Алексей Волков - Дорога Страница 5

Генерал умолк.

— Нам с… мальчиком пора, — вступила в разговор Незнакомка. — Еще раз извините.

Олег вздрогнул от унижения. Опять «мальчик»! да за кого она меня принимает? Да я… я сейчас такое… Он нервно прокашлялся, повернулся к генералу и, стараясь говорить по возможности солидно, произнес:

— Мой генерал! (Кажется, так тут обращаются к старшему по званию.) Дело в том, что я не особенно тороплюсь, и если вы не возражаете, хотел бы вступить в ряды вашей армии.

Лицо генерала озарилось радостью.

— Вот слова, достойные мужчины! — патетически воскликнул он. чувствовалось, что ему не привыкать произносить патриотические речи. — Благодарю не от себя, а от имени всех павших на этой справедливой войне, от имени еще не родившихся поколений, которые будут жить в счастливом мире после нашей победы!

Олег невольно стал по стойке смирно, пытаясь выглядеть бравым солдатом. Незнакомка презрительно фыркнула.

— Позвольте мне сказать ему кое-что, — донесся до ушей погруженного в эйфорию Олега голос девушки.

— Пожалуйста, — нехотя согласился генерал и с надеждой взглянул на Олега.

Незнакомка подошла к Олегу вплотную и в ее глазах Олег уловил странную смесь отчаяния и жалости.

— Здесь нельзя оставаться, — чуть дрогнувшим голосом произнесла девушка. — Вы ведь прекрасно понимаете, что такое война. И трижды глупо погибнуть не просто на чужой войне, но на такой, где уже не помнят, ради чего воюют! Вам надо вернуться домой. Сейчас я еще могу вам помочь. Скоро уже будет поздно — я уйду.

— Я в помощи не нуждаюсь, — гордо отозвался Олег. — Тем более, что здесь в моей помощи нуждаются.

Некоторое время они стояли, глядя друг другу в глаза, потом девушка вздохнула.

— Ну, что ж, — грустно сказала она. — Вы сделали свой выбор, и я не вправе вам мешать. Желаю удачи. Прощайте!

Она резко повернулась и отошла в сторону. Потом взмахнула рукой, и перед ней прямоугольником вспыхнули четыре красных огонька. Она шагнула вперед и исчезла.

Олег стоял, глядя ей вслед. Сзади к нему подошел генерал и ободряюще хлопнул по плечу.

— Ничего! Мужчина должен быть выше любви. А если этот мужчина еще и солдат…

Он учился маршировать и совершать марш-броски.

Он учился обращаться с оружием и привыкал спать на голой земле.

Он учил уставы и на практике изучил все виды поощрений и даже наказаний.

Он накачивал мышцы и учился стрелять.

Он проникался ненавистью к врагу и любовью к своему знамени.

Он боялся позора больше, чем смерти, а сержанта больше, чем позора.

Он…

Он принял Присягу, и теперь ждал своего первого боя…

Остался позади бесконечный марш по выжженной прифронтовой полосе, и теперь впереди лежало изрытое воронками поле, за которым их ждал враг. Рядом были новые товарищи, впрочем, не совсем новые. Олег не знал, считать ли это везением, но он попал в отделение к своим старым знакомым: Аале, Аоле, Аиле и Аэле — к тем девушкам, что когда-то задержали его, как шпиона, а теперь с радостью приняли его в свою семью. Сейчас он вместе с ними ждал сигнала к атаке.

Первый бой — как первое свидание. Не представляешь, ни что это такое, ни что ждет тебя впереди, ни даже то, готов ты к нему, или нет.

Сигнал. Вперед!

А поле впереди такое большое, и ты тоже такой большой по сравнению с пулей или осколком. Но думать некогда, только вперед!

И вот, когда почти добежали, разбрызгивая перед собой веер разноцветных трасс — вдруг пулемет, почти в упор. Какая глупая смерть, да еще в первом бою.

Олег, не раздумывая, упал ничком, вдавился, вжался в землю — выручай, родимая, — а пулемет все стучал, стучал… и смолк.

Он полежал, все еще не веря, что остался жив — пока — потом пересилил себя и медленно, стараясь не поднимать головы, огляделся по сторонам в поисках своих и чужих.

Свои оказались неподалеку. Девушки залегли беспорядочной группой, с чьей-то головы свалился берет и ветерок трепал рассыпавшиеся волосы.

Живы или нет? Да шевельнитесь хоть кто-нибудь. Неужели… Олег с трудом сдержался, чтобы не вскочить в полный рост, поливая пулеметчика свинцом, и медленно потянул из сумки гранату. Потом прикинул расстояние. Нет, не добросить. Придется хоть немного подползти. Как там учили?

Он вырвал из запала кольцо и прополз чуть больше метра, как вдруг пулемет злобно плюнул пульсирующими языками огня, посылая смертоносный ливень куда-то влево. Значит, хоть там живы… Теперь скорее вперед, пока он не видит. Еще чуть-чуть, еще… получай!

Граната плавно, как при замедленной съемке, описала дугу, и Олег даже успел заметить, как отлетела в сторону предохранительная скоба, а потом упала точно в окопчик, из которого фонтанчиком вылетали, кувыркаясь на лету, стреляные гильзы. Брызнуло короткое пламя, пулемет захлебнулся, и Олег нетерпеливо вскочил и рванулся вперед, прижимая к боку дергающийся автомат, даже не заметив, как за его спиной поднялось в атаку все отделение…

Уже под вечер, когда затихла перестрелка и кончился бой, Олег устало добрел до ближайшего дерева, плюхнулся на землю и прислонился спиной к его шершавому стволу. Он был настолько вымотан, что лишь тупо сидел, не сводя глаз с приближающегося к горизонту светила. В его голове изредка проносились воспоминания о друзьях, о Незнакомке, но они почти не вызывали отклика в душе, слишком утомленной событиями бесконечного дня. Даже сон не мог одолеть усталость мышц, и лишь бродил где-то, желанный, но недоступный.

— А, вот где наш герой. Затихарился под деревом и сидит!

Олег вздрогнул и с трудом приподнял голову. Перед ним стояли девушки его отделения, и в их глазах перемешались кокетство, насмешка и восхищение.

— Что значит «затихарился»? — не согласилась Аэла. — Просто, как истинный герой, Олег — воплощенная скромность.

— Ничего себе скромник! Так с пулеметом разделался — одни ошметки остались, — возразила Аола.

— Ты не поняла. Скромен он на отдыхе, а в бою — огонь, — пояснила Аила. — Мужчина.

Олег почувствовал, что по его лицу расплывается глупейшая улыбка разомлевшего от похвал идиота и попытался ее убрать, но губы не слушались, и тогда он решил разговорить:

— Я думал, вас всех… ну, и разозлился.

Девушки рассмеялись.

— Да мы что, дуры — под пули лезть, — выразила общую мысль Аола. — Он еще стрелять не начал, а мы уже землю носом рыли.

— Хватит болтать, — оборвала ее Аала. — Человек нам, можно сказать, жизнь спас, а вы тут…

— Смирно! — выкрикнула вдруг Аила.

На поляну вышел генерал. Через плечо у него висела кожаная сумка.

— Вольно! — он с удовлетворением оглядел застывших солдат, прошелся взад-вперед и остановился напротив Олега.