Филип Фармер - Бессмысленная маска Страница 47

Этот бокал почему-то ужаснул его больше, чем все увиденное им в этом доме. Этот бокал показывал, что здесь Рамстан встретился с наукой, далеко опередившей все, попадавшееся ему ранее.

Он поднял бокал, но не стал пить.

— После вас, — сказал он.

Дууроумс протянул поднос Уополсе. Рамстан стал гадать, означало ли это, что Уополса — главная в этой троице? Он также впервые заметил, хотя мог увидеть это и раньше, что над жидкостью в ее бокале вьется легкий пар.

«Холоднокровный, который пьет горячую кровь».

Однако первой бокал подняла зеленоглазая, одетая в зеленое Шийаи.

— За другого, — сказала она.

— За другого, — подхватили Грринда и Уополса.

— За другого, — поднял свой бокал Рамстан и после короткой паузы добавил: — И за того, кто не другой. За обоих.

Он не знал, почему он так сказал или что это означало. Но этим он бросал некий вызов.

Три старухи посмотрели на него поверх бокалов, потом сказали:

— За обоих, — и выпили.

Рамстан, бросив взгляд сперва налево, потом направо, отпил глоток. Жидкость была густой, но холодной и вкусной, хотя он и не мог опознать, что входило в ее состав. Он знал, что не сможет почувствовать вкуса, к которому не были восприимчивы его вкусовые рецепторы. Но, возможно, эти рецепторы были генетически запрограммированы на вкус этой жидкости, хотя он никогда прежде, ни на Земле, ни где-либо еще, не пробовал ничего подобного.

Опустив бокал, Рамстан сказал:

— У меня много вопросов. Я надеюсь, вы не откажетесь ответить на них.

— У нас есть вопросы, остающиеся без ответа уже целые зоны, — отозвалась Грринда. — Я надеюсь, ты не собираешься задавать их нам.

Она вновь захихикала.

Рамстан смотрел на Уополсу с отвращением. В отличие от других, она все еще пила.

«Холоднокровный, который пьет горячую кровь». Холоднокровная? Она выглядела столь же человекообразной, как и прочие, и походила на рептилию не больше, чем они. Или в ее жилах текло нечто иное, чем кровь?

Рамстан изложил рассказ Вассрусс, хотя и чувствовал, что они знают все это. Потом сказал:

— Я следовал указаниям этой песни. Теперь, будьте любезны, объясните мне, откуда и для чего эта песнь появилась.

— Ты мог бы найти эту песнь во многих миллионах сообществ, — ответила Шийаи. — Мы сложили ее и распространили на тысячах планет, и она передавалась из уст в уста миллионы лет. Однако во многих случаях она была искажена и стала бесполезной Однако она послужила своему предназначению. Ты здесь.

Это смутило Рамстана и заставило его почувствовать неуверенность.

— Такая же песнь существует на Калафале. Но ты был там слишком недолго, чтобы услышать ее.

— Вы имеете в виду, — переспросил он, — что эта песнь была сложена так давно и разошлась так широко только для того, чтобы я смог услышать ее?

— В некотором смысле — да, — ответила Грринда. — Но ее слышали до тебя миллионы. И она точно так же могла привести сюда их.

— Я не понимаю.

— Ты и такие, как ты, взрослые мужчины и женщины, и даже некоторые не по годам развитые дети, — во все времена были и есть такие, кто последовал бы указаниям этой песни и принес бы с собой то, что нам нужно. К тому же из-за их своеобразного характера и притяжения они фокусируют вокруг себя определенные силы.

— Я все равно не понимаю.

— Существует физическое и психическое притяжение, хотя это два ручья из одного истока. Возможно, аналогия будет точнее, если сказать, что существует физическая и психическая гравитация. Как некая масса искривляет вокруг себя пространства, вне зависимости от того, каков состав или качество этой массы, точно так же «психэ», душа, влияет на события вокруг нее. Но психическое притяжение отличается от физического в том смысле, что силу психической гравитации и природу притягиваемых ею событий определяет не масса, а свойства и пропорции свойств психики. Возможно, когда-нибудь мы ознакомим тебя с соответствующими уравнениями. Однако я сомневаюсь в этом. Ни у кого из нас не будет на это времени.

Рамстан закусил губу, потом произнес:

— Шийаи, я слышал в таверне твой голос. И я уверен, что это тебя я заметил у моей двери в отеле и на берегу на Вебне. Я…

— И на видеозаписи в твоей каюте ты тоже видел меня, — ответила старица в зеленом.

— Как? Почему так? — спросил Рамстан.

— Она мчится вместе с мыслью Бога, — сказала Грринда. — Или что-то вроде этого.

Она рассмеялась.

Рамстана ее хихиканье злило. Он удивлялся, как остальные могли терпеть эту мерзкую привычку в течение столь долгого времени.

— Не я, а мой спроецированный образ, хотя и не в том смысле, в каком ты думаешь, — пояснила Шийаи. — В некотором смысле это метод мысленного перемещения. В другом смысле это что-то иное. Перебор некоторых струн на арфе пространственно-временной ткани. Музыка, которую ты слышишь некими ментальными чувствами, и эта музыка преобразуется в физический облик и звук, а иногда запах, вкус и осязательные ощущения.

— Так же, как электрон, который описывают одновременно как волну и как частицу, — сказала Уополса.

— И кое-что иное тоже, — добавила Грринда и захихикала. — Я сказала бы, что Шийаи мчится не с мыслью Бога или Кого-то, а с Его голосом. Точнее, с вибрацией Его голоса.

Рамстан был признателен, что на сей раз она не стала смеяться.

— Мы всегда используем поэзию, чтобы попытаться рассказать о случившемся научно, — промолвила Шийаи.

— Поэзия и наука. Никогда не встретиться им, — продекламировала Уополса.

— Не встретиться в той Мультивселенной, которую мы знаем, — сказала Грринда. — Но существует царство, где они сходятся.

Она засмеялась.

Рамстан вспомнил, что глайфа упоминала о Мультивселенной. И ему захотелось, чтобы глайфа поговорила с ним сейчас. Ему отчаянно нужен был совет.

Зверек по имени Дууроумс унес поднос из комнаты. Потом вернулся и подпрыгнул, ухватившись руками за изумруд, подтянулся и снова свернулся на верхушке блестящего самоцвета. Уставился на Рамстана одним темным глазом. Чуть позже, посмотрев вверх, Рамстан увидел, что глаз закрылся и зверек, кажется, уснул.

— Требуется невероятная энергия и искусность, чтобы мчаться с голосом Бога и не упасть, — сказала Шийаи. — Это также очень опасно, вот почему мчусь или играю на арфе именно я, а не мои сестры. Я энергичнее и искуснее их. И поскольку это так утомительно и опасно, то я редко проделываю это. Потому-то ты нечасто видел или слышал меня.

— Помимо этого, — произнесла Грринда, — другой тоже заманивал тебя сюда. Хотя другой работал против нас, он также работал и на нас. Это не могло дать ему больше, чем могли бы дать мы, работая на него или против него.