Майкл Мэнсон - Конан и дар Митры Страница 48

Остальные трое, увидев, какое страшное опустошение произвели "богобоязненные пилигримы" в их рядах, с воплями помчались обратно в темноту. Маленький Брат даже не стал стрелять им вслед; вместо этого он отчаянно зажестикулировал Конану и завопил:

- Лови ее! Скорей! Ну, лови же!

Окинув взглядом поле сражения, молодой варвар сразу же понял, о чем тревожится его маленький компаньон. Все лошади убитых разбойников уже успели разбежаться, и только последняя кобылка, седока которой он сшиб на землю, запутавшись в поводьях, все еще бестолково крутилась на месте. Поймав животное за узду, киммериец быстро привел его в чувство, хорошенько огрев по холке кулаком.

- Превосходная работа, - заметил он, оглядывая пять тел, валявшихся под деревом. - Кстати, где ты научился так драться, Лайтлбро?

- О! - Маленький Брат поднял глаза вверх, и на лукавом его лице проступило выражение крайней почтительности. - Моим наставником был удивительный человек! Живет он за морями, за пустынями и горами, и нет равного ему в мире бойца!

- Могучий человек, должно быть?

- Нет, старик. Но, похоже, моего Учителя даже смерть не берет.

- Учителя? - переспросил Конан; какие-то неясные воспоминания вновь начали всплывать у него в памяти. - Это тот, что послал тебя в Хоршемиш?

- Ну, не совсем послал... - Лайтлбро, извернувшись змеей, сунул свой огромный меч в ножны. - Я, видишь ли, поклялся ему, что не стану делать одни вещи, но буду делать другие... Как раз дельце из последних и намечается у меня в Хоршемише. Долг, короче говоря! Понимаешь?

Киммериец покачал головой. Он ничего не понял из загадочных речей маленького бритунца, и мысль о наставнике, который учит великому искусству боя, а вместо платы берет со своих учеников клятву, окончательно испарилась из его головы.

- Надо удирать, - произнес Маленький Брат, приближаясь к налетевшему на корень жеребцу. Тот лежал на боку, почти что уткнувшись мордой в погасший костер, и надсадно, со всхлипыванием втягивал в себя воздух. Похоже, у него сломаны передние ноги, - заявил Лайтлбро после недолгого осмотра. - Жаль! - Тяжело вздохнув, он потянул из ножен кинжал.

- Мы уберемся отсюда не раньше, чем побеседуем с этим ублюдком, держа в руках повод, Конан пнул ногой вывалившегося из седла бандита. Тот, кажется, очнулся и уже пытался уползти в темноту.

- А? Что?.. Да, ты прав, конечно, - Маленький Брат вытер окровавленное лезвие о шкуру убитой лошади и присел на корточки перед разбойником. Бандит выглядел типичным офирцем, сухощавым и смуглым; его физиономия, заросшая жиденькой бороденкой и присыпанная вездесущей пылью, являла крайнюю степень отчаяния.

- Привет, парень, - приторным, как медовый пряник, голосом проговорил Лайтлбро, не обращая внимания, что пленник, по-видимому, был раза в два старше его. - Не бойся нас. Мы - мирные пилигримы, богобоязненно бредущие...

- Ты опять за свое! - рявкнул Конан, и его нога с такой силой вдавила бандита в землю, что тот резко выпустил воздух, словно лопнувший рыбий пузырь. - Пусть лучше эта падаль расскажет, кто послал их за нами!

Но разбойник, задыхаясь, не слышал слов киммерийца. Огромный варвар, поморщившись, убрал ногу с груди пленника.

- Не убивайте меня, благородные странники! - затараторил тот, едва лишь ему снова удалось вдохнуть. - Светлым Митрой заклинаю вас! Взываю к вашей рыцарской чести!

Услышав эти вопли, Конан раздосадованно крякнул и уже сжал свои кулаки, когда Маленький Брат, положив узкую ладонь на огромный бицепс киммерийца, отодвинул его в сторону. Затем он поднял трясущегося разбойника с земли, отряхнул, посадил у костра и принялся отпаивать вином.

Конан, поглядев на такое безобразие, лишь пожал плечами и занялся сворачиванием лагеря, надеясь, что его винные запасы не слишком приуменьшатся в результате столь милосердного отношения к пленнику. Однако, навьючивая походные мешки на доставшегося им в качестве трофея конька, он продолжал внимательно прислушиваться к тому, о чем расспрашивал разбойника Лайтлбро. Удивительное дело: то ли подействовало вино и ласковое обращение, то ли (в чем Конан был более уверен) Маленький Брат так ловко заморочил пленнику голову, что, немного посопротивлявшись, тот быстро отошел, освоился и выболтал целую кучу любопытных сведений.

Да, трактирщик из Батреи действительно передал их человеку в городке, что по старой дороге к горам отправились два дурака. Первый, варвар откуда-то с севера, может оказаться опасным, поскольку силен, как бык, и упрям, как целое стадо ослов; второй же, хоть и увешан оружием с головы до ног, по виду настоящий теленок и, похоже, не знает, с какой стороны браться за свой длиннющий меч (тут Маленький Брат иронически поднял левую бровь). В трактире, мол, оба тратили серебро без счету, да еще и с девками развлеклись от души. Вроде не самая богатая добыча, да упустить жалко: все равно в горах дураки пропадут.

Ознакомившись с этим сообщением, вожак банды послал десять человек на случай, если варвар и в самом деле окажется силен и опасен; погоня отправилась на лошадях, чтобы быстро догнать и прирезать путников. Да вот беда, со вздохом сообщил бандит, вместо пары олухов отряд их напоролся на двух молодых львов.

- И что же теперь делать двум молодым львам? - поинтересовался Маленький Брат.

Бежать куда глаза глядят, ответствовал пленник, потому как вести шайку вызвался приятель вожака, и, без сомнения, главарь будет очень недоволен, узнав, что с ним случилось.

- А что же с ним такого могло произойти? - удивился Лайтлбро.

Как что? Пленник, приложившись к бурдюку, захлюпал, всасывая вино. Как что? Сдох, поганец! Когда стрела в три локтя прошила его навылет, только это ему и оставалось! И потому, как только весть о его гибели достигнет ушей главаря, вся банда - все шестьдесят восемь всадников! - тут же примется искать двух отважных рыцарей. Что, впрочем, произошло бы и так.

- Ну, и куда же податься двум отважным рыцарям? - пожелал узнать Маленький Брат, заботливо придерживая бурдюк, к которому присосался пленник.

Никто не ведает, заметил тот: вернуться в Батрею вроде бы уже поздно - во-первых, далеко, во-вторых, конники наверняка отрежут этот путь; по степи же бегать - голодно и неприятно. Так что семь десятков отважных всадников будут гнать двух молодых львов будто зайцев, пока не прижмут к горам...

- А разве львам нельзя ускользнуть через ущелье? - возразил маленький бритунец. - До него лишь день ходу, а там еще немножко - и Хоршемиш!

Так ведь лезть в то ущелье - самое гиблое дело! (Тут разбойник, опустив бурдюк на колени, испуганно вытаращил глаза.) В Адр-Каун уже много лет никто не суется, даже королевские стражи - и те в обход ездят. Ну, а степные молодцы и подавно - куда-куда, а в проклятую расселину их не заманишь никакими сокровищами! Если же благородные рыцари желают без промедления покончить счеты с жизнью, они могут смело отправляться прямо туда. И попадут они не на перевал, что ведет в Коф, а прямиком на Серые Равнины. Или в пасть Нергала, кому что нравится.