Алексей Евтушенко - Стража реальности Страница 48

По часам до подъема оставалось еще двадцать три минуты. Женька вздохнул, потянулся всем телом и тут заметил, что освещение изменилось. И не только освещение.

Что за черт…

Он сместился в середину, ближе к спящим товарищам и еще раз огляделся.

Точно, изменились сами стены. Вернее, их центральная часть – полоса в полтора метра высотой, расположенная между полом и потолком. Она приобрела цвет и фактуру стекла. И за этим стеклом, кажется, начинался рассвет.

Коридоры, повороты, комнаты без мебели, и снова коридоры. И постоянное ожидание, что за следующим поворотом ты нос к носу столкнешься с очередным здоровенным пятиглазым ублюдком с очень эффективным «перфоратором» в семипалых лапах. Это только в кино весело наблюдать за героем, когда он, не слишком умело подражая хорошо обученным спецназовцам, обыскивает какой-нибудь опасный дом. А вот когда сам превращаешься в такого, с позволения сказать, героя… Опять же и возраст у меня уже не тот. Это в тридцать лет не слишком стыдно изображать Джеймса Бонда (в двадцать все равно не получится), а вот когда тебе изрядно за сорок… Хотя деваться все равно некуда. Раз уж мы наткнулись на Пятиглазого, следует держаться настороже. И лучше, если это «настороже» будет весьма изрядных размеров. От пяток до макушки. Забавно, вообще-то. Стоит лишить жизни незнакомца, и ты начинаешь его воспринимать как ублюдка и врага. Априори, так сказать. И правильно. Иначе совесть может замучить. А оно нам надо?

Марта двигалась справа от меня. Молча и бесшумно.

«Беретта», как и положено, – в обеих руках. У правого плеча и стволом вверх. Мы, конечно, не спецназовцы, ни к чему нам спецназовская подготовка, но кое-что умеем. Все-таки лихо я этого чудика-юдика уложил. Ибо не фиг. Есть еще порох в нужных местах, и не так уж и укатали сивку крутые горки. Кстати, о горках. Пора бы, наверное, передохнуть и покурить, а то…

– Смотри-ка, – остановилась Марта. – Вон там. Что это?

Я повернул голову и посмотрел.

Вправо уходил еще один, не очень длинный коридор. И в конце этого коридора виднелось…

– Похоже на деревья, – с некоторым сомнением произнес я. – А?

– Очень похоже, – согласилась Марта. – Посмотрим?

– Обязательно. А то все коридоры да коридоры. Надоело. Хочется наружу.

На стреляные гильзы мы наткнулись метров через двадцать, ближе к другому концу коридора, почти у самого выхода. И заметили мы их с Мартой одновременно.

– Йо! – воскликнула Марта.

– Вах! – сказал я, присаживаясь на корточки. – Наконец-то следы человека.

Я присел на корточки и подобрал гильзы.

– Девятимиллиметровые…

– Это нам о чем-то говорит? – осведомилась Марта.

– Стреляли три раза из двух пистолетов. Видишь? Две гильзы идентичные, а одна отличается. Я, к сожалению, не такой большой специалист, чтобы назвать марку оружия. Но стреляли совсем недавно.

– Почему ты так решил?

– Сгоревшим порохом еще пахнут. На, сама понюхай.

Марта взяла гильзы у меня с ладони.

– И верно, пахнут. Кто бы это мог быть?

– Ясно одно – люди. Пятиглазые, как ты могла заметить, вооружены иначе.

– Пятиглазые? – переспросила Марта. – Ты думаешь, он здесь был не один?

– Почти уверен, – я забрал у нее гильзы и сунул в карман. – Только не спрашивай, откуда у меня эта уверенность.

– Не буду, – сказала Марта. – Я и сама так считаю. На всякий случай, наверное.

– Вот-вот, – кивнул я. – Лучше перебдеть, чем недобдеть. Но то, что здесь есть люди, меня очень радует.

