Роланд Грин - Конан против Звездного братства Страница 46

Все приготовления были закончены, и все дважды перепроверено. Конан вышел, увлекая за собой Марра, чтобы дать Райне и Декиусу сказать друг другу, что они хотели.

Вечерело, начинали сгущаться сумерки. Все трое решили, что лучше выйти на закате, чтобы первый переход проделать ночью. Если поблизости и есть какие-нибудь нежелательные наблюдатели, то ночная темнота и флейты Марра сделают их слепыми и глухими.

— Кто ты, Киммериец? — спросил Марр.

В меркнущем вечернем свете лицо колдуна могло показаться как лицом юноши, так и старика. Только в глазах не было огонька молодости. Они были большими, темными и видели, несомненно, многое из того, что обычно скрыто от человеческих глаз.

— Мое настоящее имя — то, которым меня называют, — сказал Конан. — Если колдуны и пытались использовать это против меня, то пока что без особых успехов. Ты решил, наверное, превзойти их?

— Я спросил тебя не об этом. Кто такой, почему ты оказался здесь, ввязался в эту войну, да еще и взялся за почти безнадежное дело, по риску граничащее с безрассудством?

Конан пожал плечами:

— Думаю, что я — просто человек, который не может сбежать, уйти с поля боя, на котором остались товарищи и друзья.

— Сталкиваясь с такой силой духа, с таким понятием о чести, разбиваются горы и рушатся государства. А я — один из этих друзей?

— Ты им станешь, если не будешь говорить загадками и задавать вопросы, на которые тебе не нужны ответы.

— Кто ты такой, чтобы судить, на какие вопросы не нужны ответы?

— Во имя Крома! Ты точно никогда не станешь моим другом, если так и будешь говорить, словно жрец или служитель какого-нибудь храма: будто надутый таинственным ветром, который несет тебя туда, куда никто не может за тобой последовать. По крайней мере, ни один нормальный человек. Впрочем, не больно-то и хотелось. Я тебя в последний раз спрашиваю: что я могу рассказать тебе, чтобы это было полезно для нашего путешествия?

— Ничего, кроме того, что я и так знаю. Прости меня. Я не хотел оскорбить или обидеть тебя. Я просто смотрел вперед.

— У тебя еще будет для этого время, мой музыкальный друг, когда мы разделаемся с прогулкой и будем снова в безопасности, дома, вместе с принцессой. А сейчас, вместо того чтобы искушать богов, пусть твоя магическая мудрость сослужит мне важную службу в одном деле. Я тут собирался посуетиться насчет винишка. Не поможешь поискать, а? Я не выйду из этого лагеря, не промочив глотку, даже если придется налакаться этого вонючего уксуса, который здесь называют вином.

Они шли всю ночь напролет и устроились на отдых на весь день, не установив дежурство, но и не разжигая костра. Эти действия Конан пояснил так:

— Если Сизамбри послал на наши поиски столько людей, что они могут обнаружить трех человек в лесу без дыма от костра, то дело короля швах. Я готов поклясться, что нам важнее быть отдохнувшими и в здравом уме к тому времени, когда мы доберемся до долины.

Конан промолчал о том, что, по его мнению, им будет недостаточно ума и силы, когда они окажутся в долине племени Поуджой. Наверняка не обойтись без пары-тройки этих шуточек Марра или чего-нибудь в этом же роде.

Пока что флейтист вел себя совершенно не так, как подобает колдуну. Конан даже засомневался в его магических способностях, если бы не постоянное напоминание — флейты. Да, даже самые благородные намерения не уберегли леди Иллиану от попадания в рабство магии, хотя она как раз собиралась, наоборот, покорить ее. Так что за этими колдунами нужен глаз да глаз. А если что, то и заточенная сталь клинка могла понадобиться против Марра-Флейтиста и его нежелательных или подозрительных чудес.

Вторые сутки прошли так же, как и первые. Сворачивая лагерь на закате, они услышали звук шагов множества ног. Конан отправился на разведку.

Вернувшись, он рассказал:

— Это группа селян, человек сорок-пятьдесят. Они так шумят, что хоть верхом на драконе катайся, они не услышат. Так что не составило труда подобраться поближе и рассмотреть их. На них никаких доспехов, только рабочая одежка. Оружия тоже нет — только их рабочие инструменты. Только один или двое несли мечи, которые, похоже, последний раз брал в руки их прадедушка, наемник-неудачник.

— Это радует, — заметила Райна. — Если бы Сизамбри собрал их под свое командование, то вряд ли бы оставил безоружными.

— А может, у него нет запасного оружия, — предположил Конан. — И вполне вероятно, что они сами, по собственной воле перешли к графу на службу, чтобы обезопасить свои дома и посевы от его набегов.

Райна сплюнула:

— Ну, тогда они просто глупцы. Бросаться в объятия человека, благодарность которого меньше, чем у голодного медведя!

— Они этого не знают, — заметил Марр. — Они в отчаянии, и это застилает туманом их ум. Может, ты уже так давно не была в своей деревне, что не помнишь, как там живут люди?

Райна застыла с открытым ртом и покраснела. Конан мрачно уставился на флейтиста. В глазах Киммерийца явно читалось:

Марр отвел взгляд, а затем потянулся к своим флейтам. Конан поднял руку, готовый выхватить их. Теперь взгляд Киммерийца требовал:

Марр встал и сказал, поклонившись:

— Госпожа Райна. Я приношу свои извинения, если вас обидело сравнение с этими крестьянами. Вы, видимо, неправильно меня поняли. Просто я по акценту понял, что вы родом из Боссонии, а я знаю кое-что об этой стране и ее людях.

— Если ты думаешь, что дело в сравнениях, то и вправду ничего не понял, — проворчала Райна, но при этом она выглядела уже более спокойной.

К этому времени шаги селян затихли вдали, и Конан и его спутники снова отправились в уже привычный им путь по ночному темному лесу.

Больше им на глаза не попался ни один человек. Это не было простым везением. Марр знал каждый холм, каждую долину, а иногда казалось, что и каждое дерево в лесу. Он знал, куда может занести в это неспокойное время охотника или лесоруба, а где не встретишь никого, кроме лесных птиц и волков.

— Раньше в этих лесах было много медведей, — сказал Марр, — но несколько поколений назад большую их часть истребили охотники. Но и сегодня я знаю пару деревень, неподалеку отсюда, жителей которых медведи просто одолевают. Мало у кого там осталось хоть что-то из домашней скотины — корова или захудалая овца.

— Ну и что? Мы ведь не экспедиция по добыванию телятины для королевского стола, — сказала Райна.

— Я ведь не просто так болтаю. Одна из этих деревень — прямо у нас на пути.

— Ну так выводи нас отсюда, ради великого Крома! — воскликнул Конан.

Шел уже пятый день их путешествия. Марр стал меньше, чем раньше, говорить загадками, но, когда это случалось, Конан еще быстрее, чем раньше, выходил из себя. Он был бы уже рад выйти один против половины всех воинов Поуджой или помериться силами с чудовищем колдунов, лишь бы положить конец этому шатанию по негостеприимной земле Пограничья.