Борис Штерн - Письма без комментариев Страница 5

"6.02.1993. Киев.

октября 1993. Киев.

...А вот интересная летняя ситуация.

Леня Ткачук, мать его за ногу, взялся издать за деньги одного кировоградского мецената мою книгу. Дал ему тот меценат 24 миллиона карбованцев (это не очень и много, но тем не менее). Леня схватил их, как голодный шакал, и с криком "Да я! Да мы! Да одной левой!" помчался мою книгу издавать. Но хитрый меценат не совсем дурак: поставил Лене условие издать книгу в такой-то срок. Но хитрый Леня тоже не окончательный умница - договор с этим условием подписал не он, а дал подписать какому-то одесскому фирмачу. Результат: ни хера Леня в срок не сделал (и не в срок не сделал - просто ни хрена не сделал, ноль на массу). Тогда меценат очень корректно (сопровождаемый двумя бугаями-вышибалами) затребовал с Лени дэньги-обратно плюс штрафные санкции за нарушение договора - этих санкций собралось 21 миллион. Деньги были отданы.

24+21=45 млн. Отдавал, естественно, не Лепя, а тот, который.

Леня сидел в кустах и молился Богу, чтобы морду не побили. Но с Ленькиной мордой обошлось, а книги моей опять же нету.

Правда, сей меценат, довольный все же исполнением штрафных санкций, опять же отдал эти 45 млн. теперь уже на 2 книги - мою и Шуры Борянского из Одессы. Чем Шура сейчас и занимается. (Но есть у меня уверенность, что если что и получится, то одна книга Борянского, потому что 45 млн. карбованцев мало на две.) Такие вот пироги. Я па Леню не в обиде. Это он не со зла, а по глупости и некомпетентности. Тем не менее, он все же издал № 1 журнала "Одессей" - там твоя статья о Гуревиче и моя повестушка "Лишь бы не было войны"...

На Украине полный развал. Рубль идет 1 к 10 карбованцам.

Нищета. Я даже пить бросил, не пью уже почти 3 месяца. Водка под 15 тыс.- нету попросту таких денег. Зарабатываю гнуснейшей редактурой... Сейчас мы за границей. Даже в Москве встретиться очень трудно - билет в Москву по госцене купить невозможно, а спекулянты дерут головоломно..."

"5 апреля 94.

...Да, приезжала Ольга, да, получил твое письмо, все это было зимой, а сейчас уже апрель. Птички блестят, солнышко поет. А литературная жизнь в глубокой дупе. Что и следовало ожидать - на Украине 2000 писателей, что им кушать?

Пройдусь по новостям.

Книга у меня в Одессе вышла, в январе, мне должны привезти 2000 экземпляров - это гонорар, книгами. Это неплохо, это 7-8 процентов от тиража, надо будет продать получше, мне ребята помогут. А планы у Онула и Борянского такие: а хрен его знает, что делать дальше, потому что инфляция сейчас рванется еще дальше. Говорят, что надо "погодить". Боюсь, что надолго их не хватит.

Интересные новости из "Северо-Запада". Впервые в жизни на моем пути встала стихия - в Питере сгорел к чертовой матери Дом Союза Писателей, а в нем на четвертом этаже этот самый "Северо-Запад". Остались голые стены. И десяток авторов, с которыми "С-3" заключил договоры и выплатил гонорар,Рыбаков, Логинов и другие. Я в их числе. Книга, значит, насмерть застряла. Там застревание, конечно, не только из-за пожара (кстати, явный поджог,-загоралось два раза), но и из-за их собственнoго издательского банкротства - склады у них затоварены. Ничего не продается и т. д. Смотри, что делается: "Ренессанс" меня не издал, "Северо-Запад" не издал, Ютапов не издал, "Текст" не издал - но!.. Но все в свое время что-то заплатили!

Кто немного заплатил ("Текст", Ютанов), а кто и очень даже неплохо ("Ренессанс", "Северо-Запад"). И на эти шальные издательские деньги я с семьей эти годы живу, с 86-го, уже восемь лет (еще две книги в "Молоди", еще несколько авансов, гонорары от Ярушкина, из Симферополя...). Удивительно!

