Алекс Берестов - Курс или Точка невозвращения Страница 5

Старик, наконец, успокоился. Подойдя к столу, он раскурил трубку, и примирительно сказал:

— Ладно, давайте посмотрим, что из этого всего можно вытянуть…

Но продолжить разговор им не удалось: в комнату влетел молодой человек. В руках его была какая-то распечатка.

— Они планируют нападение на Академию, — едва не крича, сказал он, протягивая старику листы. — Только что на связь вышел наш тамошний агент. И хотя сообщение было каким-то не полным, словно он спешил, но можно судить, что будет нападение на крейсер. Это несколько вариантов развития событий от наших аналитиков. Можно еще попросить анализ у Ястреба, его, правда, нет ни в штабе, ни дома. Но это вам ре…

— Ни в коем случае! — резко выкрикнул старик и переглянулся с остальными двумя. — Он не должен ничего знать об этом, потому как будет играть главную роль в решении этой проблемы. И предупреди об этом наших аналитиков: кто ему скажет, тому…

— И еще одно, — набрался наглости перебить адмирала парень. — Похоже, в ИО сменилось руководство, по крайней мере — такую оценку дают аналитики.

Адмирал хотел еще что-то сказать этому юнцу, но тут до него дошел смысл сказанного. О смене руководства в ИО или контрразведке — первым узнает император, но, похоже, в этот раз — его аналитикам удалось опередить службу оповещения. В свете открывшихся фактов — многое становится на свои места. И многое — придется менять…

На веранде загородного дома, в лучах закатного солнца, смотря вдаль, стояли отец и сын. Виктор Суворин, глава семейства и полковник ВКФ "Калипсо" — объединенного военно-космического подразделения Терры, курил трубку, думая, как начать предстоящий разговор. Мельком взглянув на повзрослевшего с прошлого его приезда и оттого еще более похожего на него сына, старший Суворин тихо, чтобы не услышали оставшиеся в доме жена и дочери, спросил:

— Ты точно уверен, что хочешь учиться в Академии? Ты ведь и так служишь в армии, хоть и не совсем официально…

Парень растерялся. Когда отец позвонил и сообщил, что прилетел ненадолго и хочет его увидеть, Алексей не думал, что тот узнал о его попытке сдать вступительные экзамены. Он проходил тестирование под псевдонимом (для надежности уехав в другой район), результаты которого были опубликованы на сайте Академии только сегодня, и он сам еще не знал — прошел или нет — не было времени заглянуть в сеть, хотя коммуникатор все время был при нем.

— Да, — собравшись, ответил Алексей. И, не сумев удержать вопрос, спросил, — но как ты узнал?

Мужчина глянул на юношу и, приподняв бровь и улыбнувшись, ответил:

— Знаешь, когда мне позвонил один мой старый сослуживец и поинтересовался — нет ли у меня в родственниках некоего Алекса Баталова, очень похожего на меня в молодости, — я даже растерялся. Мой старший брат — твой дядя — после аварии экспресса пропал без вести, как и еще несколько человек, когда мне было всего пятнадцать, и вот с тех пор я пытаюсь его отыскать. Но каково было мое удивление, когда, подняв видео с тестирования с камер Ио, — есть у меня в этой службе пара проверенных друзей, — я увидел своего сына… ну и?

— А проходи я под своим настоящим именем и не поступи — репортеры поднял бы такую бучу — сын полковника не сможет пойти по стопам отца! Ну, а что я похож на тебя, — не так-то и много типов внешности в нашем мире… мало ли кто на кого похож!

— Пройти-то ты — прошел, я посмотрел результаты. И притом довольно неплохо — в числе первой сотни, если брать общий зачет. А по военному факультету — так вообще в десятке. Я даже не ожидал. Но почему именно на военный факультет?

