Александр Белаш - Красные карлики Страница 48

– Мы ведь просили не так много… – вздохнула Бланш.

– Сдаюсь. – Джомар вскинул ладони. – Всё, я сдаюсь, представление окончено! Я буду вашим папочкой, но с одним условием.

– Уточните, с каким, – сказал Албан.

– Больше никаких забастовок. Мораторий. И не воображайте, что я стал добреньким. Я был и останусь злодеем. В Городе идёт война, и все – все, я подчёркиваю! – силовики готовы стрелять на поражение. Вздумаете повторить фокус – вас разнесут на куски, хотя бы я лично прикрывал… свою семью.

Блок 7

– В конце концов кто-нибудь вычислит, чем Айрэн-Фотрис исподтишка пуляет в дальний космос. Высшие обязаны засечь трах-тарарах, который получается на входе в квант-бросок!

– Туанскую разведку накликаешь? – Албан нарисовал и с радара вбросил Альфу примитивную мультяшку: строгий дядя даёт мальцу подзатыльник.

В ответ Альф тотчас создал свой мульт: малец, помахав длиннющим языком, задумывается и. козырнув дяде, завязывает язык узлом.

– Правильно. Болтун – находка для кого?

– Вся надежда на резерв подержанных транзитов, – тараторил Альф. – Нас не выследят, пока в запасе есть проржавевшие грузовозы!

Переживший череду капремонтов, порядком обшарпанный внутри, «Тарквиний» тем не менее впечатлял своими размерами. Его проектировали и строили как большое переселенческое судно. Он налетал сколько-то десятков рейсов, прежде чем регистр Ллойда наложил ограничения на дальность его полётов, и вместительный биг приобрело военное ведомство.

– Иногда меня давит, что этакая годзилла может летать, не переламываясь при манёврах. На «Гордом» минимум шесть станционных гравиторов с дом величиной и система их синхронизации. Вообрази, что он – мишень! Запустить гравы на полную мощность, пространство вокруг закольцуется… И он летит! шпарит на нижней К-скорости!

«Мистер Мошковиц! – Поймав радаром вход корабельной сети и включив кодировку служебных переговоров (иначе Норр заест, и будет прав), Албан обратился к шефу, находившемуся в головной части «Тарквиния»: – Тут один парнишка жаждет погоняться за движущимися объектами. Готов на всё. Утешить его или послать?»

«Послать. Ибо не время. У нас не пейнтбол, а баскетбол со взаимодействием всех игроков. Ещё трибуны, тренер, девочки-группи и много-много телезрителей. Я уже разъяснял юниору цель нынешнего чемпионата, но если он так непонятлив, пусть вернётся по ленте времени и прочитает всё сначала».

– Слышал?

– А мне влом работать с недочеловеками, которые не в состоянии поймать в прицел меня, великолепного!

– Ничего-ничего. Ты позлись, побуянь, пока есть время – оно и выкипит. Джо мудрый. Он наращивает сложность постепенно. Короткие броски, средне-дальние с пристрелкой, выход на цель, а теперь в компании…

– …ползучих тихоходов! Из всей эскадры уважаю лишь заправщиков. У ангелов тьмы должны быть слуги.

– Ну насчёт ангелов…

Образ крылатых хранителей мира Альф почерпнул из лекции «политико-социального курса». Дагласов приписали к четвёртому отсеку, выдали бейджи-маркёры, планы учебных занятий на время полёта, распорядок дня и ночи, а также схемы помещений и расписание мероприятий, обязательных для посещения, куда входили, в частности, и чтения на тему: «Кто наш враг».

– Из отсека ни шагу! – приказал Норр. – Слежка здесь тотальная, порядок железный. Нарушителей хватают без разговоров.

«Они задумаются, если третий подряд окажется Дагласом», – хихикнул Альф радаром.

– Я объясню им, что вы – клоны, – успокоил Норр, машинально поправив радиоперехватчик на ухе.

Избегать его надзора становилось всё сложнее. Дешифровать акустические беседы Дагласов безопасники затруднялись, но коды радарной связи взламывали быстро. Круглая белая клетка, в которой был замкнут каждый Даглас, оставалась нерушимой.

– За вычетом цельных конструкций, танков и коммуникаций, – менторским тоном заговорил Наблюдатель, – отсек представляет собой барабан объёмом в тридцать миллионов регистровых тонн. Не уверен, что ты в свободное время успеешь обойти его пешком. Даже бегом.

Альф поник.

По кубатуре жилых помещений и численности экипажа «Гордый» мог потягаться с небольшим городком. Здесь имелся штатный капеллан в ранге настоятеля собора, мини-госпиталь, санитарная бригада, пара крупных спортзалов и три линии электрички, соединяющие отсеки. Тринадцать тоннелей сообщения патрулировались военной полицией, а бортовая безопаска обеспечивала пропускной режим. Только в эллингах внутри корпуса «Гордый» мог нести до тридцати двух кораблей класса «корвет», а пять упакованных «флэшей» терялись среди прочих крупногабаритных грузов.

– Умрёшь от старости, так и не узнав, кто живёт в каком-нибудь седьмом отсеке! Может, там люди зелёные и ходят на руках! – Альфа ужасала гигантомания судостроителей.

– Отнюдь нет, – ответил изнутри его тела Норр, как недремлющая лягушка в голове, давно знакомая всем образцам и ставшая чем-то вроде alter ego. – Там вахтовики, контрактники, переселенцы – всякие межпланетные пассажиры. Айрэн-Фотрис неплохо зарабатывает на недорогих перевозках. Ты был бы разочарован, попав в салон третьего класса.

«О май гат, мы достигли апогея эволюции – спецслужбы сидят в мозжечке у каждого и бдят, круглосуточно бдят! Фу, я перестаю ощущать себя личностью. Будто я размазан по стеклу, а Яримицу изучает меня в микроскоп».

Из текущей по тоннелю публики навстречу им выскочил бронзовый от лампового загара фест-лейтенант Розенбаум – ладонь под козырёк, улыбка до ушей. Дагласы дружно отдали честь по команде Ирвина.

«Дамы и господа, дисциплина! Мы – военнослужащие».

«Я присяги не давал!» – отбрехнулся Альф, но тоже козырнул.

– Салют, бродяги! Бланш, позволь… – Фест-лейтенант запечатлел поцелуй на милостиво протянутой руке. – Карен, если не ошибаюсь?

«Кто этот парень?» – спросила Карен у Албана.

«Некто Розенкрейцер. У Бланш был с ним роман на Хамре».

«И с ним тоже? Вы кучу всяких называли, ну, на второй серии планетарных стартов – Гамбургер, Ризеншнауцер, Рапунцель… она ещё злилась тогда».

«Это всё он один, просто…»

«Просто на фамилию Розенбаум у них вышибает память! Конструктивный дефект мужских мозгов!»

«А-а, это к нему ты рвалась укатить на вездеходе через бурю! Типа прогуляться. Да, парень того стоит. К такому и пешком удрать не грех».

«Запросто, если бы мстительный белый рыцарь из вредности не засадил нас на другую базу. Карен, не пялься на него, это неприлично».

«Карен, погляди на меня. Внимательно. Что ты видишь?»