Владимир Венгловский - Яблони на Марсе (сборник) Страница 47

— Взрослых? Кто же для вас маленький?

— Один из участников программы начал в четыре дня…

Эта смена начиналась как любая другая — проверить данные внешних датчиков, проверить подачу топлива, проверить еще десяток параметров. Выпустить зонды. В общем, полтора часа на то, чтобы подготовиться и спокойно проехать следующие три часа. А потом опять час отдыха и опять все проверить. Смена как смена. Обычная работа обычного лаборанта малой мобильной лаборатории. Разве что за время сна станция вышла в область прямой видимости и прошла синхронизация. Вот тогда дорога наполнится вопросами и загадками.

Антон покосился в сторону молчащего крабика. В этот раз связь опаздывала уже на сутки, впервые за время экспедиции. Было не по себе. Хотя считать, что с малышом что-то случилось, причин не было, но…

Однако первым запиликал смарт.

— «Шредингер-один» на связи.

— Антон, здравствуй. Это Третий.

Даже по голосу было слышно: происходит что-то не то.

— Что случилось?

— Похоже, буря началась раньше. У меня датчики зашкаливают.

Антон похолодел. «Пит разбушевался» — это вам не детское развлечение. В любой момент магнитосфера планеты может взбеситься, и электроника, которой грузовоз напичкан по самую «крышечку», просто уснет. Потом, когда буря закончится, все заработает. Ну, почти все. Может, даже лаборант.

— Мы с четвертым ползем в сторону укрытия. У тебя найдется, где зарыться? Часа два еще есть.

Антон скрипнул зубами. Зарыться во что? Эта каменюка — твердый класс М, буквально клад для марсианских колоний. Пробовали ли вы зарываться в железо? Не стоит и пытаться. Но один вариант почти гарантированного спасения оставался. Конечно, не самый приятный вариант, но все же лучше, чем просто сидеть и ждать, пока магнитная буря накроет астероид.

— Антон? Слышишь меня?

— Слышу. Нет, я не успеваю. Придется законсервироваться.

Третий помолчал.

— Удачи.

Связь прервалась.

И в этот же момент замигал «крабик».

— Привет, пап. А у нас вчера…

Антон выдохнул и аккуратно стронул лабораторию с места. Если все время стоять, мальчишка что-то заподозрит. А так — будет просто очень занятой папа. Так уже было один раз, когда база потребовала детализировать данные, так что можно и сейчас на это списать. А о том, что отец делает на самом деле, Аксену пока знать необязательно. Может, позже. Часа через два.

Консервация лаборатории была процессом штатным и легко протекала на ходу. Антон отозвал только что выпущенные зонды, выдал команду на остановку анализатора, запустил оценку состояния внешней обшивки. Магнитная буря, конечно, не метеоритный дождь, но мало ли, что может произойти, пока «Шредингер» будет спать.

Иногда получалось вслушаться в рассказ ребенка. Что-то о будущем празднике, о выпавшем зубе, о невозможности перегнать Сережку… Антон старался действовать спокойно. Вовремя остановил грузовоз, закончил подготовку к консервации, включил автомедика. Думать о том, как будет проходить остановка его систем, не хотелось. Но Пит не оставил выбора. Как и положено большому гневному существу, в чьи владения вломились «посланцы» воинственного противника — Марса.

Вот теперь можно было и подумать, как и что говорить сыну. Хотя нет. Сначала отправить сигнал с координатами «Шредингера-один» на базу. Иначе найти его по окончании бури может оказаться очень нетривиальной задачей. Пояс астероидов, знаете ли… Троянцы, хитрее которых нет.

Сигнал не прошел. Ни первый, ни второй, ни третий. Значить это могло только одно — буря приближалась быстрее, чем прогнозировали. Даже быстрее самых пессимистичных прогнозов. Выходило, что, начав консервацию, Антон может уже и не проснуться. Кокон, защищенный задраенной лабораторией, будет поддерживать организм около месяца. Но только поддерживать. Ни питания, ни воды, только стазис, насколько хватит внутренних ресурсов. Если прогнозы ошиблись не во всем, то буря будет длиться неделю. И только потом Антона начнут искать. Малая мобильная лаборатория — не самая заметная деталь космического пейзажа. Сколько понадобится времени поисковикам?

— Па-а-ап? Ты меня слышишь? — в голосе сына появились нотки растерянности.

Ладно. Наверное, хватит жалеть себя. Выживет или не выживет — а ребенку надо как-то объяснить происходящее.

— Аксен, я… сейчас буду спать.

— Ты уже смену отработал? Или устал? Скоро проснешься?

— Нет. Думаю, не скоро.

— Что-то случилось?

— Да. Электроника скоро вся вырубится. Теперь, пока помощь не придет, я буду спать. И все лишние системы выключатся.

— И я?

— Нет, — Антон даже улыбнулся. — Ты не лишний. Ты гость.

— А скоро помощь придет?

Умеет малыш вопросы задавать. Надо было просто выключиться, нет, решил что-то объяснять!

— Нет, Аксен. Недели две. Или три.

«Или два месяца. А что от меня через два месяца останется, никто не знает».

— А я… Ну, тот настоящий я, который на Земле… Я буду это знать?

Антон задумался. «Крабик» был абсолютно автономным устройством. Помешает ли буря синхронизации?

— Я… тот, который я, буду очень волноваться, что ты не снишься.

— Не волнуйся. Синхронизация состоится при любой погоде!

«Шутник из меня, однако…»

«Крабик» изобразил кивок.

— Хорошо. Спасибо, пап. Ты уже спать?

— Да, малыш. Надо.

— Хороших снов. И… выключи освещение? Тут такие звезды.

Антон только кивнул. Какая разница — есть на небе Юпитер, нет на небе Юпитера! Может, это последнее, что он для своего сына делает — звезды ему показывает. Пусть смотрит.

При инструктаже говорилось, что замораживающий раствор только называется таким, но к реальному понижению температуры отношения не имеет. Но когда игла воткнулась в руку, Антону стало холодно. Пришли мысли о жене, которой еще минимум полгода в коме лежать. Ну, ничего, один родитель у Аксена останется. На год реабилитации его страховки хватит…

Он еще успел услышать, как «крабик» вздохнул. Впрочем, наверняка это ему показалось — после перехода на экономрежим аудиосигналы должны были отключиться.

— В критических ситуациях всегда помните, что рядом с вами не ребенок, а информационная копия. Вам нет никакой причины волноваться о его целостности, пытаться спасать. Кристалл с информацией выдержит воздействие всего, что только можно придумать. Так что — спасайтесь сами. Но помните, что информацию о вашем поведении ребенок получит почти в любом случае.

— Антон. Антон, вы меня слышите? Антон? Не пытайтесь открывать глаза. Пока не получится, роговица слишком сухая. Но все в порядке. Вы живы, вы в безопасности. Вдохните. Не бойтесь, вдохните.