— А там самая многосторонняя программа. Это раз. Да и я сам хочу получать образование. Ты многому меня научил. В частности управлению и лидерству, ввел в высший командный состав Калипсо. Теперь же мне нужно научиться подчинению, общевойсковой стратегии. И я сам хочу достичь верхушки. Да и журналисты надоели, а в Академии я буду для них не досягаемым. — И отец с сыном улыбнулись — акулы пера им надоели.

— Ты сказал "во-первых". А что же "во-вторых"?

— Присмотрюсь к ребятам — кого потом в свою команду, кого продвигать и так далее. Ну, или как вариант, по окончании второго курса выберу на кого специализироваться — пилота, аналитика, связиста. Да мало ли. И по окончании обучения — отслужив положенный по контракту год — кстати, а почему так мало? — можно и в другом месте поискать работу — любой из выпускников этого факультета очень востребован и не в военных сферах.

— За это время понимаешь — твое это или нет. Уходят в основном девушки — да и те по особым причинам. Ну, там, детей воспитывать или еще что, — в общем, мало кто уходит из числа служащих в Калипсо, — служба затягивает. Спросишь у мамы как-нибудь. Она ведь тоже на себе это почувствовала — но у нас родился ты — и она оставила космос…

— А я и не знал, — честно признался Алекс, пораженный открывшимися фактами.

— Ну, это ведь трудно — вспоминать о чем-то любимом, чего ты был лишен. Ну, ладно, сам об этом спросишь. А пока — начинай собирать вещи. И еще, мой тебе совет — выбирай аналитику. Но это уже на твое усмотрение. Хоть три-пять специализаций сразу. И это можно. Даже приветствуется. В субботу с утра курсанта Алекса Баталова ждут на сборном пункте в центре города — военный факультет с этого года будет обучаться на станции "Астарт", что у пояса астероидов. Так что — вас будут туда переправлять. И, как мне стало известно, полетите военным "первым" классом на военный же факультет. А поступило вас туда не так много — около пяти тысяч человек…

— А что за военный факультет? — вдруг раздался сзади голос Аленки.

— Я ведь школу закончил? Закончил. Теперь буду дальше учиться. Для этого вот — в Академию поступил. А на военном факультете учат военных, ну, таких как папа, — сказал Александр, улыбнувшись самой младшей сестричке.

— А я только через год в школу пойду, — сказала, вздохнув, она, и, развернувшись, убежала в дом, откуда спустя пару мгновений донеслось: "Таня! Мама! А Лешка в какую-то Академию поступил… это… дальше учиться! Он военным будет! Вот! Как папа!"

— Ну, теперь уже все знают. А я все думал, — как сказать остальным, что ты поступил и, главное, — куда! ты поступил, — улыбнулся старший Суворин.

— Я — тоже, — сказал Алексей. И добавил, — И когда она только подойти успела?

Спустя пару минут на веранде уже никого не было — мужская часть семьи Сувориных предстала перед глазами своих любимых женщин, и уже вечером все сидели за праздничным столом.

Потом были походы по магазинам, фотографии на память, вечеринка с друзьями, и спустя два дня с сумкой на плече и картой абитуриента (по которой и сдавался экзамен) Алекс Баталов стоял чуть в стороне от таких же, как и он, поступивших теперь уже студентов. Это была одна из привилегий абитуриентов на время экзаменов и студентов на все время обучения в Академии — скрывать свое прошлое. И если ты встречал в стенах Академии кого-то из старых знакомых или родственников — было плохим тоном раскрывать личность студента. Это была устоявшаяся традиция. Хотя в основном этой привилегией пользовались дети именитых родителей, если, конечно, хотели скрыть свое происхождение. Но если это делалось случайно — другим студентом — это не влекло за собой никаких санкций, а вот в случае, когда личность открывалась по вине кого-то из коллектива Академии — студенту (поступившие на военный факультет именовались курсантами, хотя и их тоже называли довольно часто студентами) выплачивалась довольно приличная сумма вне зависимости от причины.