Елена Асеева - Коло Жизни. Зачин. Том второй Страница 46

Круч также трепетно и плотно прислонился к руке Седми и широко, как и было дотоль, улыбнулся.

– Тебе понравился мой ойкос? Это лишь пробный вариант, посему такого малого размера… Если он оправдает мои чаяния, я повторю его в масштабном виде, – вопросил Атеф обращаясь к Расу и то уже значимо озвучил шевелением губ.

– Превосходный корабль. Представляю, как мощно он будет смотреться в своих истинных размерах. Ты сам его придумал или помог Асил? – не только похвалив, но и проявив зримую заинтересованность, молвил Седми.

– Помогал и Асил, и Перший… – пояснил не очень жизненно, как говорил дотоль Круч и туго вздохнул, словно его, что-то тяготило. – Отец ревнует меня, когда я встречаюсь с Першим. Я это чувствую… Но я без тех встреч не могу. Они мне нужны, необходимы… Понимаешь Седми.

– Понимаю, мой милый, понимаю, – ответил Рас. И по красивому лицу Бога с прямыми границами и вроде квадратной линией челюстей подобно судороге пробежала малая рябь, исказив его на маленько. Впрочем, Седми спешно взял себя в руки, и, погасив негодование, много теплее заметил, – я поговорю малецык с Першим… Уверен, Отец сможет повлиять на Асила. И тот более не будет тяготить тебя своей ревностью. Мой драгоценный, бесценный малецык… Наша драгость… – полюбовно почитай пропел Рас… Вложив в ту молвь всю свою любовь, такую, какую, кажется, дарил лишь Владе и Дажбе. Он наново приголубил перстами жесткие волосы на голове Атефа, и, стараясь отвлечь его от легкой смури, добавил, – быть может, мы уже начнем, то зачем прибыли…

Круч медлил совсем маленько, несомненно, наслаждаясь близостью этого Раса, такого же родного ему как и Асил, а затем порывчато кивнув, развернулся и направил в сторону змея руку, едва зримо шевельнув перстами. И враз на лестницу ступили и вовсе дивные создания. Тела их походили на людские, да все же своим внешним обликом весьма разнились с ними. По росту это были не высокие создания, едва доходившие Ратше до груди. Однако их малые короткие, и чем-то напоминающие бурые пеньки, туловища с исковерканной, порепанной кожей, местами отвалившейся и тогда кажущей белые пежины, поместившиеся на долгих ногах весьма корявых, изогнутых и также как руки похожих на сучковатые ветви, имеющих выступы, словно оставшиеся от поломанных отростков, были сверху обмотаны тонкими стеблями трав. Боляхные и мощные стопы, переплетенные меж собой тонкими кореньями деревов, инолды и вовсе нитевидными растениями, ступая, гулко отдавались раскатами по земле. Округлые головы у этих духов один-в-один, как капли воды вставленные острием в туловище, впрочем, не свершали круговых движений. Они и вовсе не могли поворачиваться, ни вправо… ни влево, потому, чтоб развернуть голову, духу надо было вертаться всем телом. На голове почти не проступали лица, оно как та бурая капля была округлой со всех сторон, одначе, виделись там крупные в пол ладони зеленые очи с таким же каплевидным зрачком и без склеры. Не имелось у духов волос, бороды, усов, рта, ушей али носа. Зато были короткие рожки, вернее две сучковатые веточки, вставленные в навершие головы недалече друг от друга. Такими же сучковато длинными были и пальцы существ.

Средь духов были и несколько иные создания, весьма худющие и долгие так, что рост их несколько превышал Ратшу. Эти духи были прозрачными и единожды сизо-серыми. Короткое туловище супротив нестандартно долгих рук и ног, зато на каплевидных головах просматривались косматые с седым отливом волосы, пепельная борода и усы, дюже длинные. Через ту сизость и прозрачность Ратша явственно разглядел угловатые кости на руках, ногах, ребра и позвонок на туловище. Однако, как и первые, эти духи не имели лица, носа, рта и ушей, лишь крупные темно-бурые очи.

Последних духов высыпало на землю больше чем первых, но к Богу Кручу подошли всего-навсе по одному представителю от каждого племени. Тот, что походил на пенек и сизоголовый, остановившись подле младшего Атефа, разком низко склонились перед Седми. Круч неспешно взял из рук второго духа покато-удлиненный ларь, с крышечкой, и, подняв ее, протянул мальчику со словами:

– Это семена: пшеницы, ржи, овса, ячменя, гречи, проса подаренные вам, детям людских поселений планеты Земля, Богом Асилом, оные вас научат взращивать, – и он качнул головой в сторону сизо-голового. – Духи из племени Полевиков.

Ратша торопливо шагнул вперед, и низко преклонив голову пред Зиждителем, принял в руки ларь, в оном в разных отсеках как он успел заметить, прежде чем закрылась крышечка, лежали всякие по форме семена, не менее зычно ответив:

– Благодарю за дар от имени людских поселений Бога Асила и Бога Круча!

Атеф довольно улыбнулся, и немедля развернувшись к тому, что походил на пенек, взял из его рук совсем маленький, скажем даже, миниатюрный плуг, представляющий из себя раму и держащую в себе вертикально закрепленный кусок дерева, и, передав его Ратше, не менее торжественно произнес:

– И плуг, оный вас научат творить, а потом пахать… орать почву духи из племени Спорыньев, – и кивнул на схожего с пеньком.

– Благодарю за дар от имени людских поселений Бога Асила и Бога Круча! – скоро откликнулся юноша.

Седми легохонько взмахнул рукой и духи, которых привез Круч молча, лишь порой похрустывая своими сучковатыми ногами и руками, направились в устройство из коего вышли допрежь того гомозули и Ратша, а творения Расов тотчас двинулись в раззявленную пасть змея.

– Так, а что насчет гомозулей? – стоило только началось перемещение духов, вопросил Круч и суетливо потер меж собой ладони.

– Не тревожься так, малецык, – нежно проронил Седми и перевел взор с исчезающих в устройстве духов на младшего Атефа. – Двужил, – сие он молвил, вновь недовольно обращаясь к главе гомозулей. – Ты слышал, Бог Круч желает с тобой потолковать.

Двужил не менее торопливо ступил под ноги Атефа и остановился в шаге от них так, что Кручу пришлось резко накренить голову. Бог еще, будто морг оглядывал, стоящего внизу гомозуля, а посем стремительно опустившись на присядки, хоть и остался нависать над Двужилом, все же несколько распрямил свою долгую шею.

Глава двенадцатая

Владелина пробыла у Димургов много дней и чем дольше она там гостила, тем сильнее привязывалась к этим Богам и их печище. Вернее не привязывалась, а прикипала и не только к Першему, но и к каждому из Зиждителей в отдельности, каковые умели и любили смеяться, улыбаться, шутить. Однако лучица, обитающая в человеческом теле, выполняющем определенные этапы ее взросления, не должна была жить среди Богов. Бывать, общаться – да! и то так тесно как ноне всего-навсе в первой жизни, но увы не жить… Ведь плоти нужны были люди… Люди, такие разные, добрые и не очень, веселые иль смурные, не ординарные иль посредственные… словом люди!