Алекс Клемешье - Скотина Страница 5

— Не думаете же вы, что ее действительно кто-то сюда отправил?

— Может, никто и не отправил, но у путешествия явно была цель. И она — там, за зарослями. Далеко ли, близко ли — пока непонятно, но в заросли ей заходить было нельзя.

— Ну да. Обрыв?

— Фигурально выражаясь, — пожал я плечами и сделал шажок в интересующем направлении.

Обрыв или нет, но теперь, по логике вещей, кто-нибудь должен был остановить и меня. Я сделал еще шаг, прислушался. Еще шаг. Тихо.

На Пенелопе нет певчих птиц, здешние звери крайне скупы на звуки, тут не шелестит листва, не скрипят стволы деревьев…

Зато тут клацают предохранители автоматических ружей, черт бы их побрал! Рассерженный донельзя, я оглянулся на Грязева.

— Ну, елки-палки!

— Извините…

— Да ладно. Если уж звук садящегося вертолета так бесит меня — представляю, как он не нравится местным тварям!

Уже не осторожничая, я таки пересек опушку леса, раздвинул паутину. Ни обрыва, ни берлоги, ни ясельной группы детского сада, ни кладбища — ничего. На первый взгляд, разумеется. Но на второй у меня времени не было.

— Хорошо, будем считать, что не обрыв, а колонна танков.

— О господи! — застонал сзади главный инженер.

— Чего это вы? — с подозрением оглянулся я вновь.

— Каких танков?

— Фашистских, — не моргнув глазом, ответил я. — Или союзных. Стратегических, сверхдальней разведки. Грязев, вы чуете разницу между постоянной опасностью и сиюминутной? Обрыв — это опасность постоянная, пропасть всегда на своем месте, и нерадивые придурки вроде меня с Валей так и норовят в нее сверзиться. Значит, нужно дежурить и спасать постоянно. А колонна танков прошла — и все. Валю туда пускать было нельзя, а меня уже можно.

— А еще можно сожрать одного вторгшегося чужака и, например, перенести свое драгоценное гнездо туда, где второй искать не станет!

— Да что вы все!.. — взорвался я. — Блин, ну как сожрать, как? Вы хоть у одного животного тут видели пасть? Чем глотать вашу Красную Шапочку, если глотки нет? У скотин есть когти, клыки, бивни, рога, еще какая-то жуткая хрень, но вместо рта у них — хо-бо-ток! Я вообще склонен считать их вегетарианцами…

Грязев поперхнулся.

— Ой, да прекратите! — я в раздражении махнул на него рукой и, высоко вздымая колени, выбрался из зарослей. — Вы же наверняка читали справочники, и мои отчеты в том числе. В содержимом желудков исследованных скотин были найдены преимущественно растительные волокна, в найденных кучках их выделений животные белки практически отсутствовали. Да, это не гарантия, что они не хищники, слишком мало материала, но… Вы знаете, почему их назвали скотинами? Да потому что на коров похожи! Жвачный, блин, неодомашненный скот.

— А клыки?

— Прошу заметить — невероятно острые! Как серпы. Такими травку резать — милое дело. — Я постучал каблуком по упругой паутинке. — Попробуйте-ка отковырнуть, раскрошить и втянуть через отверстие, диаметром с… со ствол — кстати, опустите уже! — вашего ружья. Тут мясорубка нужна, блендер, сенокосилка, блин! А вас парочка бивней смущает… Хорошо, допустим, что звери все же нападают на Валю, пускают в ход клыки, рога и прочую амуницию. Да здесь все должно быть залито кровью! Уж простите такую буквальность… А сожрать… Единственный способ, которым девочка могла быть… употреблена скотинами, — высасывание. Ну что вы на меня смотрите? Сами заставляете быть жестоким и циничным. Да, допустим, воткнули в нее аж три хоботка — и высосали, как коктейль через соломинку. А кости тоже высосали? А одежду, обувь? Где это все?

— Ее могли оглушить и перенести в укромное место, где после и расправиться.

— Ага, подхватили на ручки, взвалили на спину… Повторяю: это не львы какие-нибудь, чтобы в зубах переносить добычу поближе к логову.

— Что же, по-вашему, она сама отсюда ушла?

— Ну наконец-то! — раздув щеки, выдохнул я. — Если вы должны доложить о моих выводах — самое время это сделать.

— Видите ли, Михаил, — медленно начал Грязев, покусал губу, опустился на баул со снаряжением и посмотрел на меня снизу вверх. — Я, наверное, неправильно выразился, или вы как-то не так меня услышали. Я никому ничего не должен. Тем более — докладывать. Я пошел не потому, что меня к вам приставили, а потому, что сам захотел вместе с вами разобраться в ситуации. Если бы мы нашли убедительные доказательства того, что местная живность не убивала ребенка, — я бы сообщил об этом в город. Остановило бы это травлю или нет — не знаю, но я бы попытался… Сейчас же я вижу, что вся ваша убежденность основана на косвенных фактах. Я не верю, что скотины не причастны к исчезновению Вали. Я не верю, что ушла она сама и добровольно. И — уж простите! — я не верю, что эти монстры — травоядные.

Монолог главного инженера я оценил. Черт его знает, где они сейчас обучаются, но в наше время инженеры так не разговаривали. Может, он ко мне и не приставлен, но и не так прост, как хотел показаться в самом начале, когда пыхтел, мямлил и теребил пуговки на рубашке. А может, это какие-то мои тараканы — паранойя аль ишшо чего. Так или иначе, сказал-то он все верно — доказательств не было.

— Ладно, — помолчав, резюмировал я — не столько сказанное, сколько свои мысли. — Пойдемте добывать улики. В виде целого и невредимого ребенка. И это… извините, если обидел.

Грязев отмахнулся, поднялся, повесил ружье на одно плечо, на другое взвалил баул.

— Куда идем?

— Давайте рассуждать! Когда Красной Шапочке встретился волк… да не надо, блин, так морщиться! Мне по сказкам лучше интуируется. Лучше скажите это сами: что сделал волк, когда встретил девочку?

— Ну, спросил, куда она идет…

— Умный волк! Меня это тоже больше всего интересует с самого начала. Но дальше, дальше!

— Когда она сказала, что идет к бабушке, он показал ей длинную дорогу, а сам побежал по короткой.

— Вот! Отлично! Бабушка жила за лесом — в какой стороне? — я завертелся на месте.

— В смысле? — не понял меня Грязев, но тоже заозирался.

— Валя шла из города — оттуда. Поселок находится гораздо западнее выбранного ею маршрута. Километрах в шестидесяти от города. Да, она ребенок, она могла не рассчитать своих сил — она просто не представляет, что такое шестьдесят километров по диким лесам. Допустим, она все же пошла зачем-то в поселок — но почему на север, а не на запад?

Мы замолчали в задумчивости. И… вот честное слово — никогда не слышал, как тикают часы, в наше время они все электронные, в виде циферок в уголке любого экранчика. Механические я видел в музеях, и некоторые из них шли, но прислушаться я как-то не додумывался. А тут вдруг всем телом почувствовал — тикают часики-то, тикают! Сколько там осталось до минуты, когда доблестный мэр даст команду?