Сергей Лысак - Капитан "Летающей ведьмы"(ч.1) Страница 5

- Как ты себя чувствуешь? - спросил его кто - то в белой маске, закрывавшей лицо.

Николай про себя отметил, что разговаривают по русски, значит он у своих. Непонятно только где - в Гельсингфорсе, или другом месте? Получается, их всё - таки спасли?

- Голова страшно болит, - еле выдавил из себя Николай и не узнал своего голоса.

- Ты помнишь, что с тобой случилось?

- "Барс", скорее всего, подорвался на мине... Я был в кормовом торпедном отсеке во время взрыва... - У неё бред. Какой - то барс, мины... Пускай поспит ещё! - раздался тот же голос и сознание Николая помутилось.

Николай проснулся и понял, что лежит в постели, укрытый одеялом. Голова больше не болела, во всем теле чувствовалась лёгкость, только очень хотелось есть. Сколько же он был без сознания и кто всё - таки вытащил его на поверхность? Есть ли ещё кто - нибудь среди спасенных? Ответ можно получить, только когда придет кто - то из врачей. В том, что он находится в госпитале у своих, Николай не сомневался.

Открыв глаза, он увидел, что находится в небольшой комнате, ярко залитой солнечным светом. Обстановка была совершенно незнакомой. Просторная широкая кровать, на которой он лежал, находилась в углу, невысоко возвышаясь над полом. Одну из стен комнаты почти целиком занимало огромное окно, через которое был виден начавший желтеть осенний лес. В другом углу стоял стол с какими - то непонятными приборами и ещё один стол с парой стульев стоял под стенкой. На одной из стен висело зеркало. Не смотря на то, что окно было закрыто, воздух был удивительно чистым и свежим.

В голове Николая пульсировала мысль, не дававшая покоя. Что - то показалось ему странным в речи доктора, когда он очнулся в первый раз... Николай усиленно напрягал память, благо, голова была уже ясной, и тут он вспомнил: "У неё бред...".

У кого "у неё"?! Руки Николая лежали поверх одеяла, он поднес их к лицу и... не узнал. Маленькие ладони с длинными тонкими пальцами с остатками маникюра на ногтях...На левой руке был надет браслет из какого - то неизвестного материала.

Николай в ужасе подскочил на кровати и отбросил одеяло. На нем была длинная рубашка с короткими рукавами из мягкой белой материи, внешне напоминающая женскую ночную сорочку. Стащив рубашку через голову, он оторопело уставился на своё тело. Несомненно, это тело девушки, даже скорее девочки с тонкой талией, стройными ножками и уже сформировавшейся грудью...

- Бред!!! Вот это уж точно бред!!! - сказал сам себе Николай. Он встал с кровати и, как был, голышом и босиком отправился к зеркалу.

- Бред! Этого просто не может быть! - повторял он себе. Из зеркала на него смотрела зеленоглазая девчушка четырнадцати - пятнадцати лет с копной всклокоченных чёрных волос.

- Очевидно, я сплю! - подумал он, закрыв глаза и ущипнув себя за руку надеясь, что видение исчезнет. Но ничего не изменилось. Из зеркала на него по - прежнему смотрели удивленные зеленые глаза на девичьем лице.

- Но как это могло случиться?! Этого же не может быть потому, что не может быть никогда!!! Уже само по себе удивительно, как меня смогли вытащить из лодки на поверхность. И каким образом я - взрослый мужчина, офицер русского флота, превратился в какую - то гимназистку?!

Внезапно раздался звук открывшейся двери. Николай обернулся и увидел вошедших в комнату мужчину и женщину в белых халатах. Женщина была уже в возрасте, хотя по её стройной фигуре сказать этого было нельзя. Мужчина был гораздо моложе.

- Оленька, как ты себя чувствуешь? Как ты нас напугала! - женщина подошла к Николаю и, обняв его за плечи, прижала к себе.

- Простите, я Вас знаю? - только и смог выдавить из себя он, не узнавая собственного голоса.

- Оленька, ты меня не помнишь? Я же твоя бабушка - Анна Андреевна Шереметьева, а ты моя внучка Оля! Неужели не помнишь?

- Н-н-нет... Не помню...

- А ты помнишь дедушку? Помнишь, что с тобой случилось?

- Нет. Ничего не помню..., - сказал Николай, а сам подумал: "Если я сейчас скажу, что я - лейтенант Николай Верещагин, меня точно упрячут в сумасшедший дом. Придётся симулировать полную потерю памяти".

- Барышня, простите, Вам не холодно? - кашлянув, подал голос мужчина.

Николай только тут вспомнил, что стоит нагишом.

- Ах да, простите...- сев на кровать, он одел рубашку.

- Ты что - нибудь помнишь, Оля? Кто ты, откуда? - спросил мужчина, оказавшийся врачом.

- Нет, ничего не помню... Сколько времени я был...ла без сознания?

- Ты пробыла в коме три дня. Сейчас, слава богу, уже всё позади. Всё обошлось. У тебя нет никаких неприятных ощущений?

- Нет, я хорошо себя чувствую, только есть очень хочу...

- Ну, тогда всё нормально! Отдыхай, набирайся сил. Ты пробудешь в клинике какое - то время, нужно провести ряд обследований, чтобы быть абсолютно уверенным. А потом отправишься домой к бабушке с дедушкой.

- Простите, доктор, а какое сегодня число?

- Пятое сентября.

Ерунда какая-то... Ведь мы вышли из Гельсингфорса седьмого сентября, - подумал Николай. Неожиданно смутное подозрение закралось в его голову:

- А год?

- Две тысячи триста шестнадцатый.

Комната поплыла перед глазами. Последнее, что он увидел, это доктор, рванувшийся к нему.

Николай лежал на кровати и смотрел в потолок. Произошедшее не укладывалось в сознании. Он - старший офицер подводной лодки "Барс", лейтенант Николай Верещагин, оказался в теле какой - то Оли Шереметьевой во времени, отстоящем от его жизни на четыреста лет вперёд... Получается, никто его не спасал и он умер тогда от удушья в торпедном отсеке лодки? Но, как тогда он мог оказаться здесь? В этом времени и в этом теле? Он не помнил абсолютно ничего, что произошло с ним, вернее с Олей Шереметьевой. По словам врачей, у него было сильное поражение электрическим током. У него даже была остановка сердца, и врачи сами удивлялись, как им удалось его спасти, говоря в один голос.

- Значит, теперь долго жить будешь!

Так вот, что имел ввиду Хранитель..., - пришло ему в голову. "Твоё желание исполнится... Твоё время скоро придёт". Получается, ему подарили вторую жизнь?

Невероятно...Как бы там ни было, а надо адаптироваться в этом мире. Естественно о том, кто он есть на самом деле, Николай говорить не собирался. Даже если ему поверят и не упрячут в дурдом, ему уготована роль подопытного кролика. Все учёные мужи слетятся, как вороньё на падаль чтобы доказать, что это невозможно и у девочки, на самом деле, редкая форма амнезии с появлением ложной памяти. Такой судьбы для себя он не хотел. Значит, остаётся одно - играть дальше роль девочки Оли, которая в результате несчастного случая полностью потеряла память. Благо, он уже знал, как его зовут и что у него есть любящие бабушка и дедушка.