Дмитрий Браславский - День Тентакля Страница 5

Побрел наверх. На душе кошки скребут - сколько времени брожу, а так ничего толком и не сумел придумать. И только мысль о том, что я могу на всю жизнь остаться в одном доме с этими основателями, подстегивала меня и вела на новые поиски.

...Поскольку на чердаке ничего нового не появилось, пролез через люк и стал спускаться вниз. Все-таки эти гостиницы придуманы на редкость неудачно - люки, трубы, узкие двери - как будто они все там в этом прошлом недоедали.

На первой же площадке сюрприз - высовывающаяся морда лошади (посмотри, сестричка, еще одну фотку - красавица, одно слово). Не знаю как ты, а я с первого взгляда понял, что передо мной не просто кобыла, а самая настоящая говорящая лошадь. Прям как из анекдота: "Не бросайте трубку, страшно неудобно копытом номер набирать". Ну, ты помнишь.

Привет, говорю, лошадка. А она в ответ: "Сам привет!". Отлично, сработаемся. "Че ты тут делаешь?" - "Живу я здесь. А вот ты че тут делаешь?" Объяснил. Хорошие зубки, подкалываю. А она так серьезно: "Спасибо, я достаточно за них заплатила". Я так растерялся, что брякнул: "А я и не думал, что лошади умеют говорить". А она: "Может быть, им просто нечего было тебе сказать".

Да, поговорили. Короче, пошел дальше, чувствуя себя оплеванным с головы до ног. Кажется, впервые, сестричка, твой старина Хоаги не нашелся, что ответить. И кому - лошади!

Открываю дверь, попадаю в мастерскую. Скульпторов. Их двое - одно лицо, вроде как близнецы, - один позирует, другой его увековечивает в камне по полной форме - со шпагой и треуголкой. Познакомились, это за мной никогда не пропадало. Нед и Джед Эдисоны. Кто же из них кто? Даже папа путает. Знает лишь то, что один левша, и оба не хотят идти по его стопам заниматься дурацкой научной работой. Это верно, одобряю.

А ты кто, интересуются, доставщик мрамора или модель? Модель, говорю. Люблю, приколоться, да ты, сестричка, меня знаешь. Прямо сейчас раздеваться, спрашиваю, или опосля? Они в такой ужас пришли - не поверишь. Нет, говорят, пока не надо, мы сможем высечь вас только склепав вместе две глыбы мрамора, но тогда у вашей статуи шов будет. Не пойму: то ли издеваются, воблы сушеные, то ли всерьез говорят. В общем, не везло мне что-то в тот день.

Ладно, думаю, сейчас ты у меня попляшешь. И устроил так, что Нед стал вместо зубила по пальцам себе бить. Расстроился, чуть не плачет: правильно папаша говорил, что нет у меня таланта. Конечно, правильно. Одно плохо они местами поменялись и продолжают как ни в чем не бывало. А я дальше двинулся.

Спускаюсь вниз. На стенах портреты каких-то предков, в одной из комнат на стене полный чертеж воздушного змея. Ума не приложу, как бы он мог полететь. Вот чайники: в детстве я этих змеев сотнями запускал и без всяких чертежей. Правда, в комнате оказалось нечто гораздо более приятное, чем чертеж. Впрочем, я совсем забыл, что тебе прекрасно известна эта история. Ведь именно так, как ты помнишь, мне и удалось раздобыть уксус..."

ИЗ БЕСЕДЫ С ЛАВЕРН

...Однако надо было как-то выбираться из камеры. Вовремя вспомнив, что главное оружие порядочной женщины - слабость, я оказалась у доктора. А после того, как он убежал смотреть шоу, смогла остаться в одиночестве. Заодно прихватила Берни картинку с анатомическим разрезом щупальца - он у меня такой любознательный.

Дверь из комнаты врача вела в холл. Трудно поверить, как он изменился за последние двести лет (только не подумайте, милая, что я уже в таком возрасте - не старше вас буду). Кругом металл, пластик, все блестит, как внутри электрического чайника.

А на лавочке рядом с часами сидит самая странная троица, какую мне только доводилось видеть. На лице двоих застыла улыбка. Они даже на вопросы отвечать не могут. А третий - что за чудо! Одна только высокая прическа из голубых, украшенных какими-то безделушками, волос и балетная пачка чего стоят!

И вправду красив. Но уж слишком гордится своей внешностью - мужчину это портит, да и утром к зеркалу не протолкаешься.

Выяснилось, как я и ожидала, что они все ждут начала соревнований. Правда, Харольд, так зовут этого красавчика, не сомневается в своей победе. Не зря же его хозяин угрохал такие деньги на прическу. И впрямь не зря: пожалуй, и у нас на пятой авеню такого не сделают. Хотя я не считаю, что у меня такая уж плохая шевелюра.

Все это время я косилась на щупальце, присматривающее за конкурсантами и преграждающее путь наверх. Опасный это мир, скажу я вам, милочка, никогда не знаешь, куда можно пойти, а куда нет. Может быть, иметь хозяина не так уж и плохо?..

ИЗ КНИГИ Б.БЕРНУЛЛИ

...Вот таким образом я и раздобыл кучу четвертаков. Скажете, не совсем законно. И будете правы. Впрочем, мне всегда казалось, что в борьбе с чрезвычайной угрозой можно пользоваться и чрезвычайными средствами.

Как вы помните, сделал я это не из любви к искусству. Просто, уж очень хотелось выстирать после того мужика свой свитер. Откуда же мне знать, где и как он его носил, а чистоплотность при всем при том отличительная черта семьи Бернулли.

К тому же я был просто в отчаянии от невозможности раздобыть деньги на покупку алмаза. Так что даже попытался осторожно выведать у доктора Фреда, нет ли у него средств, которые можно было бы позаимствовать хотя бы взаймы. И выяснил - он уже давным-давно должен был подписать контракт на участие в телевизионном шоу.

Это могли бы быть неплохие деньги. Но, увы: контракт в сейфе, а шифр старик забыл. Неужели никак нельзя вспомнить? Но тут на лице профессора появилось выражение неподдельного ужаса.

Выяснилось, что как только он засыпает, немедленно идет как настоящий лунатик к сейфу, открывает его и видит... видит... нечто настолько страшное, мерзкое и кошмарное, что при одной только мысли об ЭТОМ его начинает трясти. В ужасе, он захлопывает сейф и просыпается.

И так уже не первую ночь. Вот и приходится сидеть в лаборатории и глушить кофе, в тщетных попытках не смежить веки. И тут у меня родилась идея. Самое сложное будет избавиться от Эдны, но при желании можно, вероятно, обойти и это затруднение...

ИЗ ПИСЬМА ХОАГИ К ЛАВЕРН

...Забавно все-таки, как эти отцы-основатели умели всех вокруг себя на уши поставить. Вот, скажем, бедная женщина, которую я обнаружил в одной из комнат. Шьет как проклятая флаги США. Почему флаги? Да потому что Джефферсон с Вашингтоном не могут решить, на каком проекте остановиться. Пришлось им и свой подбросить, благо у нас с тобой, как помнишь, возникла неплохая идея.

Забрел и в спальню к Вашингтону (не подумай, сестричка, ничего худого). Так, ничего особенного. Кровать. Над ней огромная табличка: "Здесь спит Джордж". Но самое смешное не это, а то, что горничная упорно не хотела поверить, что я - не Вашингтон. Что ж, может быть, мы в чем-то и похожи.