Леонид Алехин - Падшие ангелы Мультиверсума Страница 49

Чувство превосходства над обычными людьми, такими, как Юрген. Осознание того, что он может сломать в теле этого натурала каждую косточку, не прилагая особенных усилий. Все это делало Влада донельзя счастливым человеком. «Новым человеком». Тип симбиотического мутагенеза «носферату-стандарт».

– Ну, вот он, твой Юз, – издевательским тоном сказал Влад. – Купается в ванне.

Черные глаза Юргена (того, кто был сейчас Юргеном) видели в темноте не хуже симбиотических трансплантатов Влада, но и с ними было невозможно узнать в том, что всплывало из густой желеобразной субстанции, человека по имени Юзеф Леви, и вообще человека. Вторые сутки купания в бактериологическом липофаге кого хочешь сделают неузнаваемым.

– И тебе туда же нырять, – продолжал глумиться симбиот. – Но перед этим, – его горячее дыхание обожгло шею Тиссена, – мы с тобой выпьем. Типа как на брудершафт.

Еще два дня назад телохранитель Баграта действительно мог сломать Юргену руку. Или ногу. Как пучок сухих веток. И выпить его быстрее, чем банку колы. Но теперь в теле бывшего клерка поселилась чужая и грозная сила. И даже измененный в автоклавах Синклита вряд ли мог с ней справиться.

– Я ищу сообщника человека по имени Юз, или бен-Юсуф, – услышал над собой Влад, отброшенный к стене подвала. – Ты знаешь его?

– Знаю, – ответил симбиот, вскакивая на ноги и вытягивая перед собой руки с удлиняющимися когтями. – Но тебе это не понадобится.

Удар, резкий, полосующий, наотмашь. Мимо. Скрюченные пальцы Влада огребают воздух, а Юрген бьет его кулаком. В висок. Несильно, однако телохранитель снова оказывается на полу. Пытается встать, но Тиссен хватает его за воротник и толкает на стену.

Симбиот, вместо того чтобы удариться о бетон, как мешок с требухой, пружинисто отталкивается, выворачивается в воздухе, стремясь дотянуться когтями до яремной вены противника. Встречный удар в грудь, сминающий, крошащий его ребра, – Владу чудится, что он налетел на мчащийся в туннеле поезд.

Он ударяется спиной о надвинувшуюся сзади стену. И в довершение всего, рухнув на пол, выбивает себе пересаженные клыки с канальцами для отвода крови. Это конец, больше телохранитель Баграта не сопротивляется. Его хватает лишь на тихий стон, пока Юрген волочит его к ванне с липофагом.

Этот стон перерастет в крик, в надсадный вой. Тиссен, желая услышать ответ на свои вопросы, засунет руку Влада в липофаг.

Симбиот расскажет все, что ему известно, с рыданиями умоляя о пощаде. Точь-в-точь как это делал Юзеф, медленно опускаемый в знаменитую ванну Баграта. И, как и растворившемуся в ней хакеру, пощады Владу не будет.

Намотав его густые жирные волосы на свою твердую руку, Юрген опустит телохранителя-вампира лицом в останки его последней жертвы, колышущиеся в ста двадцати литрах жидкого расщепителя.

Появление Юргена в сопровождении кресла с мертвецом отвлекает внимание Баграта и Сама. Иван прыгает вперед и, перекатившись через голову, подхватывает с пола «ехидну», целится из нее в дилера.

Одно из самых подходящих мест для размещения боевых симбиотических организмов – это ротовая полость. Сам выстреливает в Ивана двухметровым щупальцем-языком, обматывая сжимающую иглоавтомат руку. Липкая поверхность чудовищного органоида густо покрыта стрекательными капсулами, впрыскивающими парализующий яд. Вскрикнув от мгновенной боли, Иван теряет оружие.

С чавкающим звуком язык отдергивается назад и, изогнувшись, прилипает к «ехидне». Рывок – и оружие возвращается к своему хозяину.

Но применить его Сам тоже не успевает.

Юрген одним прыжком покрывает расстояние, отделяющее его от телохранителя. Небрежно взмахнув рукой, он выбивает у Сама иглоавтомат и обратным движением отвешивает симбиоту оплеуху. Он нее Сам дважды переворачивается в воздухе, прежде чем упасть. Тиссен поддает ему у самого пола ногой. Телохранитель отлетает к живой турели кислотной пушки.

– Расправься с ним! – верещит Баграт.

Сам пытается захватить языком шею Тиссена, но тот сверхъестественно быстро перехватывает слизистую конечность и, прыгнув вперед, обматывает ею горло Сама. Вздернув хрипящего симбиота в этой своеобразной петле, отбрасывает его в сторону. Теперь между ним и Багратом нет никого.

Рот хозяина «Молока» открывается, как для испуганного крика, из него брызжет слюна. Его щеки бешено вибрируют, чудовищный кадык ходит ходуном, на лысине набухают багровые жилы. Не слышно ни звука, но Юрген бледнеет, и его ноги подкашиваются. Из левой ноздри бывшего клерка вытягивается темная ленточка крови.

Оружие Баграта более элегантно, чем всякие плевки и щупальца. Это мощнейший направленный субзвуковой удар, после которого оглохший и парализованный Юрген должен неминуемо скончаться. Кровь из его лопнувших сосудов выплеснется наружу свободной и неудержимой рекой – где-то через шесть секунд неслышного обычным ухом «крика».

Рухнувший на колени Юрген опирается на сжатые кулаки. Его тело трясется. Баграт снижает интенсивность вопля, его силы тоже на исходе, но этому ублюдку должно хватить…

Юрген встает.

Баграт может не верить в невозможное. В убийство натуралом двух не последнего разбора бойцов Синклита, в его способность пережить «песню сирены». Но все его сомнения не стоят и секунды колебаний перед лицом смерти, которая смотрит на хозяина «Молока» из страшных глаз Юргена Тиссена.

Не раздумывая больше, Баграт вцепляется в ручки своего кресла. И вместе с ним проваливается вниз, в спасительный подвал.

Дверь его кабинета вылетает от удара. Ксана и Во успели под самый занавес.

Рос шел сквозь толпу, как точно нацеленная рапира проходит через мягкую брюшину. Оглушительный стрекот «бурана», шипение гироподвески, компенсирующей убойную отдачу, жалобные крики посетителей. Адская карусель в голове Роса описывала круг за кругом. Его мозг тонул в избыточном эндорфине, секреторном наркотике наслаждения. Но полного удовлетворения все же не было.

Увы, пулемет был заряжен полицейскими гелевыми пулями, предназначенными для разгона демонстраций. Удары их были крайне болезненны, но не смертельны. Рос походя взял со стойки бара пригоршню сосательных конфет. В автоматическом заряжателе у него были боевые обоймы, прихваченные тайком от Ивана. Достаточно подумать, послав сигнал через нейроинтерфейс и тогда…

Огромное зеркальное стекло под потолком танцевального зала разлетелось на множество мелких осколков. Подстегнутый изрядной дозой военных стимуляторов, Рос воспринимал их полет как замедленный сверкающий дождь, зрелище редкой красоты. Каждый осколок по-своему сиял отраженным светом цветных ламп и стробоскопов, каждый выбирал свой путь падения. На секунду даже остановилась черная карусель, и Рос забыл об источнике своего разрушительного кайфа.