Роман Глушков - Аварийная команда Страница 48

– А из-за чего такие «тормоза»? – заботливо обняв продрогшую Леночку, спросил Тумаков Рипа. – Концептору не хватило мощности? Ну знаете, как в компьютерных программах по обработке графики: чем сложнее прорисовка картинки, тем сильнее нагрузка на процессор и видеоускоритель. Иногда система вообще не справляется с задачей, захлебывается и «виснет».

– Вряд ли причина кроется в мощности нашего артефакта, – помотал головой адаптер. – Скорее всего, у Концептора не получается придать этой области Ядра привычную вам форму. Поэтому он и набросал для нас одни ориентиры. Чтобы мы сумели без проблем отыскать отсюда выход, и не более того.

– Ты сказал, мы попадем на городскую окраину, – напомнила Банкирша. – Неужто Концептору нельзя нарисовать здесь несколько улочек, рощицу и, скажем, табачный киоск? Вряд ли наша умная пепельница не справилась бы с такой элементарной для нее задачей.

– Мы пришли не туда, куда я собирался поначалу вас доставить, – возразил чемпион. – Я не могу адекватно перевести название этой области Ядра на ваш язык. Поэтому давайте поскорее уберемся отсюда, и все. Согласен: место довольно неприятное. Но оно располагается гораздо ближе к Источнику, чем окраина, и потому…

Он не закончил, поскольку в этот момент с нами заговорил мрак. Конечно, правильнее будет сказать, что из мрака раздались незнакомые громкие звуки, но такое определение не даст прочувствовать их грандиозную мощь и всепроникающий ужас. Раньше я лишь приблизительно представлял, где у человека находятся поджилки, что обычно начинали трястись от страха. Но теперь, когда мои колени задрожали, а ноги сковала предательская слабость, я наконец-то прояснил для себя эту анатомическую загадку.

Взбудораживший нас звук походил на протяжный тоскливый стон. Вот только что за чудовищная глотка могла его исторгнуть, было решительно непонятно. У Концептора и впрямь имелись причины впасть в замешательство – на Земле таких колоссальных существ не водилось, это однозначно. Даже в океанах – обители стотонных китов и прочих гигантов. Единственной пришедшей мне на ум аналогией являлся левиафан, у которого разболелись зубы, потому что я все равно не знал, как выглядит этот легендарный библейский монстр. В нашем случае его размер должен был превышать гору, а трубный глас такого чудовища, казалось, мог поколебать сами столпы мироздания.

Не успел этот стон умолкнуть, как его подхватил другой, столь же унылый и громогласный. Значит, левиафанов во мраке обитало как минимум двое. Впрочем, у нас отсутствовало желание знакомиться и с одним. Есть в природе тайны, разгадкой которых лучше вообще никогда не заниматься, поскольку, если тебе и повезет после этого выжить, доверить свои секреты ты сможешь лишь врачам психиатрической лечебницы.

– Что это? – практически одновременно спросили Рипа Веснушкина, Банкирша и дядя Пантелей.

– Гасители! – вмиг упавшим голосом отозвался адаптер. – Но раньше их никогда здесь не было! Вот почему так темно! Дело вовсе не в Концепторе – мы окружены гасителями! Я ошибся: это неверный путь! Очень жаль! Простите Рипа, люди!

– Нашел время извиняться! – бросил я, однако горбун меня уже не слышал. Комично переставляя ноги в безразмерных ботинках, он во все лопатки удирал вдаль по дороге, как и тогда, в крепости, бросив нас на произвол судьбы. Только на сей раз явно не для того, чтобы подыскать позицию для удара по врагу. Ни о каких тактических маневрах на узенькой дорожке нельзя было вести и речи. К тому же с кем и какими средствами нам предстояло воевать? Семь инфузорий против двух кашалотов… И смех и грех!

– А ну стой! Убью гада! – пригрозил прапорщик Рипу, видимо забыв в горячке, что тот бессмертный. Адаптер на угрозу не отреагировал и резво уносился прочь, плюнув на все планы и доверившихся ему шатунов.

– Трусливый мудак! – выкрикнула Агата вслед дезертиру. – Да чтоб ты в поворот не вписался!

Что могло так напугать чемпиона, если из двух зол он предпочел неминуемую ссылку в Беспросветную Зону? Впрочем, гадать об этом было некогда. Рип не пожелал дожидаться появления гасителей, а значит, и нам не стоило тут задерживаться. Возвращение в распределительный узел было, очевидно, уже невозможно, иначе с чего бы горбун выбрал этот маршрут для отступления?

– Бегом марш! – скомандовал Охрипыч, выводя нас из смятения, затем пропустил вперед безропотно повиновавшуюся группу и вместе со мной побежал замыкающим. Больше всего нас беспокоил нерасторопный дядя Пантелей. Он тоже это понимал и потому, не желая быть для всех обузой, собрался с силами и припустил по дороге неуклюжей, но энергичной трусцой.

Как только мы начали бегство, во мраке снова раздались заунывные стоны двух страдающих левиафанов. Невозможно было определить, приближаются они к нам или остаются на месте: низкий тревожный звук, от которого в жилах леденела кровь, раздавался отовсюду. Но надо полагать, что уйти незамеченными нам было уже не суждено.

Бежать по узкой дороге было довольно боязно. Из-за отсутствия пространственных ориентиров чудилось, будто ты лишь перебираешь ногами, а дорога движется под тобой, как транспортерная лента. Для удобства мировосприятия недоставало буквально одной детали: обычных звезд, что придали бы окружающей нас черноте пусть фантастический, но все-таки знакомый облик. Бег по дороге, проложенной к звездам, походил бы на красивый сон; бегство сквозь мрак от таившихся в нем чудовищ являло собой кошмар, от которого нельзя было проснуться…

Все это здорово сказывалось на скорости передвижения. Будь я один, и то вряд ли сумел бы рвануть сейчас во весь опор. Ни одному из чувств нельзя было доверять. Голова кружилась, и я мог в любой момент сойти с дороги. Проверять же, что скрыто во мраке на обочине, было бессмысленно. Даже окажись там твердая почва, не было никакой гарантии, что через пару шагов она не оборвется в бездонную пропасть.

Отколовшийся от компании Рип уже скрылся с глаз, из чего следовало, что незримая линия горизонта располагается от нас не слишком далеко. Начало дороги тоже пропало из вида, и теперь нам приходилось уповать лишь на удачу – особу ветреную и совершенно беспринципную. Горбун явно решил оставить нас гасителям в качестве приманки и таким образом выиграть у них фору. Расчетливый мерзавец, знать бы только, чего он так боится… Хотя, на самом деле, лучше все же оставаться в неведении, ибо ничего хорошего те знания нам не несли.

Следующая череда стонов прозвучала гораздо громче. Это означало, что гасители приближались и с минуты на минуту должны были нас настичь. Я достал пистолет из кобуры, хотя и осознавал смехотворность нашего единственного контраргумента. И все же нельзя было позволить проглотить себя, будто планктон, так ничего и не предприняв в свою защиту. Глядя на меня, прапорщик тоже извлек подаренный студентом нож и тоже сильно сомневался, что сумеет устрашить им гасителя. Но при заранее очевидном поражении сдаваться без боя мы с Охрипычем не намеревались. Много чести было бы чемпионам, чей собрат только что бросил нас на произвол судьбы и удрал без малейшего зазрения совести.