– Теперь бы их еще найти, – сказала Марта.

– Найдем, – обнадежил я ее. – Рано или поздно найдем обязательно.

– Интересно, откуда стреляли? – подумала вслух Маша. – Если с этой стороны, то там, на стене, откуда мы пришли, могут остаться следы от пуль.

– Умница, – похвалил я, и мы пошли искать следы. Но ничего не нашли – ни царапин, ни вмятин, ни дыр.

– Само по себе это еще ничего не значит, – сказал я. – Пули могли уйти в стену и не оставить следов.

– Как это? – удивилась Марта.

– Смотри.

Я достал перочинный швейцарский нож, вытащил самое большое лезвие и с силой полоснул им по стене. На матовой поверхности цвета темной охры осталась длинная светлая царапина.

– Терпеть не могу, когда портят стены, – сообщила Марта. – Но эту, кажется, испортить трудно.

Царапина на глазах истончалась, укорачивалась, меняла цвет, и не прошло и десяти секунд, как от нее не осталось ни малейшего следа. Ровная теплая и чуть упругая на ощупь поверхность все того же темно-охристого цвета.

– Всегда мечтала о чем-то подобном для своего дома, – вздохнула Марта. – Очень удобно. Хоть топором руби, все зарастет.

– У тебя есть дом? – спросил я.

– Нет, но я о нем тоже мечтаю. Как всякая нормальная женщина.

Мне тут же захотелось спросить, была ли она замужем и есть ли дети, но я сдержался. Рановато еще, пожалуй, такие вопросы задавать. Несмотря на все наши отношения.

– Значит, стрелять могли с любой стороны, – сказала Марта. – Как ты догадался насчет стен?

– Помнишь, я сделал пробный выстрел в потолок из этой «электродрели»?

– Ну?

– На потолке осталось черное пятно. Обугленное.

– Помню, видела.

– Потом я фотографировал, перезаряжал «беретту», мы пытались еще разок воспользоваться Камнем. Так?

– Так.

– То есть прошло какое-то время. Никак не меньше десяти минут. А когда мы уходили, я снова глянул на потолок. Сам не знаю, почему. И обугленного пятна там не увидел. Оно исчезло.

– Почему ты мне ничего не сказал? – нахмурилась Марта.

– Сам не знаю. Наверное, не посчитал таким уж важным.

– Это неправильно.

– Извини, пожалуйста. Вероятно, я слишком привык работать в одиночку. Постараюсь впредь исправиться.

– Да уж постарайся. Иначе мне трудно будет полностью тебе доверять.

– Ты, главное, не драматизируй, ага? – подмигнул я Марте. – Поверь, что тебе я доверяю полностью. Говорю же, не подумал сразу. А потом вылетело из головы. И снова влетело, когда ты сказала про следы от пуль. Пошли лучше этот садик-огородик посмотрим. Сдается мне, не снаружи он растет.

Глава 21

Плен

Я оказался прав.

Это не было выходом наружу.

Коридор обрывался в очень большое, размером в несколько футбольных полей, пространство, представляющее собой нечто вроде грандиозного по размерам зимнего сада. Деревья и кусты в этом саду были мне не знакомы, но, честно сказать, я и не особо к ним присматривался – все внимание уходило на то, чтобы вовремя увидеть или услышать или просто учуять опасность.

Впрочем, думаю, что и в ином случае мне вряд ли удалось бы определить видовую принадлежность местной флоры. Для этого нужно было обладать хоть какими-то ботаническими знаниями, которые у меня, увы, отсутствовали. Да и откуда бы им взяться при моем техническом образовании? Березу от сосны я, пожалуй, отличу, но на большее рассчитывать не стоит. Опять же, как вскользь заметила Марта, эти растения очень походили на те, что живут в тропиках и вообще на юге, а уж тут я и вовсе профан и могу опознать разве что пальму и кипарис. Да и то насчет последнего я не уверен.