Артур Кларк - Прелюдия к космосу Страница 5

«Я назвал это учреждение "британским", но, конечно, это не так. Примерно пятую часть персонала составляют американцы, и в столовой я то и дело слышу, как многие разговаривают с заметным акцентом. Организация интернациональна, как секретариат ООН, хотя британцы, безусловно, представляют собой главную движущую силу и являются ядром администрации. Почему это так – я не знаю: возможно, Мэтьюз сможет мне объяснить».

«Еще один вопрос: за исключением акцента, крайне сложно заметить какие-либо различия между представителями разных национальностей. Не связано ли это, мягко говоря, с наднациональным характером работы сотрудников? Наверное, если я здесь задержусь, я тоже утрачу признаки национальной принадлежности».

3

– А я все ждал,- сказал Мак-Эндрюс,- когда же вы зададите этот вопрос. Ответить на него довольно сложно.

– Я буду очень удивлен,- сухо отозвался Дирк,- если все настолько же запутанно, как махинации в семействе Медичи.

– Пожалуй, нет. Пока что мы не прибегали к убийствам, хотя порой очень хочется прибегнуть. Мисс Рейнольдс, не будете ли вы так добры отвечать на звонки, пока я беседую с доктором Алексоном? Благодарю вас.

Так вот, как вам известно, основы астронавтики – науки о космических полетах – были весьма солидно заложены в конце Второй мировой войны. «Фау-два» и атомная энергия убедили большинство людей в том, что стоит только пожелать – и можно совершить космический полет. Возникло несколько обществ в Англии и Штатах, которые активно пропагандировали идею, что нам следует побывать на Луне и разных планетах. Эти общества работали стабильно, но довольно медленно до пятидесятых годов, а потом все действительно пришло в движение.

В тысяча девятьсот пятьдесят девятом году, как вы помни… гм знаете управляемая ракета американской армии по прозвищу Сиротка Энни, нагруженная одиннадцатью килограммами порошка магния, достигла поверхности Луны.

С этого момента общественность начала осознавать, что космические путешествия – дело не далекого будущего, что такие полеты смогут осуществиться уже при жизни нынешнего поколения. Наукой номер один вместо атомной физики стала астрономия, число членов ракетных обществ начало неуклонно возрастать. Но одно дело – запустить на Луну управляемую ракету без космонавта, и совсем другое – отправить туда полноразмерный космический корабль, посадить его на поверхность Луны, а потом вернуть на Землю.

Некоторые пессимисты полагали, что на это должно уйти еще сто лет.

Но в этой стране нашлись люди, которые не пожелали ждать так долго. Они считали, что космические полеты также важны для прогресса человечества, как открытие Нового Света, случившееся четыреста лет назад. Космические полеты открыли бы новые границы, дали бы человечеству цель настолько дерзкую, что она затмила бы национальные различия и могла бы погасить межплеменные конфликты начала двадцатого века. Энергию, которая могла бы подпитывать войны, можно было пустить на колонизацию планет – и нам было бы чем заняться еще много столетий. Так это выглядело в теории, по крайней мере.

Мак-Эндрюс едва заметно улыбнулся.

– Безусловно, существовали и другие мотивы. Вы знаете, каким нестабильным был мир в начале пятидесятых. Циничное отношение к полетам в космос было суммировано в знаменитой фразе: «Атомная энергия делает межпланетные полеты не просто возможными, но неизбежными». Пока атомная энергия оставалась на поверхности Земли, человечество было вынуждено, образно выражаясь, хранить слишком много яиц в слишком непрочной корзинке.

Все это осознавала разношерстная группа ученых, писателей, астрономов, издателей и бизнесменов, объединившихся в первое Межпланетное общество. Имея весьма скромный капитал, они начали публикацию журнала «Спейсвардз»[11], вдохновленные успехом журнала американского Национального географического общества. «Спейсвардз» был попыткой сбора общественных пожертвований для завоевания космического пространства. Его появление всколыхнуло интерес к астрономии, и подписчики чувствовали, что вносят свою лепту в финансирование первого космического полета.

Еще несколькими годами раньше из этой затеи ничего не получилось бы, но энтузиасты очень правильно выбрали время. Через несколько лет «Спейсвардз» уже имел четверть миллиона подписчиков по всему миру. Межпланетное, общество было основано с целью глобальных исследований проблем осуществления космического полета. В первое время оно не могло предложить своим членам таких высоких окладов, которые получали сотрудники крупных, спонсируемых правительством ракетных учреждений, но постепенно общество привлекло в свои ряды лучших ученых специализировавшихся в этой области и предпочитавших получая более низкое жалованье, трудиться над конструктивным проектом, а не строить ракеты, предназначенные для транспортировки атомных бомб. Кроме того, обществу также оказывала поддержку пара-тройка финансовых магнатов. Когда в тысяча девятьсот шестьдесят пятом году умер последний британский миллионер, оказалось, что он завещал почти все свое состояние нам, учредив трастовый фонд.

С самого начала Межпланетное общество было всемирной организацией, и так уж исторически сложилось, что его штаб-квартира находится в Лондоне. Она могла бы с таким же успехом находиться в Америке, и многие ваши соотечественники до сих пор недовольны тем, что это не так. Но по какой-то причине вы, американцы, всегда несколько консервативно воспринимали идею космического полета и отнеслись и всерьез только через несколько лет после нас. Впрочем не огорчайтесь: немцы побили и вас, и нас.

Кроме того, вы должны помнить о том, что Соединенные Штаты слишком маленькая страна для исследований в области астронавтики. Да-да, я понимаю, это звучит странно, но посмотрите на карту плотности населения, и вы поймете, что я имею в виду. На Земле существует только два места, которые действительно подходят для работ по созданию ракет большой дальности полета. Одно из этих мест пустыня Сахара, но даже она находится слишком близко от многонаселенных городов Европы. Вторым удобным местом является Западно-Австралийская пустыня, где в тысяча девятьсот сорок седьмом году британское правительство начало строительство крупной ракетной базы. Протяженность этой пустыни составляет более полутора тысяч километров, а затем еще на три с лишним тысячи километров тянется океан, то есть в целом получается около пяти тысяч. В Соединенных Штатах не найдется места, где можно безопасно выпустить ракету даже на восемьсот километров.

Так что отчасти в том, что все так сложилось, виновата география.