Уитли Страйбер - Точка Омега Страница 5

— Если вы предложили мне это место, основываясь не на моей медицинской квалификации…

— У вас великолепная квалификация.

— Кто такая Кэролайн Лайт? И о каком классе вы говорили?

— Доктор, вы все вспомните.

— Нет, я хочу получить ответ прямо сейчас, или попрошу вас развернуться и лететь обратно в Нью-Йорк.

— Вам некуда возвращаться. Вы уволились.

И она права. Из тех, кто мог в настоящее время работать, на его место с радостью пришло бы человек пятьдесят, и, вне всякого сомнения, вакансия была заполнена через несколько часов после его увольнения.

— О каком классе вы говорили?

— В детстве вы учились в классе. В имении Эктона.

— Это невозможно.

— Вы говорите так сейчас, но вы вспомните.

— Почему я забыл?

— Потому что, если бы вас не заставили забыть, вы могли проговориться касательно очень деликатных предметов. Кто-нибудь из вас.

— Кто-нибудь из нас? Из кого?

— Из вашего класса!

— Я не помню никакого класса, миссис Денман, поэтому прошу вас объяснить, о чем вы говорите.

— Дэвид, сейчас ваш класс собран в клинике, и кажется, что они пациенты.

— Кажется? Миссис Денман, пожалуйста, во что вы меня втянули?

— Дэвид, когда ты окажешься в клинике, сам многое вспомнишь, а скоро появится человек, который поможет тебе вернуть воспоминания.

Больше всего на свете Дэвид не переносил ощущение беспомощности. Он хотел сам управлять своей жизнью, и это явилось одной из главных причин, почему он с радостью согласился на работу, где ему не придется отчитываться перед больничной администрацией, которая, как раз наоборот, будет отчитываться перед ним. Точнее, он так думал.

— Это возмутительно.

— Да, Дэвид, не буду спорить. Ты всегда оставался единственным кандидатом на эту работу.

Не вызывало сомнений, что повернуть назад он уже не мог, — ему совсем не хотелось сейчас оказаться на улице. Мир голодал, и ждать помощи неоткуда. Профессионалы сражались за еду точно так же, как и нищие.

— Вы мне солгали. На самом деле, просто похитили.

— И к кому ты обратишься? К ФБР?

Дэвид помахал в воздухе отчетом.

— Надеюсь, от меня не ждут, что я стану заниматься вопросами снабжения или жизнеобеспечения, потому что это похоже на катастрофу, которая выходит далеко за пределы возможностей клиники Эктона.

— Ты прошел подготовку, которая поможет нам пережить кризис. У тебя уникальные способности.

— Мне прочитали всего один курс на тему поведения в кризисных ситуациях. Я лечу психиатрические заболевания.

— Ты все вспомнишь. Поверь мне.

— Поверить вам?

— Ты должен понять…

— Я ничего не понимаю!

— Заткнись, мальчик!

— Я не собираюсь затыкаться! Хочу разобраться в том, что происходит, потому что вы ставите меня в исключительно сложное положение и одновременно твердите, будто я каким-то непостижимым образом забыл все проклятые правила. Ну же!

Самолет содрогнулся.

— О, господи! — выдохнула миссис Денман. — Ненавижу путешествовать по воздуху.

— Мы всего лишь идем на посадку. Что я должен вспомнить?

— Дэвид, пожалуйста, давай подождем, когда самолет сядет.

— Что, черт подери, я должен вспомнить?!

Миссис Денман вздохнула, и в ее глазах он увидел больше, чем просто отчаяние, — выражение, появляющееся во взгляде животного, которое знает, что умирает и у него не осталось ни одного шанса выжить.

С другой стороны, то же самое можно сказать и про весь остальной мир, если верить документу, который она показала. Все вокруг считали, что так будет продолжаться еще несколько недель или месяцев, но потом станет лучше.

Разумеется, так и будет. Земля вовсе не несется прямиком в ад… или несется?

Когда они начали снижаться, Дэвид увидел деревья над Северным Мэрилендом, покрывшиеся нежными весенними листочками, еще недостаточно большими, чтобы скрыть неприглядные картины на земле: сожженные дома и громадные магазины и брошенные на дорогах машины.

На западе он разглядел огромное поместье, скопление глиняных крыш над симпатичными ухоженными лужайками и людей на них: мужчина ехал на тракторе, еще двое шагали по извивающейся подъездной дорожке.

— Мы прилетели?

Миссис Денман нажала на кнопку интеркома.

— Черт подери, сколько еще осталось?

— Пять минут, мадам.

Она посмотрела на Дэвида.

— Я не хочу умирать. Странно, верно? Я ведь уже такая старая. Это так эгоистично.

Его не волновали ее переживания.

— Такова природа человека, — резко ответил он, и она от неожиданности заморгала, а потом сжала зубы.

«Ну и пусть обижается», — подумал Дэвид.

— Я хочу в этом разобраться, — продолжал он. — Расскажите мне про класс. И если я страдаю амнезией, кто или что ее вызвало? Я был несовершеннолетним? Мои родители дали согласие?

— Разумеется, дали! Твой отец сам привел тебя в класс.

— Я соглашаюсь на работу в качестве врача, а не специалиста по выживанию — или чего еще вы от меня ждете. Я психиатр, и больше ничего.

— Считай себя пастухом.

— Хорошо. Это годится. Только не эксперт по кризисным ситуациям.

— Ты наш Кетцалькоатль[11].

Как же ему все надоело! С того самого момента, как стало ясно, что 21 декабря 2012 года действительно не простая дата и имеет особое значение, все превратились в специалистов по цивилизации ацтеков и майя и их мрачным, сложным и безжалостным богам.

— Я устал от этих глупостей. Проклятые боги не имели в виду ничего из того, что им приписывают.

— Очень даже имели.

— Да перестаньте вы!

— Но, разумеется, не то, что думают люди. Они представляют утерянные научные принципы. Типы человеческих личностей, скрытые возможности. Впрочем, ты и сам все понимаешь, тебе только нужно вспомнить, Дэвид.

— Что вспомнить?

Они летели совсем низко над поместьем, затем снова начали набирать высоту, на сей раз довольно резко, и в результате Дэвид сумел рассмотреть весь комплекс.

За крышами, судя по всему, громадного особняка стояло строгое современное здание, и всю территорию окружала высокая кирпичная стена.

— Это колючая проволока на стенах?

Миссис Денман выглянула в окно.

— Похоже на то. У нас великолепно организована охрана. И на это есть причины.

— Не сомневаюсь.

Когда самолет приземлился, появилась необычно тяжелая — по представлениям Дэвида — черная машина; видимо, «Линкольн», решил он. Официант Энди открыл дверь самолета и спустил трап. Дэвид посмотрел на часы. Они провели в воздухе тридцать восемь минут и проделали путешествие, которое заняло бы шесть часов на машине, если бы, разумеется, на дорогах не было пробок. Но, учитывая невероятное количество брошенного повсюду транспорта, они вполне могли добираться сюда и неделю или вовсе не сумели бы преодолеть все препятствия.