Кристофер Сташеф - Напарник чародея Страница 50

— Даже в таком случае он сохранял здравый смысл. В конце концов, герцогиня Мальказская и в самом деле была старой драконшей.

— А что он с ней сделал? — спросил Джефри, широко раскрывая глаза.

— Да ничего. Он никому не причинял вреда, главным образом потому, что Фесс постоянно находился с ним рядом. Поэтому его наследник и отдал нам Фесса вместе с Гранжем.

— Говорилось также о «старомодности» графа в мелочах повседневного быта и учитывалось мнение его жены, что в доме только мебель должна быть старинной, — мрачно добавил Фесс.

— Что относилось в такой же степени к тебе, как к дедушке, — быстро сказал Род. — И мне кажется, ты с тех пор сотни раз опроверг слова насчет «старомодности». Как только вы переселились к нам, ты очень успешно начал успокаивать дедушку.

— Я всего лишь относился к нему с должным уважением, Род.

— Ага, и излагал все на том же архаическом жаргоне, которым пользовался и он, — Род снова повернулся к детям. — Что касается меня, то я считал это интересной игрой. Сколько мне тогда было? Шесть? Поэтому если он говорил, что куст — это людоед, я рад был с ним согласиться.

— Значит, тебе нравилось его общество?

— О, да, — мягко промурлыкал Род. — Всегда.

— А что за фантастическая страна, в которую он играл?

— Королевство Гранкларт, — Род вздохнул, вспоминая годы детства, которые стали волшебными благодаря старику. — Я часами сидел рядом с ним и слушал.

— Ну, каждый раз не больше получаса, — поправил Фесс, — но в детском восприятии это, конечно, бесконечно долго.

— Долго? Да его рассказы никогда не кончались, — Род снова повернулся к детям. — Он сочинял замечательные сказки. После его смерти они стали бестселлерами.

— После? — спросила Корделия. — А почему не при жизни?

— Он их не печатал, — объяснил Фесс. — В этом отношении он был очень настойчив. Уверяю вас, это вполне совместимо с его манией. Он писал ради величия двора Гранкларта, а не для собственной славы.

— Сумасшедший, как Болванщик, — вздохнул Род, — но замечательный старик, — казалось, Верховный Чародей заглядывает в иное пространство, в годы своего детства. — Я часто сидел на полу кабинета, с упоением слушая его рассказы об удивительных приключениях рыцаря Бабраса и его поисках Радужного Кристалла. Потом, став взрослым, я узнал, что когда робот-нянька уводил меня, дед возвращался к своим рассказам и редактировал их. Слушать его было удивительно интересно.

— А что это за Радужный Кристалл? — спросил Грегори.

— В его сказках это была своего рода универсальная отмычка. Кристалл соединял в себе все типы волшебства, чтобы противостоять злому колдуну Маумейну.

Он улыбнулся детям.

— Конечно, в реальном мире это была просто большая прозрачная призма в центре люстры моей матери, но мне больше нравилось, как говорил о ней дедушка.

— Ух ты, — выдохнула Корделия. — А когда мы сможем прочесть его книги?

— Как только отыщу экземпляр, дорогая. К несчастью, я оставил их все в тридцати световых годах отсюда.

Фесс молчал, но Грегори задумчиво посмотрел на него.

— Ну почему он не дожил до нас? — воскликнула Корделия.

— Я уверен, он хотел бы, — вздохнул Род, — но его ждали в другом месте. Надеюсь, после вознесения старик переместился в столь любезный его сердцу Гранкларт. После его смерти граф разрешил нам оставаться в Гранже, но дом без дедушки неожиданно опустел. И к тому же вскоре мне стало ясно, что мой старший брат Ричард унаследует дом после смерти отца.

Магнус нахмурился.

— А что унаследовал ты?

— Ничего, — Род печально улыбнулся. — На мою долю ничего не осталось. Все дома разобрали мои двоюродные братья. Семейные земли тоже — если можно голые скалы назвать землями. Конечно, отец оставил мне денег, много денег: он немало вложил в семейное дело и мудро и предусмотрительно распорядился доходами, так что под конец он нажил значительное собственное состояние. Но это все.

— У тебя был выбор, Род, — напомнил Фесс. — Ты мог занять видную должность в «Автоматы д'Арманд, Лимитед» и, несомненно, справился бы с нею.

— Да, но все равно оставался бы бедным родственником, как бы искусно это ни маскировалось. — Род скорчил гримасу. — К тому же Максима... стала столь скучна!

— Правда? — Магнус оживился. — А чем она была скучна?

Род краем глаза глянул на Фесса. Магнус уловил его взгляд и повернулся к роботу.

— Расскажи, Фесс.

— Мы уже говорили об этом, — строго сказал Фесс. — Я не выдам тайн твоего отца.

Род мысленно сделал быструю переоценку. Им с Фессом очень успешно удалось отвлечь детей от мрачной обстановки. Он сравнил достоинства дальнейшего отвлечения своих отпрысков с перспективой того, что их мысли вернутся к замку и к тому, что его населяет, и принял решение.

— Ладно, расскажи им! — он расслабленно откинулся на спину. — В конце концов, в моем прошлом нет ничего постыдного. Немного смущает, конечно, но не стыдно.

— Как хочешь, Род, — Фесс вздохнул, и Род устроился поудобнее. Однако по мере того, как продолжался рассказ, уши его все больше краснели.

Глава восьмая

— Послушай, Фесс, называй меня просто Род, когда мы наедине.

— Не могу, сэр хозяин босс, — к этому времени Фесс выглядел значительно лучше: он прошел через две замены тела и капитальный ремонт. Корпус робота сверкал металлическим блеском, и руки и ноги у него стали гораздо толще. Они уже не напоминали суставчатые трубы, как те, с которыми он явился на Максиму. Им пришлось стать такими: они превратились в хранилище многочисленных инструментов, приспособлений и запасных частей. Торс его тоже увеличился, в нем находился теперь более крупный компьютерный мозг, а голова соответственно уменьшилась и приобрела вполне человеческую форму и черты. Теперь это был настоящий металлический андроид, хотя и с несколько бочкообразной грудью. — Я не могу изменять систему обращений, — объяснил он терпеливо, — если только не прикажет хозяин.

— А папа этого не сделает, потому что слишком уважает своих предков, — Род покачал головой и продолжил разбирать вещи во вращающемся шкафу. — Еще одна причина, почему мне не терпится убраться с этого захолустного планетоида.

— Не могу понять причины твоей одержимости отъездом, молодой хозяин.

— Да, конечно, если бы удалось отправиться в колледж на Землю, как мой кузен Руперт, может, я не был бы таким дерганым. Но если безвылазно сидишь здесь, на Максиме, и колледж приходит к тебе на дом через коммуникационный экран, а единственное место, где ты уже побывал, — Церера, у тебя непременно разовьется тайное желание посмотреть и другие места, самому взглянуть на то, что ты изучаешь.