Андрей Жвалевский - Мастер сглаза Страница 5

Это тоже особой трагедией не было. Для таких случаев в штате Гарика работало несколько неплохих компенсаторов. За прошлый год они дважды выручали казино от серьёзных проблем. Но на сей раз коса нашла на такой камень, что только искры посыпались. Все, чего им удалось — это «потушить» несколько мелких ставок. И странная штука: только компенсатор настроится на этого «топора», как у него начинаются неприятности. Одну девчонку — менеджера зала — даже госпитализировали с аппендицитом.

В отчаянии Гарик бросился уговаривать Машу. Чем он взял эту несгибаемую и вечно занятую женщину, не знаю. Но только кончилось это все плачевно. Гарик порывался было рассказать подробности, но нарвался на глухой Машин рык и предпочёл отделаться общими фразами о «полной заднице»

Честно говоря, к концу допроса я начал чувствовать некоторое разочарование.

— Так что, эта вся паника только из-за денег?

— Не из-за денег, а из-за де-нег! — взревел воротила игорного бизнеса. — Из-за таких де-нег, что тебе и не чудилось! Они по нам по всем проедут, даже не заметят!..

Я уже начал бояться, что дело перейдёт на личности (вернее, на мою личность), но в разговор вступил менее меркантильный Николай Николаевич:

— Деньги и правда огромные. Но это ещё не все. Главное, уж больно ловко он это все обделывает. Либо мы имеем дело с суперменом, либо…

— Да не один он работает, не один! — вскинулась Маша. — Меня никто не смог бы… У него на подхвате люди есть! И усилителей не меньше трёх! И корректировщик! Скажи, Гарик!

— Ну, в общем. Маша права. Когда он её… то есть он на неё среагировал… Ну, короче, это не он сам реагировал. Он не отвлекался, только за шариком следил. И все прикидывал, каким Макаром мои денежки пропивать будет, сука!

— Нажитые непосильным трудом! — не удержалась Маша.

— А ты попробуй! Знаешь, какая работа нервная! День и ночь! Это тебе не гаражи страховать от цунами!

— Спокойно! Я свою работу качественно делаю Ни одного страхового случая за последние два года!

Николай Николаевич понял, что пришло время предоставить небо птицам.

— Извините, что прерываю. Давайте вернёмся к нашим проблемам. А то Андрей Валентинович, похоже, не до конца оценил масштабы. Если нам попался супер, это ещё полбеды: с одним супером можно как-то справиться. А вот если права Маша, то мы имеем дело со слаженной организацией, которая своим «топором» может много дров нарубить. Таких дров, что… Словом, плохо букет.

Я по-прежнему не осознавал масштабы. Подумаешь, обчистит эта банда пару казино, ну в лотерею выиграет, и что?

— Да что вы так дёргаетесь? — удивился я. — На хитрую дырку найдётся болт с резьбой. Или история не знает прецедентов?

— Молодой человек, — устало проговорил Николай Николаевич, — история знает прецеденты. Больше того: она вся из таких прецедентов и состоит. Первый достоверно установленный «топор» — Александр Великий, царь Македонский, последний— Джон Кеннеди. И не каждый раз мы успевали вовремя находить, как вы изволили выразиться, болт с резьбой.

Некоторое время я осознавал услышанное. Для дурацкой шутки всё это звучало слишком грустно, но и на правду похоже не было. Оно, конечно, Александр Македонский — герой…

— Погодите! — взмолился я. — Вы несёте какую-то чушь! И вообще, при чём тут я? Я не хочу в это впутываться! Я не идиот!

— Видите, — тихонько сказала Маша, — он ещё совершенно не готов.

— Да, — так же тихо ответил Николаич. — Только это уже не важно.

— Против лома нет приёма, если нет другого лoмa,— добавил Гарик.

И я понял, что моё решение на самом деле никого не волнует.

7

Наш военный совет напоминал совещание начальников штабов пионерской военно-спортивной игры «Зарница». Участники подпрыгивали от возбуждения, махали руками, горели глазами и вдохновенно несли полную околесицу. Околесица встречалась всеобщим одобрением и тут же фиксировалась на бумаге трудолюбивой Машей. Я больше помалкивал, потому что перед началом этой катавасии мне твёрдо объяснили, что это и не катавасия вовсе, а «мозговой штурм». И состоит штурм из двух этапов: вначале люди предлагают всё, что им в голову взбредёт, а уже потом предложенную чушь начинают критиковать и анализировать. С непривычки я попытался было сразу внести нотку здорового скептицизма, но моментально получил по сусалам и погрузился в размышления.

Где-то на задворках памяти сидела неясная, но обидная заноза. Часто так бывает: ты помнишь, что что-то помнишь, но не помнишь, что именно. В конце концов мне надоело ловить утерянную мысль за хвост, и я переключился на «мозговой штурм», хотя мозгами в нём, по-моему, и не пахло.

В данную минуту ораторствовал Гарик:

— …и вот хочет он водки — а мы ему канистру водки! Хочет он наркотиков— я ему кило отборного героина! Женщин любых в любом количестве!

— Точно! — подхватила по-женски коварная Маша. — А женщины ему в уши все новые желания нашёптывать будут. Дескать, слабо с парашютом на Кремль прыгнуть! Или шлем Александра Македонского спереть!

— Стоп!.. — завопил я. — Вот именно — Александра Македонского!

Эффект получился грандиозный — словно при массовом прерывании оргазма. Как меня не убили, до сих пор не понимаю. Но уж больно я боялся упустить вновь обретённую мысль. Не дожидаясь рукоприкладства, я торопливо схватил Николаича за рукав:

— Помните, вы приводили примеры «топоров» в истории? Первый — Македонский, последний — Кеннеди? Помните?

— Какого чёрта? — слишком членораздельно произнёс Николай Николаевич, и стало очевидно, что для него это выражение — эквивалент трёхэтажного мата.

Но сейчас было не до любезностей.

— Отлично. А потом вы сказали: «Мы не всегда успевали их остановить»? Кто «мы»? Почему эти «мы» кого-то останавливали? Как они могли останавливать Александра Македонского?

В этот момент я, пожалуй, впервые понял, что нахожусь внутри воинского подразделения. Командир ещё отдавал короткие рубленые команды («Гарик — слушать, Маша — готовность»), а бойцы уже занимали места согласно штатному расписанию. Даже лица их превратились в щиты воинов армии Александра Великого: бронзовые, тяжёлые и надёжные.

— Андрей, времени мало, объясню все потом. Обещаю. Теперь попытайтесь максимально сосредоточиться. Повторяйте за мной: шиншилла, восемнадцать, жёлтый, Голгофа… Не так! Помогайте мне! Это важно!

— Андрюша! Пожалуйста! Очень прошу! Для меня, родненький! — Это Маша? Ничего себе!