Юрий Нестеренко - Вторжение (сборник) Страница 5

На то, чтобы преодолеть триста метров, у Артура ушло минут двадцать. Затем толпа стала быстро редеть, и вскоре он остался на улице один. Мимо, разбрызгивая сапогами лужи, пробежало несколько солдат. Один из них обернулся и что-то крикнул Беланову. Тот не расслышал слов, но смысл, видимо, был: «Куда прешь, придурок!» Эти слова словно подстегнули уставшего в борьбе с толпой Артура, и он побежал. Он понимал, что это совершенно бессмысленно: хотя он и не видел Эльзу и Роберта в толпе, они наверняка уже ушли или были эвакуированы. Тем не менее, он все бежал, бежал сквозь ливень мимо пустых домов, пока не достиг нужного. У самого подъезда навстречу ему промчалась кошка – пронеслась пулей, словно за ней гнался бульдог. Было что-то противоестественное в этом зрелище. «Кошки же терпеть не могут воды, – понял Беланов. – А эта даже не пытается спрятаться в какой-нибудь подворотне». Нет, не бульдог гнал ее сквозь дождь по улице. Страх, иррациональный панический ужас, свойственный животным в моменты катастроф.

Из подъезда дома выбежал офицер, на ходу застегивая плащ, и дико уставился на Беланова:

– Куда вас несет, черт подери?!

– В доме кто-нибудь есть?

– Никого, кроме одной ненормальной. Э, да вы хотите составить ей компанию? Господи, сплошные психи! Бар-рдак!

Но Артур уже поднимался бегом по лестнице. Вот и квартира. Дверь распахнута, света нет. Значит, ушли. На всякий случай он шагнул внутрь. Послышались торопливые шаги.

– Роберт?!

В проеме дверей комнаты возник темный силуэт Эльзы. За ней тускло мерцало темно-багровое зарево.

– Эльза! Господи! Ты с ума сошла! Ты что, не видишь, что делается?! Ты собрала вещи? Быстрее, Генрих ждет в машине!

– Это ты, Артур… Вы напрасно приехали. Я никуда не пойду, пока не дождусь Роберта.

– Он что, ушел?

– Примерно за час до того, как все это началось.

– Идем скорее. Он вряд ли сюда вернется. На всякий случай оставим записку.

– Свет погас полчаса назад. Как же он найдет записку? Правда, это светит все ярче…

– Что это?

– Туман. Ты разве не видишь?

Теперь Артур обратил внимание на источник багрового света и подошел к окну. Туман совершенно преобразился. Он утратил свою однородность. Медленно шевелящиеся клубы полыхали изнутри багровым светом. Теперь Туман походил на дым пожара или замедленный в тысячи раз взрыв. Иногда внутри проносились смутные тени, словно адские привидения бросались друг на друга. Воздух непрерывно вспарывали молнии. Над Туманом росло бесформенное лиловое зарево.

– Господи… – прошептал Беланов и обернулся к Эльзе:

– Скорее! Дорога каждая минута!

– Но Роберт…

Артур быстрыми шагами пересек комнату и остановился у двери Роберта. Она оказалась не заперта.

– Он не вернется сюда, Эльза.

Даже в тусклом багровом свете видно было, что у комнаты нежилой вид. Ни одной вещи, нужной хозяину. Гостиничный номер, покинутый постояльцем.

– Идем. Может быть, встретим его на улице.

Он взял ее чемоданы. Она больше не противилась, взяла зонт и шагнула за Артуром в темноту лестничной клетки.

На улице несколько солдат устанавливали крупнокалиберное орудие. Грозная пушка казалась ничтожной игрушкой на фоне гигантских багровых клубов Тумана. По-прежнему хлестал ливень. Артур и Эльза подошли к подворотне, где осталась машина. Войдя под арку, они обнаружили там одного Генриха, сидевшего на чемоданах.

– А где же автомобиль? – воскликнул Артур.

– Так получилось, – виновато ответил Генрих. – Их было человек двадцать, и всем нужна была машина. Я еле успел вытащить наши вещи.

– Что же делать? – прошептала Эльза. По лицу ее текли не то слезы, не то капли дождя.

– Только без паники! – воскликнул Беланов. – Из любой ситуации есть выход. Даже целых два. Вариант «а»: подняться в какую-нибудь квартиру, сидеть и ждать, что будет. Вариант «б»: идти из города пешком. Лично я за второе. Покорное бездеятельное ожидание меня не устраивает.

– Неизвестно, можно ли теперь выйти, – возразил Генрих. – В центре города остались одни военные, все оцеплено и перегорожено. Может быть, уже отдан приказ никого не выпускать.

– Смотрите, вон человек идет! – сказала Эльза, выглянув из подворотни. – Давайте у него спросим.

– Военный? – поинтересовался Генрих.

– Нет, не военный, – ответил Артур, подойдя к Эльзе. – И вообще… странный какой-то.

Человек был действительно странный. Он брел по середине мостовой, худой, долговязый и нескладный. Собственно, в этом еще ничего странного не было. Однако, во-первых, он шел под проливным дождем без плаща или зонта. Во-вторых, шел он не в сторону окраины, а прямо по направлению к Туману. Артуру пришлось набраться решимости, прежде чем окликнуть его.

