Александр Романовский - Сбой реальности Страница 5

Вздрогнув, он вернулся к действительности. Рация ожила.

— Видим вас, Альфа. Все спокойно, лебеди летят на розовый юг.

— Отлично, — ответил незнакомый мужской голос. — Продолжаем движение…

Чейн усмехнулся. Как ни странно, шифровка предназначалась не ему и даже не Карлосу. На протяжении каждого маршрута были расставлены четыре постовых, в чьи задачи входило наблюдение за активностью на дороге. То, каким образом наемникам удалось подменить часовых, а также узнать кодовые фразы, само по себе заслуживало подробной истории.

— Всем приготовиться, — сказал Чейн в рацию.

Он направился к хлипкой деревянной лестнице и осторожно поднялся на второй этаж. Останки пола протянулись вдоль стен наподобие причудливой галереи. Наемник достал бинокль и выглянул в окно.

В низине клубилась пыль. Несколько секунд спустя колонна показалась в пределах видимости. Дорогие черные автомобили немецкого производства, три штуки. Тот, что ехал посредине, — положенной представительской длины. Солнце сверкало на хромированных бамперах и радиаторах, из-под широкой резины хлестала пыль. Не было ни мигалок, ни флажков, ни других опознавательных знаков. Но на улицах Марокеша кортеж бросался в глаза не меньше, чем бразильский карнавал.

Чейн определил расстояние и скорость колонны. График выдерживался с суровым почтением. Вероятно, Карлосу повезет не меньше.

Наемник взял рацию, приклеенную на липучке к бронежилету.

— Первый — Помощникам. Готовность номер один.

— Понял, Первый, — ответил мужчина с французским акцентом. — У нас все готово.

Чейн приклеил рацию и вновь поднял бинокль. Колонна исчезла из виду, погрузившись в очередную низину. Раскаленный воздух дрожал и поднимался к небу слоями. Вот марево разрезал первый «мерседес». Чейн поглядел на один из домов — ничем не примечательное глинобитное строение, — до которого оставались считанные метры. Это была наиболее уязвимая часть плана. Хотя, в отличие от корейцев, наемнику было известно, на что следовало обратить внимание.

Вот из приоткрытой двери дома скользнуло нечто юркое и металлическое. Благодаря дешевой коричневой краске предмет полностью сливался с дорогой. Метнувшись к машине на суставчатых ножках, мина-попрыгунья включила электромагнит и прилипла к днищу. Лимузин продолжал движение. Замыкающий «мерседес» поравнялся с домом, и другая мина повторила маневр.

Чейн перевел дыхание.

— Игрушки пристроены, — сообщили из рации. — Ждем команды.

— Понял, ждите, — ответил Чейн.

Не отрывая бинокль от глаз, в другой руке он держал рацию. Колонна неотвратимо приближалась. Сейчас, сейчас… Солнце сверкало на радиаторах, пыль клубилась. Вскоре Чейн смог разглядеть суровые азиатские лица за лобовым стеклом. Корейцы внимательно наблюдали за дорогой. Карлос, очевидно, в это же время переговаривался со своими Помощниками по другому каналу.

Чейн опустил бинокль и скомандовал в рацию:

— Давай!..

Мгновение спустя раздались два спаренных взрыва. Колеса обоих «мерседесов» оторвались от поверхности. Балансируя на огненных струях, словно ракеты, машины на мгновение зависли в воздухе. Затем с грохотом опустились, осели на лохмотья резины. Ни одна уже не могла продолжать движение, однако Чейн не заблуждался насчет сохранности пассажиров. Все три автомобиля были бронированы от бампера до капота, снизу же салон прикрывала металлическая плита. Корейцы отделались разве что парой ушибов.

Тем не менее водитель лимузина среагировал молниеносно. На секунду замедлив движение, он тут же рванул машину вперед. На пыльной дороге вырос ряд длинных шипов, отблескивающих титановыми остриями. Шины лопнули, диски со скрежетом извергли фонтаны искр.

Чейн натянул черную маску, перелез через подоконник и спрыгнул на улицу, благо строители в Марокеше не страдали манией величия. Взял в руки автомат и передернул затвор.

Трое европейцев успели рассыпаться цепью, и теперь осторожно приближались к колонне. Оба француза вышли из укрытия. Вооружившись гранатометами, они заняли позиции в противоположном конце улицы. Обездвиженный лимузин замер с притихшим мотором. «Мерседесы» исходили паром, под днищами что-то продолжало дымить.

Пассажирские дверцы распахнулись почти одновременно. Из салонов неуклюже вывалились азиаты в строгих костюмах. Все трое были вооружены пистолетами-пулеметами, однако, судя по перекошенным лицам, не вполне представляли, что с ними делать. Чейн и европейцы открыли огонь. Ампулы с транквилизатором с одинаковой легкостью пробивали как пиджаки, так и кожу под ними. Трех штук вполне хватало, чтобы остановить на месте взрослого лося. Корейцы получили как минимум по полдюжины на брата. Пулеметы выпадали из рук, а тела мешками валились на асфальт. Когда они проснутся — через сутки, не раньше — еще примерно неделю они будут мучиться головными болями и расстройствами желудка.

Чейн не желал напрасных жертв, ведь этого не желал и наниматель.

Остальных корейцев ожидала та же участь. В считанные мгновения десять тел очутились на асфальте в бессознательном состоянии, и только один успел сделать несколько выстрелов в воздух. Европейцы обменялись жестами, прежде чем крадучись направились к лимузину.

Осторожность пришлась кстати. Чейн инстинктивно пригнулся, когда в бронированных окнах распахнулись узкие бойницы и корейцы принялись поливать улицу автоматным огнем. Наемник скользнул к ближайшему «мерседесу». Ампулы с транквилизатором бестолково разбились о тонированные стекла, расплескав содержимое.

Но европейцы не растерялись. Все трое запрыгнули на крышу длинного автомобиля, после чего тот, которого Чейн считал бывшим военным, достал лазерный резак. За несколько секунд наемники вскрыли броню, словно консервную банку. Внутри находились еще пятеро корейцев, не считая молодой блондинки. Автоматные стволы извергли в салон целый поток ампул с чудодейственным средством. Вскоре пятеро охранников были извлечены из лимузина наружу, а дверцы гостеприимно распахнулись.

Чейн выпрямился и повесил автомат на плечо. Взглянув на секундомер, он непроизвольно хмыкнул. Что ж, эти ребята не даром ели свой хлеб. Окружив лимузин, они синхронно сменили обоймы с транквилизатором на боевые.

Наемник нагнулся и заглянул внутрь лимузина. Молодая женщина забилась в противоположный конец роскошного салона. Лицо было красивым, и все же не таким, как на виденной голограмме. Но Чейн не испытал ничего, кроме удовлетворения от отлично проделанной работы.

Выпрямившись, он отошел от машины.

— Дело сделано, отходим. Это не она.

Европейцы кивнули и невозмутимо направились к ближайшему переулку, в котором были спрятаны автомобили. Французы отступали последними, до последнего держа пустынную улицу под прицелами.