Ларри Нивен - Мир птаввов Страница 47

Вкусовые усики Кзанола выделывали что-то странное, но Ларри этого не видел.

«ТЫ МЫСЛИШЬ КАК РАБ. НЕ ПТАВВ, А РАБ. У ТЕБЯ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ МЫСЛИМОЙ ПРИЧИНЫ УГРОЖАТЬ МНЕ».

— Это мои проблемы.

«ДОВОЛЬНО. НЕ ДВИГАЙСЯ, ПОКА Я НЕ ВЕРНУСЬ».

В приказе были нотки отвращения. Темное пятно зашевелилось и исчезло.

Оставшись один в каюте управления, Ларри стал прислушиваться к лязгу, скрипу, проклятиям, которые означали, что Кзанол что-то искал. Он услышал, как тринт резко приказал пилоту вернуться к жизни и НЕМЕДЛЕННО показать ему, куда он спрятал портативный радар… Приказ, скорее взрыв ярости, внезапно оборвался. Как и звуки обыска.

Вскоре Ларри услышал, как тяжело захлопнулась шлюзовая камера.

Служащий был средних лет. В его обязанности входило устанавливать очередность посланий, отправляемых и принимаемых из глубокого космоса. В три часа утра он ответил на звонок наружного телефона.

— Привет, приемо-передающая Станция Мазерной Связи Департамента Обороны, — сказал он немного сонно.

Это была скучная ночь.

Но скука мгновенно улетучилась. Миниатюрная брюнетка, смотревшая на него с экрана, была поразительно красива, особенно для мужчины, который увидел ее неожиданно посреди ночи.

— Привет! У меня сообщение для Лукаса Гарнера. Я думаю, он на пути к Нептуну.

— Лукас Гарнер? Что… то есть, что за сообщение?

— Скажите ему, что мой муж вернулся в нормальное состояние, пусть имеет это в виду. Это очень важно.

— А кто ваш муж?

— Ларри Гринберг. Г-р-и…

— Да, я знаю. Но сейчас он за Нептуном. Не может ли Гарнер уже знать то, что вы хотите сообщить о Гринберге?

— Нет, если он не телепат.

— О!

Для служащего это было рискованное решение. Мазерные послания по стоимости не уступали урану, не столько из-за расходуемой энергии и необходимости использования сверхточного оборудования, сколько из-за трудности поиска цели. Но в данном случае только Гарнер мог решить, действительно ли для него важно это сомнительное «предчувствие». И служащий рискнул своей должностью и отправил послание.

Огонь уже стихал. Большая часть несгоревшего водорода взорвалась еще до пожара и сгустилась в облако на противоположной от «Золотого Кольца» стороне Плутона. Вокруг этой тучи бушевал ураган устрашающей силы. Замороженный дождь падал с небес в виде огромных капель, со свистом врезающихся в азотистый снег. Слои над азотом исчезли, испарились, потому что это были газы, разжижающие водород. На границе урагана водород все еще горел с галогенами и даже азотом, образуя аммиак, но вокруг почти всего огромного кольца пожары утихли. Относительно небольшие локальные пожарища медленно, но верно пожирали все на пути к новому центру. «Горячий» водяной лед продолжал падать. Когда он выпарит весь азот, то примется за кислород. И тогда все вспыхнет снова.

В центре урагана лед стоял, как гигантский вал в Аризоне. Даже галогены все еще находились в замерзшем состоянии под его ровной верхушкой, представлявшей собой тысячи квадратных миль замороженного фтора. Некоторое время эффект Кориолиса сдерживал пылающий ветер.

На другой стороне планеты Кзанол вышел из «Золотого Кольца».

Один раз он оглянулся. Свадебный корабль лежал на днище. Его посадочный механизм был втянут, а под выхлопным конусом двигателя образовался широкий, ровный кратер. Раскаленный, как звездное вещество, водород просочился из реакторной трубки вскоре после того, как была отрезана подача топлива. Фюзеляж был помят, но не поврежден.

Корабль обречен. Он больше никуда не годится.

Кзанол пошел дальше. В космическом костюме тринта был прекрасный набор инструментов. В костюм веками не вносились изменения, потому что конструкция давно была признана идеальной, не считая небольшого изъяна в системе безопасности, о котором конструкторы не подозревали. И наивные тринты так никогда и не достигли того уровня искушенного мастерства, которое обычно возникает только с годами. Температура внутри костюма была оптимальной, даже немного теплее, чем в самом корабле.

Но костюм был не в состоянии охладить воображение того, кто его носил. Когда корабль остался позади, Кзанол ощутил холод. Там, где он находился, толщи азотистого и кислородного снега выкипели, оставив мерзлоту, которая казалась темно-зеленой в свете лампы его шлема. Густой туман растянулся вокруг, застилая почти всю поверхность планеты. Этот туман сузил вселенную Кзанола до-небольшого участка пузырчатого льда.

Двигаясь большими, легкими, быстрыми прыжками, он за 40 минут добрался до первой возвышенности Полумесяца. Это было в шести милях от корабля. Сейчас Полумесяц представлял собой небольшой холм вечной мерзлоты, исковерканной пожаром.

Портативный радар Кзанола, взятый им на «Кольце», показывал, что его цель находится в пределах досягаемости, на расстоянии примерно в милю вперед и почти тысячу футов вглубь мерзлоты.

Кзанол начал взбираться по склону.

— У нас больше нет ракет, — мрачно заметил человек во втором номере. — Как мы защитим себя?

Лью ответил:

— Пока Гарнер успеет хотя бы на нюх подойти к Плутону, мы уже будем на пути домой. Самое большее, что он сможет сделать, это открыть огонь. Но его ракеты не настолько совершенны, чтобы попасть в нас на такой скорости, разве что случайно. И он это знает. Гарнер даже не станет пробовать, потому что это может начать Последнюю Войну.

— А если он решит, что ставки слишком высоки?

— Черт побери, Тартов, что нам тогда остается? Мы не должны позволить Гарнеру улететь отсюда с усилителем! Если это произойдет, мы станем свидетелями периода такого рабства, о каком никто даже не мечтал до сих пор. — Лью с шумом выдохнул воздух. — Нам нужно спуститься и уничтожить эту штуку. Приземлиться на стороне рассвета и выслать экспедицию. Хекстер, ты можешь снять с корабля радар так, чтобы он при этом работал?

— Конечно, Лью, но чтобы нести его, потребуются два человека.

Тартов сказал:

— Ты не совсем понял. Лью. Конечно, мы должны разрушить чертов усилитель. Но как мы потом докажем Гарнеру, что мы действительно его разрушили? С какой стати ему верить нам?

Лыс провел толстыми пальцами по своим спутанным жестким волосам.

— Прошу прощения, Тартов. Это чертовски хороший вопрос. Замечания?

Кзанол направил дезинтегратор вниз под углом 30 градусов и спустил курок.

Туннель образовывался быстро. Кзанол не видел, насколько быстро, потому что с первой же секунды в отверстии не было ничего, кроме кромешной тьмы. Из туннеля вырвался небольшой вихрь, который тут же замерз, и Кзанол прислонился к нему, как к стене.