Роман Подольный - НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 23 Страница 5

— Слушай, Баллах, со мной то же самое…

Но это был не Баллах. Голос в трубке ревел, молил, всхлипывал, — слов нельзя было разобрать. "Мир сошел с ума", — отрешенно и даже спокойно подумал Горд.

Мир действительно сошел с ума, потому что рыдающий голос принадлежал Мильонеру.

За окнами лежал искристый снег. Тугие лапы елей гнулись под тяжестью белых наметов, но голубые прозрачные тени всюду напоминали о близкой весне.

— Я слушаю, — сказал Горд, не оборачиваясь.

— Все, собственно. — Баллах кинул обгоревшую спичку в пепельницу, промахнулся, но не стал поднимать. — Ты будешь спорить с выводом медицинских светил? Глупо.

— И бесполезно?

— И бесполезно. Повторяю по пунктам. Во-первых, именно антигравитация придает коже тот изумительный лягушачий цвет, который отрезал от общества тебя, меня, всех, кто соприкасался с работающей машиной. Во-вторых, от этого, как утверждают медики, нет средств защиты. Лекарств тоже. Позеленение безвредно для здоровья? Пусть так, но вечный, с прозеленью, загар — это не для нормального человека. Никто не жаждет стать зеленым негром. Гнусный цвет. Посему антигравитации не быть. Жалеешь?

— Дурацкий вопрос…

— Прости.

Горд отвернулся от окна. Его лицо на ярком фоне выглядело черно-зеленым.

— Послушай, Баллах… Я верну тебе твой вопрос в несколько иной форме. Зачем жив человек?

— Ну, знаешь! — Под Валлахом заскрипел диван, одной босой пяткой он почесал другую. — Оставь эту тягомотину философам.

— Нет своего мнения?

— Да как сказать… Чисто наблюдательным путем я установил, что люди живут затем, чтобы есть, пить, спать, размножаться, то есть затем, чтобы жить.

— Не вижу, чем твой человек отличается от животного.

— А он и не отличается.

— Тогда чего ради он придумывает всякие машины?

— А шут его знает!

— Врешь… Когда мы сутками корпели над машиной, ты был весел, свеж и насвистывал. В те дни у тебя было все, но ты плевал на все, тебе была нужна машина. На жратву, на выпивку, на сон, на само здоровье плевал. Сейчас у тебя тоже есть все, но нет машины. И ты не встаешь с дивана, ты опустился, лежишь в пижаме, изводишь бренди, хандришь.

— Загар, мой милый, зеленый загар. Не люблю быть прокаженным. К чему, однако, весь разговор?

— Хочу выяснить, где и в чем мы ошиблись.

— Стоит ли? Биологи в один голос твердят, что эффект позеленения изящный, не правда ли, термин? — нельзя было предусмотреть.

— Я не об этом. Может быть, ошибкой было само открытие антигравитации?

— Смотри, куда тебя занесло! По такой логике и двигатель внутреннего сгорания изобретать не стоило.

— А кто доказал, что автомобили, станки, ракеты сделали нас счастливей?

— Кто, кто… Мы с тобой были бы куда счастливей в пещерах. Ни тебе лаборатории, ни чертежей, даже детектива нет почитать, и алкоголь не открыт, чтобы в нем утопиться со скуки.

— Значит, сытость еще не все?

— Хватит! — Валлах рывком приподнялся. — К дьяволу философию! Да, да, я хочу заниматься машиной! И ты хочешь! Позеленей мы трижды! Мы мрем от безделья, да! Ну и что? С антигравитацией покончено. Точка. То, что мы сделали, требует непомерной платы. Ваша сдача, господь бог. Тасуйте карты заново, авось нам теперь повезет и мы создадим что-нибудь безвредно-полезное, самоочищающуюся, например, от грязи обувь. Но вряд ли, выдохлись мы с тобой…

— Я вас не побеспокоил? — послышался за дверью голос Мильонера.

Вид у Мильонера был деловой и целеустремленный. Он сел, поставил у ног портфель, протер запотевшие с мороза очки. Трудно было поверить, что несколько месяцев назад этот человек мог рыдать в телефонную трубку. Сейчас он излучал самоуверенность, и даже лягушачий цвет лица выглядел не уродством, а знаком приобщения к какой-то особой высокой касте.

— Господа, — начал он стремительно. — Мне поручено выяснить ваше отношение к идее дальнейшего, с учетом всех обстоятельств, использования антигравитации.

— Мы много об этом думали, — сказал Горд. — Использование автоматических антигравов в космосе весьма перспективно, поскольку при этом исключается контакт аппаратов с людьми. Кое-что в этом плане…

— Простите, Горд, нам бы хотелось, чтобы вы взяли проблему шире.

— То есть?

— Космос — лишь одна из сфер приложения антигравитации. На Земле, в строительстве, например…

— Исключено! Вам должно быть известно, что, как показали замеры, спектральный радиус действия антигравитационных волн в установках типа "подъемный кран" составит от одного до двух километров. Конечно, в особых случаях, в пустыне…

— Наконец, есть сфера транспорта. — Мильонер будто не слышал слов Горда.

Горд пожал плечами и кинул на Валлаха взгляд, в котором ясно читалось: "Ты что-нибудь понимаешь? Я нет".

— Пожалуйста, сходите с ума без моего участия. — Баллах помахал в воздухе голой пяткой и демонстративно повернулся к стене.

На Мильонера жест не произвел впечатления.

— Так как вы на это смотрите? — повторил он вопрос. И поскольку Горд смотрел непонимающе, добавил: — Короче говоря, речь идет об использовании антигравитационных машин при участии людей.

— Нашли средство защиты?! — вырвалось у Горда. Даже Баллах повернул голову.

— Нет.

— Тогда лекарство?

— Тоже нет.

— Тогда…

— Да, да, да! — воскликнул Мильонер. — Не смотрите на меня так, будто я… Есть мнение закончить отработку, пустить машины в серию и использовать их, невзирая на побочный эффект.

В комнате стало очень тихо.

— Мильонер, вы это серьезно? — проговорил, наконец, Горд.

Резкий хохот заставил их вздрогнуть. Оборвав смех, Валлах ткнул пальцем в сторону Мильонера.

— Этот господин не умеет шутить. Он же человек-магнитофон, не так ли, Мильонер?

— Позвольте!..

— Баллах, уймись. — Горд шагнул к Мильонеру. — То, что вы сказали, вернее, то, что вашими устами сказали другие, — чудовищно. Вы-то понимаете это?!

— Нет. — Улыбка Мильонера была почти торжествующей.

— Тогда нам не о чем разговаривать.

— Все же я прошу меня выслушать. Вы не станете отрицать, что широкое и неограниченное применение антигравитационных двигателей означает новую эру в технике. Возведение домов, заводов превратится в детскую забаву…

— К делу! — прорычал Горд.

— Короче говоря, вы отчетливо представляете, чему равен актив. В пассиве мы имеем одно: зеленый загар. Давайте теперь объективно взвесим.

— Взгляните на наши лица. Взгляните на свое лицо!

— Это эмоции. Загар безвреден. Ну, станут люди зелеными, что тут такого? Есть люди с белой кожей, есть с черной, желтой, красной. А теперь у всех будет зеленая, по крайней мере исчезнет расизм.