Максим Волосатый - Переговорный процесс Страница 5

Утренний свет заливал просторный, обрамленный стеклом кабинет исполнительного. Но благодаря фильтрам он не резал глаза, а почти ласкал взгляд, создавая уютное ощущение тихого приятного утра. Где-то далеко внизу шуршали двигателями боты, просыпался умытый ночным дождем город, ходили люди. А здесь, наверху, в удобных креслах сидели пять человек, и Степан Донкат должен был с ходу определиться, кто из них есть кто.

Так, поехали. Центральная фигура: немолодой, немного грузный мужчина с сильной проседью. Странный типаж во времена кудесников от медицины. И одежда странная. Хотя нет, ничего странного. Как раз для него. Костюм с рубашкой и галстуком. Из ткани. Невероятно непрактичная вещь, требующая постоянного ухода. Невероятно дорогая в эпоху синтетических тканей с более чем различными характеристиками. Очень точно подчеркивающая статус сидящего. Хотя ему и подчеркивать ничего не надо. Несколько движений, взгляд, и все ясно. Федерал. Руководитель. И не из последних. За его спиной отчетливо проступают три кита, на которых держится власть широко раскинувшейся галактической империи, какое бы название она ни носила. Линии межгалактической связи, крейсеры штурмфлота и станции преобразования звездной энергии. Нейроны, мышцы и кровь человечества. Тут все ясно. Ни отнять, ни прибавить. Дальше.

Его спутник.

Даже смотреть неинтересно. Холуй. Какие бы костюмы ни носил, сколько бы денег ни имел, что бы ни говорил. Не первый. И не будет, судя по всему. Взгляд не тот. Дальше.

Собственно исполнительный директор филиала «ВМН» восьмого про-слоя, Анатолий Васильевич Засятин. Формально – второе лицо бурно развивающегося филиала. По сути первое. Когда открывали филиал, восьмой русский слой галактического рукава Ориона был крайним, неактивным и не особо перспективным. Земные империи рвались прочь из Ориона, где во все стороны уже было далеко бежать за новыми мирами. В глазах мировых лидеров мелькали рукава Стрельца и Персея, и ощетинившиеся орудиями штурмфлоты уже нарезали толстенные слои звездного пирога, деля будущие владения. Но тут вышел облом. Оказалось, что межрукавные путешествия – это одно по деньгам, а связь и единая система энергоснабжения – совершенно другое. И восьмой пограничный слой резко стал интересен опять. А тут Григорий Иванович Тихонов сидит, до пенсии дотягивает. И убрать его никак – дальний родственник кого-то из совета директоров. А работать надо. Вот Засятин и прибыл. Опыт нарабатывать, филиал поднимать, к повышению готовиться. С ним тоже все прозрачно. Результат. Все за него.

Ну и непосредственный начальник Степы – Дрон. Тут он так, для мебели. Все? Вроде да. Стоп, какой все? А последний? На последнего времени не хватило.

– Прошу, господа, – Засятин просто лучился доброжелательностью. Ни дать ни взять, любимые родственники пожаловали. Хотя, наверное, какие-то параллели и можно провести. Исполнительный директор тем временем потек медом дальше. – Позвольте представить вам нашего лучшего специалиста в области продаж больших проектов, о котором я только что рассказывал. Так сказать, острие атаки компании. Гвардия и резерв. Степан Донкат. Исключительный контракт на поставки систем жизнеобеспечения для Управления Федеральной Галактической Связи, если помните. Это из последнего. Был еще ряд успешных проектов.

Большой босс чуть кивнул, показывая, что помнит. Его глаза осматривали Степу ничуть не менее внимательно. Он тоже привык сразу определять собеседников. Степа было собрался лучезарно улыбнуться, но сдержался. Лестная характеристика Засятина имела к нему отношения не больше, чем пролетавший над офисом спутник связи. Ну кого может представить руководитель филиала заезжей (и как бы еще не земной) шишке? Убогого неудачника? Конечно же, лучшего из лучших. И только его. Нет такого в наличии – назначим. И попробуй не посоответствовать. Так что это он себя хвалил, а не Степу.

Большой босс еще раз коротко оглядел Степана и удовлетворенно повернулся к исполнительному директору.

– Почти подходит.

У Донката чуть не вырвался вопрос «для чего». Но он сдержался. Не время. Сейчас надо кланяться и заверять всех в своей непременной компетентности, чтобы в головах больших начальников остался исключительно светлый образ сотрудника отдела продаж. Вопросы он задаст потом. Не исключено, что держа кого-нибудь руками за горло.

Федерал тем временем вернулся к нему.

– Ну, если вы, молодой человек, и вправду так хороши, как вас нам расписывал ваш руководитель, – он чуть шевельнулся, переменив позу в кресле, – то соблаговолите рассказать нам свое видение политической ситуации в галактике.

С такой же лучезарной улыбкой, что и у Засятина, Степа посмотрел на своих начальников.

– Полностью или коротко? – что в переводе на человеческий означало: «На хрена, шеф, что за цирк?».

– Коротко, – улыбка Засятина стала еще приторней. Аж до тошноты. И по полному отсутствию каких-либо негативных эмоций в лучащемся дружелюбием взоре начальника Степа понял – дело плохо. Шутки, если и были, сдохли все на хрен. Закрыть рот и делать что приказывают, а то этот рабочий день запросто может стать последним. Исполнительный директор улыбнулся. – Коротко, но полностью.

Не снимая намертво прилепившегося оскала, Донкат откашлялся, пытаясь выиграть хоть немного времени. Ничего себе задачка: в трех предложениях описать политическую карту мира с тенденциями развития. И все же…

– Итак, – Степа развернулся к услужливо развернутой самим Засятиным трехмерной модели галактики. На молочной спирали полыхал веселым разноцветьем неправильный ромб, поделенный между тремя рукавами. Самая длинная его часть, проходившая от одного конца в другой, лежала в третьем с краю рукаве. Почти посередине этой части пульсировала ярко-желтая точка с красноречивой надписью «Солнце». В обе стороны от точки разбегались равные полоски нескольких цветов, кольцами делящие рукав. Такие же полоски числом поменьше виднелись на соседних рукавах галактической спирали.

Степа вдохнул побольше воздуха и начал, не теряя время на расшаркивание.

– Рукав Ориона, где находится солнечная система, являющаяся колыбелью человеческой цивилизации…

Донкат скосил глаза на федерала, оценивая, насколько значимы для него подобные лозунги. Судя по полуприкрытым глазам – не очень. Степа тут же свернул патриотические высказывания.

– …поделен между основными расами землян, объединенными под эгидами нескольких государственных объединений. Как вы видите, наибольшего успеха на сегодняшний день добились три государства.

Краем глаза Степа контролировал реакцию слушателей. Как только кто-то отведет глаза, надо ускоряться.