Кристофер Раули - Боевая форма Страница 5

Тилли сделала вид, что слова дочери относятся вовсе не к ней.

Рассердившись, Панди решилась подпустить шпильку, на такое она никогда еще не осмеливалась за все годы их семейной войны.

– И вообще, мама, мне кажется, что твое представление о суперголографии слишком преувеличено. Ну кому, скажи, есть дело до абстракций забытых уголков Десятого Пространства? До эмоционального содержания переливающихся пузырей? Все это чушь, мама, полнейшая бессмыслица.

Тилли окаменела. Ее глаза превратились в незрячие стеклянные шарики. Какое унижение – услышать подобное из уст собственной дочери. Она схватила пластмассовый чайник и швырнула его в Панди.

– Бесстыжая тварь! Прочь с моих глаз! Убирайся! Вон отсюда!

Панди увернулась, а затем взглянула на отца. Прамод лишь укоризненно покачал головой, потеряв от возмущения дар речи. Привстав, Тилли стукнула дочь по макушке. От новых ударов Панди увернулась, задев при этом поднос с приправами. Он упал со стола, и его содержимое рассыпалось по всему полу.

Ярко-желтая маринованная цветная капуста усеяла любимый ковер Тилли, безукоризненно голубой, привезенный еще с Ноканикуса. Это был настоящий шелковый «янч», сотканный в хабитате Райское Облако. Тилли зашлась в крике.

Как раз в этот момент включился экран видеофона, и совершенно неожиданно на нем возникла мясистая розовощекая физиономия Роджера Ксермина. Он был чем-то ужасно взволнован.

– Прамод! – проревел Роджер. – Прамод! Теперь мы богаты, нам даже не снилось, какие богатства плывут нам в руки!

Тилли запихнула себе в рот салфетку, чтобы заглушить рвущийся из горла крик, и он перешел в невнятное мычание. Бешван тщетно пытался найти подходящие слова для ответа.

В голубых глазах Ксермина плясали безумные огоньки.

– Прамод! Скорее спускайся сюда! Ты только взгляни, что я нашел. Ты не поверишь своим глазам, старый пердун!

Вот тут Прамод взорвался:

– Ксермин, не смей употреблять такие ужасные слова в присутствии моей жены и дочери!

Ксермин, мигая, уставился на Прамода и испуганно замолчал, что случалось с ним крайне редко.

– Как ты можешь беспокоить меня в столь поздний час? Тебе же прекрасно известно, какое значение я придаю стабильности в моей семейной жизни.

Ксермин сглотнул и осклабился. Уж кому-кому, а ему действительно было прекрасно известно, какое взаимопонимание царило в семействе Бешванов.

– Прамод, подожди, посмотрю я на тебя, когда ты увидишь мою находку. Ты только взгляни, что я тебе покажу!

Прамод, казалось, не слышал его.

– Попозже, все это может подождать. Бешван отключил видеофон, и экран погас. Панди выскочила из-за стола:

– Но, папочка, а что, если это и в самом деле важная находка?

Прамод обернулся к дочери:

– Вряд ли что-то может быть важнее, чем твои ужасные манеры и возмутительная грубость.

– Ой, папочка, какой ты все-таки невозможный! Включи снова экран! Я хочу взглянуть, что там нашел Ксермин!

– Замолчи. Разве ты не видишь, что твоя мать в слезах. Посмотри, посмотри, что ты наделала!

Вид отвратительных желтых пятен от маринованной цветной капусты на ковре вызвал у Тилли истерику. Великолепная вещь была загублена, и теперь Тилли, скрючившись, лежала на диване и громко рыдала. Панди на минуту охватило смятение, и ей стало стыдно. Неужели она и в самом деле такое бесчувственное чудовище? Девушка пыталась отыскать в своей душе хотя бы слабые искорки любви, которые ей надлежало испытывать к матери, но не обнаружила ничего похожего. Быть может, в этой ситуации кто-то действительно был чудовищем, но только кто же? Отсутствие ответа на этот вопрос огорчило Панди, и она разозлилась на себя. И расплакалась.

Сцена была неожиданно прервана громоподобным стуком во входную дверь. Из-за двери доносились возгласы, которые мог издавать только Роджер Ксермин. Панди побежала открывать дверь, хотя глаза ей все еще застилали слезы. Прамод велел дочери остановиться, но она пропустила его приказ мимо ушей.

В дверь ворвался, смеясь и ухая от восторга, Роджер Ксермин. Он потрепал Панди по голове и схватил стакан с водой.

Потом, невзирая на протесты Прамода, подскочил к видеофону и включил его, подняв стакан, будто салютуя экранному изображению.

– Посмотрите-ка, что мы обнаружили! До этой штуки не более шести дней лету, если мы сейчас не ускоримся. А я думаю, мы это сделаем обязательно.

По экрану медленно проплывало нечто загадочное, явно не имевшее цены.

Бешваны не сводили взгляда с находки. Это был не астероид, богатый радиоактивными минералами. Нет, это был гладкий предмет явно искусственного происхождения, похожий на серебристую тыкву примерно в рост человека. Предмет плавал в пространстве на фоне черного бархата космической бездны.

– Что это? – еле слышно спросил Прамод.

– Вещь инопланетного происхождения. Согласно компьютеру, это наиболее вероятное предположение. Посмотрите, какое чудо! И, что бы это ни было, уверен, за эту находку мы отхватим больше, чем за всю дребедень, найденную до нее.

Панди не сводила взгляда с загадочного предмета. На вид он был органического происхождения, что придавало ему сходство с семенем, причем куда большее, чем у корабля «Семя надежды». Неужели это семя действительно принесет им несметные богатства?

4

По мнению Панди Бешван, высокая блондинка по имени Салли Ксермин была единственным человеком на борту «Семени надежды», с кем еще можно было общаться. Поэтому во время перелета (или, как астронавты его называли, «тоски зеленой») Панди спасалась у Салли, в космической квартире Ксерминов.

– Сил больше нет слышать, как моя мамочка стонет и охает. Вы же знаете, как плохо она переносит ускорение!

Салли усмехнулась. Вдобавок к голубым глазам и смазливому личику с вздернутым носиком она обладала на удивление жизнерадостным характером, что, по словам Салли, объяснялось жизненной необходимостью, поскольку вот уже пятнадцать лет она была замужем за Роджером Ксермином, «этим ненормальным космическим проходимцем». Салли переключила телевизор на новый эпизод развлекательного сериала «Дом Антареса» и улыбнулась Панд и.

– А я лично согласна на небольшое ускорение, если это принесет мне богатство, которое, по-моему, я вполне заслужила.

– Вы действительно думаете, что эта штуковина принесет нам кучу денег?

– Видишь ли, милочка, мы и без нее уже с товаром. Если верить Роджеру, этого радиоактивного хлама мы набрали столько, что можем десять раз окупить наше путешествие. Нам всем хватит средств, чтобы вернуться в Ноканикус. А если эта космическая тыква окажется чем-то стоящим, мы просто сказочно разбогатеем.