Незнакомец обернулся и подошел к ним. Очередная вспышка молнии вырвала из темноты его лицо, и Артур узнал его. Это был тот самый человек, что молился посреди улицы.

– Скажите, – спросил Артур, – вы идете оттуда, верно ли, что там оцепление?

– Оцепление? – удивленно переспросил незнакомец охрипшим голосом. – Да, там, кажется, есть оцепление. А что?

– Как – что? Значит, отсюда нельзя уйти?

– Уйти? Вы тоже хотите уйти? Тогда почему вы еще здесь? Я-то думал, вы тоже поняли…

– Что – поняли? Что мы должны были понять?! – почти крикнула Эльза. Ее била дрожь.

– То, что уйти отсюда – невозможно. На наших глазах сбывается Апокалипсис.

– Апокалипсис? Конец света? – переспросил Беланов.

– Так вы атеисты, – произнес незнакомец с сожалением. – Вы не знаете, что предрекает Апокалипсис. Не конец света, а конец тьмы. Побежден будет дьявол, и низвержен. Погибнут нечестивые, принявшие знак его на чело и на руку, и прочие, погрязшие во грехе. Но спасутся праведные, чьи имена записаны в книге Агнца, и настанет царство Божие.

– И почему вы думаете, что это произойдет сейчас? – осведомился Артур.

– Не сейчас, но вскоре. Ибо уже вышел дым из кладезя бездны, и выйдет из дыма железная саранча Авадонны, и будет вредить людям пять месяцев…

– И вы туда идете? – перебил Беланов.

– То, что происходит, происходит по воле Господа, и надо принимать это с благодарностью. Храмы закрыты, а в некоторых, грешно сказать, расположились военные. Я иду в Собор.

– Собор?! Он же на Дворцовой площади, в самом сердце Тумана! – воскликнул Генрих.

– Вот именно, – ответил незнакомец и снова вышел под дождь. – И призываю вас последовать за мной, пока не поздно.

– Нет уж, мы поищем другого спасения, – пробормотал Беланов. – С-сумасшедший! – добавил он с брезгливостью, когда неизвестный скрылся.

– Нет, такая позиция тоже по-своему логична, – возразил Генрих. – Разве мы, со всей нашей наукой, знаем, что там происходит на самом деле? А если нет – какое у нас право объявлять других психами? Но, однако, что нам делать, если там действительно оцепление?

– Оцепление – для того, чтобы никого не впускать, – ответил Артур. – Почему они должны нас не выпустить?

– Сколько можно стоять и рассуждать?! – взорвалась вдруг Эльза. – Идемте же, наконец, хоть куда-нибудь!

Они вышли из подворотни и быстро пошли вниз по улице. Теперь им часто попадались военные, сотрудники Центра в блестящих белых комбинезонах, тащившие и устанавливавшие какую-то аппаратуру, и даже простые горожане, которых почему-то не захватила первая волна паники. Пробежал в сторону Тумана человек с видеокамерой. По тротуару навстречу прошел седой благообразный господин с сигарой в зубах. В одной руке он держал зонт, другой опирался на трость.

– Вот человек, – пробормотал Генрих, – вокруг конец света, а он совершает себе вечерний моцион, словно ничего не случилось.

– Стойте! – воскликнул Артур и сам остановился. – Я знаю, что делать.

– Что? – осведомилась Эльза без особого интереса.

– Надо позвонить Грэбсу! Сейчас в городе распоряжаются военные. Это единственный человек, способный вытащить нас отсюда.

– И куда ты намерен звонить? – поинтересовался Генрих, опуская чемодан на мостовую. – Ты знаешь телефон штаба?

– Для начала… ну хотя бы в магистратуру.

– А если там уже никого нет?

– Подождите! – прервала их Эльза. – Дождь…

Ливня уже не было. Не было и мелкого моросящего дождя последних месяцев: падали крупные капли, становясь с каждой секундой все реже. Словно кто-то в небесах заворачивал кран душа.

– Такое уже было? – хрипло спросил Беланов.

– Нет, – ответил Генрих. – Дождь кончается, и… и я бы дорого дал, чтобы он продолжался.

Все трое обернулись назад, где в конце улицы светились два зарева: внизу – тускло-багровое Тумана, вверху – ярко-лиловое неизвестного происхождения. Упали последние капли. Они были теплые, значительно более теплые, чем полагается быть дождевым каплям. Зарево над Туманом сверкнуло ослепительно. Порыв горячего ветра промчался по улицам, стряхивая брызги с деревьев, волоча по мостовой размокший мусор. Ветер вырвал зонт из рук Эльзы и покатил его по улице. Никто не двинулся с места. Лиловое зарево разгоралось. Пронесся новый порыв ветра, еще резче и горячей первого. С грохотом захлопали незакрытые окна, посыпалось разбитое стекло. Сверкали гигантские молнии – теперь было видно, что все они бьют прямо в Туман. Эльза медленно опустилась на чемоданы. Зарево становилось все ярче.