Фриц Лейбер - Странник (The Wanderer) Страница 5

– Я читаю газеты, – кивнул Пол, кисло улыбнувшись. – Эти самые вращающиеся звезды так потрясли этого типа, что он вляпался в аварию. Но все оказалось проще простого – он был пьян.

– Да, но его поддержали люди, которые ехали вместе с ним. Кроме того, было много телефонных звонков. Очевидцы этого явления звонили даже в планетарий.

– Я знаю, в бюро Лунного Проекта тоже звонили, – сказал Пол. – Обычная массовая галлюцинация. Слушай, Марго. Фотографию, о которой я тебе говорил, сделали неделю назад. Наблюдаемое явление обнаружили только благодаря использованию необычайно мощного телескопа. Поэтому давай не будем забивать головы тем, что пишут газеты – в них всегда полно ерунды, вроде летающих тарелок. Итак, у нас есть снимок Плутона, показывающий три неясные змейки, оставленные звездами. Слушай дальше! Плутон вовсе не изменил своего положения! На негативе была черная точка!

– И что в этом странного?

– Обычно никого не удивляет мерцание звезд и даже их легкое колебание. Этот эффект вызывается земной атмосферой. Но в данном случае, то, что исказило свет звезд, должно было находиться за Плутоном!

– И далеко от нас эта планета?

– Почти в сорок раз дальше, чем Солнце.

– Так что же исказило свет звезд?

– Именно это и стараются выяснить наши спецы. Может, какое-то электромагнитное поле, но оно должно быть необычайно сильным.

– Ну, а что с другими фотографиями?

Пол помолчал, сосредоточенно обгоняя пыхтящий грузовик, и продолжил:

– Вторая фотография была сделана космическим спутником четыре ночи назад и телепередатчиком передана на Землю. С ней собственно, та же история, только на этот раз речь идет о Юпитере, и область деформаций увеличилась.

– Значит, то, что вызывает эту деформацию, приблизилось?

– Вполне может быть. Но стоит добавить, что луны Юпитера не изменили своего положения. На третьей фотографии, которую я вчера рассматривал, заснята Венера, а область деформаций еще больше. Но на этот раз сама планета описала большую дугу.

– Как будто световой луч изогнулся и отклонился?

– Да. Где-то между Венерой и Землей. Конечно, как раз это можно объяснить необычными изменениями в атмосфере, но наши считают, что вряд ли.

Пол замолчал.

– Ну, – настаивала Марго. – Ты говорил, что было четыре фотографии!

– Четвертую я увидел сегодня, – осторожно продолжил Пол. – Она была сделана прошлой ночью. Еще большая область деформаций. На этот раз был виден кусок Луны, которой изменения не коснулись.

– Пол! Наверняка именно это и видел тот тип, который вел машину. Это было как раз сегодня ночью.

– Брось! – отмахнулся Пол. – Невооруженным глазом почти невозможно увидеть звезды вблизи Луны. И, кроме того, сообщения любителей не принимаются во внимание при…

– Но все это выглядит так, – перебила она его, – будто что-то все ближе и ближе подкрадывается к Луне. Сначала Плутон, потом Юпитер, Венера… и каждый раз все ближе, ближе.

Шоссе поворачивало на юг и медная Луна, сопутствующая им в дороге, зависла низко над Тихим океаном.

– Подожди, Марго, – запротестовал Пол, оторвав на секунду от руля руку. – Мне пришла в голову такая же мысль, и я спросил Вана Брустера, что он об этом думает. Так вот, он утверждает, что совершенно неправдоподобно, чтобы только одно поле, странствующее в космосе, вызвало все четыре деформации. Он допускает, что в игре могут участвовать четыре не связанных между собой поля – в общем, о том, что нечто таинственное подкрадывается к Луне, не может быть и речи. Более того, он говорит, что эти фотографии его вовсе не удивили. Астрономы уже много лет знают о теоретической возможности существования таких полей, и если мы сейчас столкнулись со всем этим, то даже не из-за наконец-то подвернувшегося случая убедиться в их существовании на практике, а благодаря первому телескопу с электронным усилением и мгновенно действующими эмульсиями.

– А что думает Мортон Опперли? – поинтересовалась Марго.

– Он не… Сейчас, подожди, именно он настаивал, чтобы проследили траекторию деформаций от Плутона к Луне. О, мы проехали мимо горного шоссе. Новая, прекрасная дорога через гору Моника до Ванденберга-Три, где в настоящее время и окопался Опперли.

– Это трасса идет по прямой линии? – спросила Марго. – Я имею в виду траекторию деформаций, – поспешно добавила она, заметив недоумение Пола.

– Нет, кривых сложней ее, похоже, не бывает.

– Но что же все-таки говорит Опперли? – настаивала девушка.

Пол колебался, но через минуту ответил:

– Он тихо рассмеялся и сказал что-то вроде: «Если их целью является Земля или Луна, то они с каждым выстрелом все ближе».

– Вот видишь! – удовлетворенно констатировала Марго. – Видишь! Что бы это ни было, оно целится в планеты!

Барбара Кац, молодая искательница приключений и горячая почитательница научной фантастики, отпрянула на газон и успела спрятаться от луча полицейского фонарика за толстым стволом пальмы. Она была благодарна наставнику, своему фантастическому богу, за то, что он давно подсказал ей купить высокие черные, как и ее комбинезон, ботфорты: модные пастельные цвета бросались бы в глаза даже без света фонаря. Сумка авиалиний Блэкболл Джетлайнз, болтающаяся на плече девушки, тоже была черной. О лице и руках можно было не беспокоиться; она была такой смуглой, что сливалась с мраком ночи, а днем ее принимали за мулатку. Расисткой Барбара не была, но иногда она жалела, что под солнцем ее кожа так быстро приобретает темный бронзовый оттенок – еще одно бремя, которое безропотно несет иудейский народ, как сказал бы ее отец, который, впрочем, не похвалил бы Барбару за то, что она охотится на миллионеров в их Флоридском логове, которое они оккупировали совместно с аллигаторами. Не одобрил бы он и купальника, лежащего во взятой взаймы сумке.

Полицейский направил фонарик на кусты, растущие на противоположной стороне улицы. Девушка тут же покинула свое убежище, на цыпочках перебежала газон и устремилась к дому. Ей казалось, что именно в этом доме кто-то поблескивал стеклами бинокля, когда она голышом купалась на закате.

Чем ближе она подходила к нему, тем гуще становилась окружающая ее темнота. Обходя очередную пальму, она услышала стрекотание миниатюрного электродвигателя и чуть не наткнулась на фигуру в белом костюме, прильнувшую к окуляру большого белого телескопа на треножнике.

Дрожащий голос спросил:

– Кто там еще?

– Добрый вечер, – очень вежливо ответила Барбара так мило и вежливо, как только могла. – Вы меня, пожалуй, знаете. Я – та девушка, которая переодевалась в черно-желтый полосатый купальник. Могу ли я вместе с вами понаблюдать затмение?