Не пью. Правда, недавно на похоронах подруги сорвался с крючка, скушал две бутыли самогона, но дальше не поехал. Пишу, пишу. Небольшую повестушку написал о Чехове (!), о том, как Чехов не умер в 1904 году, а прожил до 1944-го. То ли повестушка, то ли "фантастическо-литературоведческая статья". И неплохо вроде, нескучно. А куда пристроить, не знаю, как всегда".

"21 апреля 1994.

Гена, дорогой!

Новость о твоем журнале очень об-на-де-жи-ва-ю-ща-я и воо-ду-шев-ля-ю-щая! Я очень впечатлился (и суммой предполагаемых гонораров тоже). Вот было бы здорово, если б журнал состоялся! Готов отдаться твоему журналу ("Проза Сибири" Г. П.) с потрохами - специально писать для тебя ("специально" в том смысле, чтобы попадать в тональность журнала) и отдавать и первопечатать все, что тебе подойдет.

Теперь вопли.

Не советы, а именно вопли.

Не публикуй эту дурную фантастику!

Ни малеевскую, ни текстовскую, ни молодогвардейскую, ни петербуржскую! Никакую! Михайлов уже пытался сделать из "Даугавы" журнал фантастики неудачно, и не только из-за политики. Не нужно это. Нормальная крепкая литература нужна - и если она будет со странностями, с уклоном в фантастику - вот и отлично. Хорошие писатели нужны. А если появятся рукописи вроде "Человека-невидимки" или "Пикника на обочине" - публиковать, не разбирая "фантастика или не фантастика".

И еще.

За последние лет пять мы прекрасно увидели, кто чего стоит, кто писатель, кто не писатель, кто издатель, кто делец, кто книгопродавец, кто вообще никто. Все расчудесно раскрылось, все очень попятно стало, хотя и прежде я не особенно заблуждался. Ну их всех... Недавно показали по РТР семинар Бориса.

Стругацкий - он в порядке, он был при исполнении, по вокруг пего сидели все известные тебе семинаристы - всем далеко за 40 - и всерьез рассуждали о том: "Поэт в России больше, чем поэт, или меньше?" Стыдоба..."

"10 октября 94.

Гена, дорогой!

Я сейчас гоню для тебя своего "Эфиопа".

"Гоню" - это сильно сказано, но каждый день по странице в день; для меня это "ого!". Постараюсь дописать к ноябрю, а уж к Новому году - кровь из носу! Что-то получается, чем-то я доволен. Есть 5 черновых листов, нужно еще два, а потом подгонять, переделывать. Посылаю тебе десяток принтерных страниц на пробу, но дело сейчас не в "Эфиопе".

Дело вот в чем. Высылаю тебе три части моего большого романа, который я начал в позапрошлом и остановил в прошлом году. Здесь листов 5-6, вполне сделанных. Есть еще листа 23 очень черных, читать еще нельзя. И это половина романа. Он посвящен Виталию Бугрову. Мне еще в прошлом году хотелось показать Бугрову, потолковать, испросить разрешение на посвящение... И вот... разрешение уже можно не спрашивать... Остановил я роман потому, что писать там надо еще 8-10 листов, это много, долго, тяжело, это работа с полной отдачей на год-полтора. По моим прикидкам получится 16-18 листов размер для меня колоссальный. Такого времени у меня нет - то есть, нету денег, чтобы полтора года заниматься только романом.

Вот и вопрос-предложение для "Прозы Сибири" (тебе, то есть): может ли (и захочет ли) "Проза Сибири" пойти с неким автором Б. Штерном на нижеследующий договор-заказ: автор предоставляет "Прозе Сибири" первые три части романа "Последний из Кагебе", которые уже можно публиковать. Автор обязуется через полтора года предоставить полный текст; со своей стороны "Проза Сибири" выплачивает автору аванс в размере...