инициатива, и дело Гурьева — передать рапорт «вниз», Земле.

Руководству полусотни станций, следящих за тысячами судов, было не до мелочей, не до каких-то неведомых умельцев, воскрешающих историю космоплавания.

Он предупредил Землю-Грузовую и Землю-Главную. Там занялись измерениями, а потом поблагодарили Гурьева и сказали, что ракета действительно идет из чертовой дали, а значит, при ее ничтожной скорости запущена очень давно. Может быть, она несет погибший экипаж, а машина, построенная в ином столетии, просто не знает, что надо отдавать рапорт.

Во всех случаях Гурьев совершил значительное открытие. Диспетчера благодарят за бдительность. Монстра же подхватят силовым каналом в атмосфере и благополучно посадят.