Джон Браннер - Квадраты шахматного города. Научно-фантастический роман Страница 51

Много материалов в газете было также отведено исчезновению Брауна. Приводились интервью министра юстиции Гонсалеса и шефа полиции О'Рурка. Гонсалес уверял, что Браун будет найден, а О'Рурк заявил, что полиция проверяет различные версии гибели девушки.

Затем я взял «Тьемпо», мне было любопытно, как им удалось выкрутиться из всей этой истории. Ведь нельзя же было в открытую оправдывать Брауна. Я полагал, они попытаются отвлечь внимание читателей…

И я не ошибся.

В центре первой страницы была помещена карикатура, на которой Сьюдад-де-Вадос изображался в виде райских кущ. На переднем плане ангел обрушивал свой огненный меч на нищих крестьян: мужчину со шляпой в руках и женщину с ребенком. Крестьяне спрашивали: «Разве бедность — это грех?»

На груди ангела жирными черными буквами было выведено мое имя.

17

Не веря собственным глазам, я смотрел на карикатуру, когда в дверь тихонько постучали. Вошла горничная с утренней почтой. Я разорвал принесенные ею два конверта.

Первое письмо было от друга, которому я обещал написать и, как часто со мной случается, все откладывал это. Во второй конверт была вложена первая страница утренней «Тьемпо», та самая, которую я только что держал в руках, с той лишь разницей, что карикатуру обвели красным карандашом и рядом по-английски написали: «Итак?»

— Не иначе, дело рук Дальбана, — произнес я вслух.

Пора было этому положить конец. И именно теперь. «Тьемпо», видимо, слишком легко сходили с рук клеветнические высказывания и выпады в адрес противников. Однако, по словам Марии Посадор, Сейксасу удалось добиться постановления суда, запрещавшего газете обвинять его во взяточничестве. Кое-кому придется позаботиться, чтобы и я был огражден от ее нападок.

Вложив газетную страницу в конверт, я сунул его в карман и отправился в ведомство Энжерса. Я показал ему карикатуру и в сердцах стукнул кулаком по столу.

— Такие вещи преследуются законом! Вы не должны это так оставить!

Энжерс прикусил губу.

— И вы полагаете, что за этим стоит Дальбан? Вам, Хаклют, лучше всего переговорить с Люкасом. Давайте я узнаю, сможет ли он с нами пообедать?

Он взял конверт и посмотрел на почтовую отметку.

— Отправлено сегодня рано утром или вчера вечером. Пожалуй, сегодня утром, если только тому, кто это состряпал, не удалось заполучить сигнальный оттиск.

Он поднял трубку внутреннего телефона и попросил секретаршу связать его с Люкасом. Я ждал, чувствуя, как мой пыл постепенно стихает.

Люкас оказался свободен. В полдень за обедом я рассказал ему обо всем.

— Да, сеньор Хаклют, — мрачно проговорил он. — В обоих случаях мы имеем дело с тем, что обычно называют «крепким орешком». Братья Мендоса поднаторели в том, как чернить неугодных людей в приличных выражениях, чтобы не навлечь на себя закон. Однако, поскольку вы являетесь гостем правительства, я считаю вполне возможным привлечь виновных к ответственности. По меньшей мере мы добьемся того, что заставим их замолчать.

— Неплохо, но недостаточно, — сказал я. — Я прошу расследовать роль Дальбана. Если это дело его рук, то хотелось бы, чтобы и он понес наказание. Полиция не очень-то отреагировала на мою жалобу, правда, мне предложили телохранителя, но я отказался, поскольку у меня уже был опыт общения с полицией.

Люкас записал что-то в свой небольшой блокнот.

— Я попрошу провести расследование, — произнес он. — К сожалению, не секрет, что влиятельный человек способен, скажем прямо, охладить рвение наших полицейских. Дальбан, несомненно; принадлежит к числу таких людей. Если говорить откровенно, мне самому небезынтересно узнать, что происходит с Дальбаном. Я лично ожидал, что он вступит в игру раньше.

— В какую игру? — живо поинтересовался Энжерс.

— Вы, конечно же, помните о штрафе, который наложили на Хуана Тесоля? Пока штраф не уплачен, фанатики из их партии наскребли только несколько сотен доларо. Но сегодня истекает двадцатидневный срок, установленный для уплаты. Многие хотели бы знать, действительно ли стоящие за партией лица ценят Тесоля так высоко, что готовы внести за него штраф.

Энжерс кивнул.

— Вы правы. Если за парня не внесут выкуп, это значит, что он больше никому не нужен, ведь он был тесно связан с Фрэнсисом. Тесолю приходится отвечать за него.

— Из них двоих Тесоль, пожалуй, более темная личность, — задумчиво проговорил Люкас. Затем, улыбнувшись, добавил. — И все же интересно, раскошелятся ли они на тысячу доларо.

Энжерс, сосредоточенно о чем-то размышлявший, наконец сказал:

— Кажется, вы готовы согласиться с тем, что за всем этим стоит Дальбан. А имеет ли он влияние на «Тьемпо»? Мне всегда казалось, что за газетой стоит Мария Посадор.

Люкас пожал плечами.

— Мне представляется, что Мария Посадор — э… э… — как бы поточнее выразиться? — скорее прикрытие. Я считаю, что согласие на предложение Вадоса вернуться в Агуасуль значительно ослабило ее влияние. Теперь же я пристально слежу за Дальбаном.

Он посмотрел на часы, затем поднялся из-за стола.

— Прошу извинить, я заговорился. Сеньор Хаклют, не волнуйтесь, вашим делом займутся безотлагательно.

Его обещание не заставило себя ждать. На следующее утро на подносе с завтраком я обнаружил пакет. В нем находилось постановление суда, подписанное Ромеро, к которому была приколота записка со словами:

«С уважением, Андрес Люкас.»

А также утренний выпуск «Тьемпо».

На первой странице бросалось в глаза пустое место с факсимиле официального цензора. Надпись гласила, что в этом разделе содержался материал, не соответствующий какому-то параграфу закона об общественном порядке.

Вот это другое дело! Как я узнал позже, полицейские в соответствии с указаниями Ромеро рано утром прибыли в редакцию «Тьемпо» и изъяли статью, в которой снова содержались нападки на меня.

Просмотрев газету, я понял, что Ромеро вчера пришлось потрудиться. По его распоряжению Тесоль за неуплату штрафа был арестован и заключен в тюрьму. Дальбан же и его сообщники не шевельнули пальцем, чтобы помочь ему.

Оказывается, эти члены народной партии — на самом деле жестокая публика. Пока безграмотный крестьянин-трибун был им полезен, они пользовались его доверием; когда же дело обернулось иначе, они бросили его на произвол судьбы.

Я развернул газету и еще раз убедился, как ловко поступают братья Мендоса. Люкас был прав. На этот раз Фелипе Мендоса обрушился на коррупцию в финансовом управлении. Имени Сейксаса не упоминалось, но из приведенных в статье фактов без труда можно было узнать, о ком шла речь.