Роберт Ши - Монах - последний зиндзя Страница 5

- Курьеры. Они ездят на самых быстрых лошадях, все путешественники обязаны освобождать им дорогу. Почтальоны скачут от одного поста до другого, где меняют лошадей, И так продолжается день и ночь. Такое быстрое отправление и получение сообщений дает возможность Кублай-хану управлять единой империей.

- Я рад, что у нас здесь нет таких вещей, - сказал Хидехира. Северные Фудзивара никогда бы не обладали такой степенью независимости, если бы сообщения могли передаваться со скоростью света.

- Ваша изоляция - благо для вас, но мне она создает лишь трудности, отозвался Юкио. - Я нуждаюсь в получении огромного количества информации, прежде чем моя армия сможет двинуться в путь.

- Всё, что тебе надо знать, - это то, что каждый человек ненавидит Согамори, - сказал Хидехира. - Он приказывает всё, что считает нужным. Ни законы, ни официальные лица не смеют ему возразить. Даже мой кузен, гордость рода, - Фудзивара Хэйан Кё, должен целовать подошвы его сандалий. Вот уже год, как внук Согамори, Антоку, царствует на троне.

Танико вспомнила беседу, которую она вела с Кийоси давно, когда Согамори собирался выдать свою дочь за одного из принцев Такакура. У Такакуры был старший брат, чьи претензии на трон должны были быть отклонены, если зять Согамори, а позднее его внук, становился императором.

Обуреваемая любопытством, она выпалила:

- Что сделал принц Мочихито, когда Антоку стал императором?

Хидехира так резко повернулся, что его волосы и борода взлетели вверх, и уставился на Танико. Краешком глаза Танико увидела жену Хидехиры, которая воззрилась на неё в ужасе.

- Разве женщина что-то сказала? - удивлённо спросил Хидехира.

- Госпожа Танико не хотела показать себя невоспитанной, мой господин, - вмешался Дзебу. - Она недавно вернулась, после того как провела много лет при дворе Великого Хана монголов. При дворе Великого Хана женщины часто принимают участие в обсуждениях наравне с мужчинами.

- Варвары! - покачал головой Хидехира. "Напыщенный старый дурак", фыркнув, подумала Танико.

- А что стало с принцем Мочихито? - быстро спросил Дзебу.

- Сначала его трон занял младший брат, а затем его вновь обошёл племянник.

- Разве он не протестовал?

- Ходят слухи, что принц в бешенстве, - ответил Хидехира, - но публично он не делал никаких заявлений. В наше время так поступают все. Внешне все подчиняются Согамори и его родственникам, а внутри - ненавидят правление Такаши.

- Вот на что я и рассчитываю! - воскликнул Юкио. - После того как моя прокламация разойдётся по всей стране, вспыхнет восстание.

- Империя созрела для этого, - сказал Хидехира. - Каждой провинцией управляет губернатор, назначенный Согамори, который вводит высокие налоги и сажает в тюрьму каждого, кто не в состоянии заплатить их. Землевладельцы отдают всё, что получают с поместий, оставляя крестьян без средств к существованию. Каждое должностное лицо, назначенное Такаши, злоупотребляет своей властью. Говорят, Согамори однажды заявил, что каждый, кто не входит в клан Такаши, не является человеком. Более соответствовало бы истине высказывание, что каждый мужчина клана Такаши - тиран, убийца и вор. Люди устали от всего, что творится. Никто не остаётся в стороне. Северные Фудзивара всегда ненавидели Такаши. Теперь все ненавидят их! Мой сын Ерубуцу скоро вернется из торговой поездки в Майдзуру, находящийся недалеко от столицы. Мы узнаем от него много новостей.

- Будем надеяться, что армия Такаши не придет сюда по его следам, заметил Дзебу.

- Такаши не в состоянии двигаться так быстро, - отозвался Юкио. - Но я был бы рад их прибытию. Если бы они пришли сюда, я бы показал вам искусство ведения войны, господин Хидехира. Оставшиеся в живых воины Такаши бежали бы без оглядки!

- Хидехира воображает себя великим господином, потому что владеет крепостью, расположенной на холме, где никто не беспокоит его, - сказала Танико. - На самом деле это отсталый и невежественный человек.

Они лежали в домике для гостей крепости Фудзивара. Её руки покоились на крепких мускулах груди Дзебу.

- У него не было никакого желания отвечать на простой вопрос, потому что его задала женщина.

- Ты хотела бы вновь оказаться среди монголов? В темноте Дзебу невозможно было отличить от мужчины, который обнимал её много лет назад на холме Хигаши. Его тело было таким же крепким и гибким, а голос - ровным и спокойным, скрывающим мощь. В курс обучения зиндзя входило изучение такого большого количества любовных поз, что, как ей казалось, они не применяли одну и ту же позу дважды со времени воссоединения их союза у Хан-Балига.

- Я бы предпочла, чтобы мой народ сделал одно-два существенных изменения в своих традициях, - ответила Танико. - Я провела слишком много лет своей жизни, подавая блюда и не принимая участия в беседах мужчин, хотя мои мысли были гораздо интереснее, чем у беседовавших мудрецов.

- Вот почему мужчины не позволяют тебе говорить! - рассмеялся Дзебу. Они боятся, что ты посрамишь их! Вполне вероятно, что я - единственный мужчина, который знает всю мощь твоего ума...

- Танико, скоро мы отправимся в поход, - сказал он уже серьёзным голосом. - Мы должны найти безопасное место, где бы ты могла ожидать нашего возвращения. Возможно, ты могла бы остаться здесь, в Хирайдзуми.

- Мне кажется, что стоило бы поехать к моему дяде Риуичи, в Хэйан Кё. Он - единственный старик в нашей семье, который мне нравится. Я винила его в том, что он позволил Согамори отобрать у меня Ацуи и не защитил меня от Хоригавы. Но это было ему неподвластно. В тот момент, когда жестокая стрела поразила Кийоси, моя судьба была решена.

- Если бы Кийоси не погиб, то мы не были бы сейчас вместе, - раздался в темноте спокойный голос Дзебу, в котором Танико могла уловить нотки тревоги.

- Я знаю, - сказала она. - Но мир, в котором жил и умер Кийоси, в котором родился Ацуи, отличается от того, в котором мы с тобой живём. По-твоему, я должна быть благодарна человеку, убившему Кийоси? Но я ничего не могу к нему чувствовать, кроме ненависти!

Дзебу промолчал. Танико дотронулась до его щеки - она была холодной, твердой и гладкой, как маска из нефрита. Дзебу подумал, что он счастлив благодаря смерти хорошего человека, и ему стало стыдно, хотя в этом не было его вины.

- Ты не можешь ехать в столицу, - произнёс он наконец. - Что ты будешь делать, оказавшись в гуще сражений?

- У меня нет другого выхода, - вздохнула Танико. - Если я смогу найти возможность добраться до Камакуры, то хотела бы вернуться туда, где ты встретил меня, - к себе домой.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Фудзивара Ерубуцу, сын и наследник Хидехиры, прибыл в Хирайдзуми в конце Третьего месяца, после того как солнце высушило грязь весенней оттепели. Над дорогой, по которой двигались Ерубуцу и тридцать самураев, сопровождающих караван с гончарными изделиями и шёлком из южных провинций, висело облако пыли.