Владимир Михановский - НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 18 Страница 47

У Чарльза закружилась голова, когда они сидели в машине и ехали к городу.

— Как вам только удалось все это? — спросил он. — Если, конечно, не секрет…

— Вообще-то вы близки к истине, — ухмыльнулся капитан, — но в данном случае… Впрочем, я все равно должен дать вам несколько советов, которые были бы вам непонятны без предварительного объяснения. Итак: для особых случаев мы располагаем определенными свободными контактами с организациями вроде той, в чьи руки вы попали. Но только в совершенно особых случаях.

— И я — один из этих особых случаев?

— Очевидно. Опасаться вам больше нечего. Правда, при условии, если вы сами ни о чем больше не будете вспоминать. Люди, допрашивавшие вас, носили маски, голоса их были изменены до неузнаваемости. Таким образом, вы ни в коем случае не опознали бы их. Такова цена, но я полагаю, вы не сочтете ее слишком высокой?

Чарльз не отвечал. Все это было для него слишком запутанным.

— Даже если чувство справедливости, — продолжал капитан, — внушит вам мысль о необходимости помочь полиции в отыскании преступника, вы должны сказать себе, что тем самым вы лишили бы нас возможности примерно в таких же случаях оказать такую же эффективную помощь.

— Да, это верно, — вынужден был согласиться Чарльз. — Но почему все-таки случай со мной совершенно особый?

Капитан смеялся громко и долго. Потом он сказал, высморкавшись:

— Ох, уж эти ученые! А вам никогда не приходило в голову, какое значение мог бы иметь этот робот в деле защиты западной свободы?

— Кажется, я попал из огня да в полымя, — сказал Чарльз Гарденер на следующее утро жене, когда они сидели за кофе. — Без сомнения, капитан не так глуп, как шеф банды. Он хорошо понял, что я не смогу восстановить конструкцию робота, но он потребует, чтобы я принял участие в поимке имеющегося образца, а то, что они с ним собираются сделать, нравится мне намного меньше, чем то, что могли бы устроить гангстеры!

Джейн кивнула. Она была умной женщиной и не уговаривала его примириться с судьбой и предоставить все воле случая.

Она просто спросила:

— Тебе ясны все обстоятельства и связи в этом деле?

— Да, кроме одного — записки со странными буквами, лежавшей в ящичке для бумаг на столе Баткинса. — Он встал, пошел в кабинет и тут же вернулся. — Вот. ENIHCM — что это может означать? Старина Джим ведь не рассчитывал умереть такой бессмысленной смертью. Для кого он писал это? Для робота? Но зачем? Может, для себя?

— Скорее, пожалуй, для себя, — решила Джейн. — Он же был всегда так рассеян, может, это означало нечто очень важное, что должно было всегда находиться у него под рукой?

— Нечто важное, что было под рукой? — задумчиво пробормотал Чарльз. Потом он положил записку в карман. — Ладно, оставим это. Сейчас важнее, как мне вести себя. Капитан определенно даст мне не слишком много времени на раздумье.

— Но ты ведь здесь единственный, кто немного в этом разбирается? спросила жена. — Или у тебя сложилось впечатление, что капитан специалист в этой области?

— Уж не думаешь ли ты…

Его слова были прерваны звонком.

— Именно! — сказала она быстро. — Надо быть все время впереди, очень ревностным, первым оказаться около робота, а затем позаботиться о его уничтожении, но так, чтобы даже тень подозрения не пала на тебя! А теперь иди, открой.

Он кивнул и медленно вышел в прихожую. Вернулся он вместе с капитаном.

Капитан Бэкетт, как всегда, выглядел веселым и галантным. Он учтиво извинился перед Джейн, что вынужден сейчас похитить ее мужа, но она по крайней мере будет в уверенности, что с ним под опекой капитана ничего не случится.

— Куда мы поедем? — спросил Чарльз, постаравшись придать своему голосу оттенок бодрой деловитости.

— В дом Баткинса, или, скорее, в ваш дом, — ответил капитан. — Я распорядился, чтобы Уилкинс тоже пришел, он ведь уже дважды бывал там. Ваша жена сказала, что шифр уже не действителен. Так вот, я хотел бы, чтобы вы мне это еще раз продемонстрировали.

— Да, она мне тоже говорила об этом, — кивнул Чарльз, — и я не понимаю, а чем дело.

Некоторое время спустя они стояли перед дверью «крепости». Чарльз еще раз пояснил, как он отгадал тайну шифра; Генри Уилкинс, приехавший вскоре после них, подтвердил это, и тогда Гарденер набрал высчитанную для этого дня серию цифр — конечно, без результата.

— Установим сначала для себя следующее, — начал деловито капитан, — что касается дат, то тут имеется около трех миллионов шестисот тысяч возможностей. Сколько примерно времени уходит, пока дверь откроется?

Чарльз задумался.

— Вероятно, три секунды.

— Да, пожалуй, так, — согласился репортер.

— Рассчитаем; если бы мы механически нажимали даты одну за другой, то на нажим каждой даты приплюсуем секунду. Итого — четыре. Нажать все даты стоило бы нам около ста шестидесяти дней. Потому что время, в течение которого действует запор, нужно считать «мертвым» временем, так или не так?

С этим вопросом капитан обратился к профессору. Чарльза бросило в жар.

«Кажется, капитан что-то в этом понимает», — подумал он. Но вслух сказал:

— Не думаю. «Мертвым» временем я бы считал промежуток от последнего нажатия кнопки до начала открывания, то есть, по-видимому, полсекунды. Кроме того, достаточно еще более уплотнить процесс нажимания.

Капитан кивнул.

— И все же опять-таки тогда получится не меньше сорока дней. Таким временем мы не располагаем. Я бы хотел обсудить эту проблему с лейтенантом Мэттисоном, Вы составите мне компанию?

Лейтенанта с сержантом Пинкертоном они застали в бюро.

— Нам необходимо сообща обсудить кое-какие вопросы, — заявил Бэкетт. Здесь теперь все трое, присутствовавшие при первом автоматическом открывании двери. Может быть, кому-то что-либо бросилось в глаза? Кто может вспомнить?

Чарльз Гарденер старался казаться хладнокровным. Значит, капитан не во всем доверял ему! Если теперь кто-то из двоих скажет, что в тот раз первая попытка тоже не удалась, он погиб!..

Но лейтенант был слишком углублен в мысли о двадцати тысячах долларов про себя он уже обозначил их как «свои». Только репортер почуял, что где-то что-то недосказано. Он вспомнил, что первая попытка Гарденера открыть дверь была неудачной, но не проронил ни слова.

Бэкетт зорко наблюдал за всеми, но выжидал, не произнося ни звука. Только взгляд его становился все более колючим.

— Хорошо, — сказал он, выдержав паузу, — тогда давайте займемся другим вопросом. Какими могут быть причины изменения кода?

Репортер почувствовал удовольствие от возможности помериться силами с капитаном, чем-то похожее на удовольствие средневекового инквизитора.