Григорий Неделько - Как разрушить реальность Страница 5

Когда Привольнов разделся и переобулся, они прошли в комнату. Константин как обычно задвинул шторы и вынул из кармана инжектор. Воронцов взял предмет подрагивающими руками.

– Да что ты его рассматриваешь? Давай, вжарь! – улыбаясь еще шире, произнес Привольнов.

Олег выглядел немного неуверенным.

– А ты?

– Я пока подожду, послежу за тобой. А то в прошлый раз ты смылся из квартиры – я ничего не смог сделать: был еще в Том Мире.

– Но я же не понимал, что делаю, ты сам говорил…

– Все верно. Поэтому я лучше побуду тут. Ну же, не бойся, – видя сомнения друга, подбодрил его Константин.

Олег вставил конец инжектора в ухо и нажал кнопку…

…В этот раз перемещение происходило быстрее и менее болезненно. Холод и темнота вновь присутствовали, но они не испугали Олега. Желание испытать чувство полета над грешным земным миром, ощущение эйфории на фоне серости жизни было сильнее, чем все опасности – которых, как помнил Воронцов, вовсе нет. Это если верить словам Константина, а на самом деле… Олега не интересовало, что – на самом деле. Он жаждал нарка, он не мог без «средства», а все прочее отступало на второй план – и еще дальше.

– Пока ты не перенесся, я расскажу тебе пару вещей, – вещал Константин, когда Воронцов, полный ожидания и нетерпения, стоял посреди комнаты. Взгляд Олега был устремлен в потолок, мысли возносились к небу, нарк, даже не успев оказать своего пьянящего воздействия, уже влек мужчину к скрытой, спрятанной, потаенной сути – к обители Высшего. – Послушай меня. – Привольнов сел в кресло, принял расслабленную позу, положил руки на подлокотники. – В Том Мире ты можешь встретить других «искателей». Большинство из них носит повязки на руках – либо красные, либо синие. Человек без повязки – бандит или «свободный путешественник». Будь с такими осторожен. «Красные» – приверженцы Высшего и нарка, с ними легко найти общий язык, а вот «синие» пытаются всячески им помешать. Противостояние доходит иногда до настоящих баталий, до битв, мини-войн с применением оружия. Самое неприятное: если тебя ранят в Том Мире, то и на Земле твое тело получит точно такую же рану. Принимая нарк, ты не погибнешь – он абсолютно безвреден, но тебя могут убить другие люди. Все как всегда. Я не пугаю – лишь раскрываю перед тобой неприглядную сторону Искания. Если у тебя возникнут проблемы, можешь рассчитывать на «красных». О «свободных путешественниках» не скажу ничего определенного. «Синих» же я бы обходил стороной, но кто знает: вдруг тебе повезет. К тому же люди – непредсказуемые создания, поэтому, даже общаясь с «красными», будь настороже. Сейчас я не отправляюсь туда – тебе нужно научиться самому ориентироваться в Том Мире. Я буду следить за твоим состоянием и, если что, постараюсь помочь. Жаль, конечно, что нарк невозможно вывести из организма – надо дождаться, пока он распадется на составляющие, – только тогда человек вернется в реальный мир. Были опыты по вымыванию «средства», но все они закончились печально – подопытные умерли. Я не хочу и не могу рисковать жизнью друга.

– Может, ты все-таки «пойдешь» со мной? – Холод уже преобразовывался, переходил в стадию жара. Олег обхватил себя руками и посмотрел на зашторенное окно. А если флайт-камера подслушивает их? Если полиции известно, чем он занимается? Если сейчас полы нагрянут, найдут его совершенно беспомощным, наденут на него наручники и увезут в участок? А в себя он придет лишь в камере… Плутониане не любят тратить время на суд – нарикам они выносят приговор сразу же, как только обнаруживают и арестовывают их. И тюрьма – лучший вариант для преступившего закон, ведь голубомордые не чураются и смертных казней. Двое друзей Олега, скрашивавшие депрессивное существование героином, были убиты ублюдками с Плутона.

«Никогда бы не подумал, что стану бояться расплаты за незаконные удовольствия. Я ведь всю жизнь был тихим, неперечливым работником, которого никто не замечает. Тем, кто мало чего добивается, но и не влипает в дерьмо, потому что обходит его стороной. Я был таким – до того дня, когда принял нарк… Хотя нет, изменение началось раньше. Я словно бы почувствовал, что придет Константин, что пригласит меня в ту квартиру… Или звезды все решили за меня? Не хочу думать об этом… И уже не могу…»

Сквозь веретенообразную пелену, сквозь туман переноса донеслись слова:

– Нет, ты должен сам…

Сам… сам… сам…

А потом наступила темнота…

…Пробив которую, раздвинув руками, заставив отступить, он очутился на песке иной реальности. Мира, не похожего на привычный и опостылевший, – более яркого, более живого. Иного. Но столь прекрасного, сколь и чувство, заполнявшее Воронцова изнутри.

Мужчина вдохнул полной грудью, поежился от ветра и запахнулся в зимнюю куртку красного цвета. Он подготовился к своему первому путешествию: оделся потеплее, запасся водой, даже сделал себе бутербродов. Надо было бы прихватить с собой острый кухонный нож для самообороны, но он не успел этого сделать – слишком поздно Константин рассказал ему об опасностях, что таит Тот Мир.

Который уже пел, звал его за собой – в себя.

И Олег отправился в Путь…

Спор затянулся. Мария предлагала еще немного передохнуть, прежде чем идти дальше, а Вадим убеждал жену, что надо двигаться, ведь, во-первых, действие нарка может закончиться в любой момент, а во-вторых, кругом полно «синих». Да и от «свободных путешественников» неизвестно чего ждать.

– У тебя что, в жопе загорелось?! – использовала Мария последний аргумент.

– Нет, мать твою… – Вадим чуть было не сорвался, но вовремя сдержал порыв: лидер должен уметь побеждать свои эмоции, потому что он – пример для других. Если все станут цапаться друг с другом, до добра это не доведет. – Нет, я лишь думаю об общем благе.

– А я устала! Мне нужна передышка.

– Мы уже полчаса передыхаем.

– Этого мало. Я чувствую себя разбитой и потерянной…

– Может, тебе не стоило принимать нарк?

– Когда я впрыскивала его, все было в порядке.

– Я имел в виду, вообще. Наркофилия в твоем случае опасна.

– А вот это не тебе решать! – снова вспылила женщина.

– Да?! А хоть что-нибудь я, как лидер, могу решать? – не выдержал-таки Вадим.

– Конечно-конечно. Ты лидер, ты вожак. Ты – главный. А мы так, приблудное дерьмо. Нас прибило к берегу, и вот…

– Не начинай…