Александр Щёголев - Львиная охота Страница 55

— Казино прикрыты, — снова заговорил он. — Говорят, азарт, алчность, плохо. Местные не хотят этим бизнесом заниматься, а иммиграция вся поголовно с ума сошла. И еще — жуткая проблема с женщинами. Женщины здесь не продаются. Просто беда какая-то. Где это видано, чтобы женщины не продавались? А ведь какое было местечко. Я каждый сезон сюда приезжал, отводил душу.

Появился бармен, выложил перед ним два шара с заказанными порнокомиксами и учтиво спросил:

— Еще не забыли, как шаркодер к объемнику подключается?

Любитель русского порно нетерпеливо махнул рукой.

— Пытался сегодня попасть в коммуну Юных Натуралистов. Ну, то есть к хрусташам. Про растительный секс слыхали? Говорят, это что-то!.. — Он непроизвольно облизнулся. — Любовь на деньгах, на хрустящих банкнотах, волнующе шелестящих под тобой. В роскошном зале — все вместе, как волны в море… Так что бы вы думали? Всех желающих, оказывается, тестируют! Снимают психо-эмоциональные показатели, какой-то «групповой совместимости» добиваются. Как будто в дальнюю экспедицию отбирают, кретины.

— Вам отказали? — сочувственно сказал я, бездумно качаясь на табурете.

— Да, настоящие парни им не нужны. Я этому продавцу газет чуть рыло не начистил… а сначала деньги ему совал, уродцу недобитому, и хорошие деньги…

— Какому продавцу?

Он хихикнул басом, окинув меня стеклянным взглядом.

— Что, тоже захотели попробовать? На площади возле Госсовета есть лоток с газетками и другой чушью. Продавец там — из хрусташей, посредник-координатор, к нему и обращайтесь. Только особенно губу не раскатывайте, среди этих «натуралистов» не так уж много юных, одно название.

Вот и еще тайночка раскрылась, мельком отметил я. Понятно теперь, почему тот симпатичный продавец газет, желающий слиться с природой, так перепугался, когда увидел серьезных мужчин в пиджаках, понятно, почему он изувечил свой электронный блокнот. В блокноте, конечно, были сведения об участниках ночного сборища.

— С вас шестнадцать динар, — напомнил бармен.

Мой собеседник брезгливо ополоснул пальцы в аквариуме, смывая виноградный сок, положил деньги на стойку и рассовал шары по карманам.

— Вы, я вижу, тоже маетесь, — проницательно заметил он. — Как насчет партии в нарды?

— Я в душе беспартийный.

Мелко вру, поморщился я. Зачем? Некоторые считают меня настоящим коммунистом и, надеюсь, они правы. Другие шепчут в расставленные по углам уши, что я — неправильный коммунист, и, надеюсь, они тоже правы…

— Ну, давай не в нарды. Придумаем что-нибудь. — Мужик широко оскалился и вытер рот ладонью. Здоровенная у него была ладонь, рабочая. — Скучно здесь, приятель.

— Скучно-то оно скучно, — согласился я. — А кто виноват?

— Я знаю, ты из России, — сказал он, разглядывая костяшки пальцев. — Русских я тоже ненавижу. Только без обид. Вы все — коммунисты, даже те, которые порно под полом снимают. Замусорили планету своими идеями.

Человеку ужасно хотелось подраться. Он уже слез с табурета, готовый, заряженный, увесистый, как ядро в пушке, но у меня на сегодня были другие планы.

— Как насчет французов? — поинтересовался я. — Свобода, равенство, братство — их идейка. Или вот такое мнение есть, что коммунизм — это исключительно еврейская выдумка, от которой Россия больше всего и пострадала.

Он сморгнул.

— Я парень без поворотов и закорючек, — сказал он угрюмо. — Не надо делать из меня расиста. Я спросил, что вы с этим городом сделали, а они мне тут… — Собеседник грозно набычился. — Сначала отняли жмурь. Ну, это понятно. Ненавижу полицию! Отняли нормальную выпивку, нормальную жратву. Нормальных девок заменили любовью к ближнему, а теперь пытаются отнять и деньги. Одно море и осталось…

Он скверно засмеялся и пошел прочь, заметно косолапя.

— Эй, приятель, — послал я ему вслед. — Зачем приехал, если ничего здесь не нравится?

Он обернулся.

— Люблю ненавидеть. Хорошо ненавидеть, где все друг друга любят.

Явно не турист, равнодушно подумал я. ТАКИЕ туристы сюда и впрямь больше не ездят: скучно им здесь…

— Будете что-нибудь заказывать? — вяло напомнил о себе бармен.

— А что предложите?

— Из напитков — ликеры, водка из шелковицы, водка из барбариса…

— Никакой водки! — взмолился я. — Мне бы что-нибудь для укрепления духа и тела.

— Ну и правильно, — с неожиданным облегчением сказал он. — Я-то заподозрил, что вы один из этих, — он проводил взглядом удаляющегося клиента, — из командировочных…

Похоже, мне удалось разбудить человека.

— Лично я тоже не очень верю в эти ферментоидные присадки, — оживленно продолжал он. — Поражающие факторы алкоголя слишком уж многообразны. В курсе ли вы, что от этилового спирта эритроциты склеиваются в тромбики, особенно в глазах. Склеиваются также нейроны в мозгу, а потом выводятся с мочой. Пьющий человек — мочится мозгами! Весь мозг склеивается, сохнет…

Это говорил бармен, я не ослышался? Тот, чей бизнес — спаивать зазевавшихся клиентов? На секунду сделалось страшно, как будто кошка рассмеялась мне в лицо. Бармены не знают таких слов, и даже мыслить подобным образом не могут, иначе зачем бы им торчать по ту сторону стойки, перекладывая бутылки с полки на полку?

Ну, хорошо, встряхнулся я. Оставим в покое чудеса и диковины настоящего, подумаем о грядущих. Итак, что мы знаем о клопах-говорунах? Ответ: на каждой его лапке — по офицеру в штатском. Что отличает офицеров в штатском от незатейливых любителей поспать? Не только дурная привычка бодрствовать по ночам, не только слух и зрение, усиленные новейшей аппаратурой, но и ночной склад ума. Для простоты назовем эту особенность мозга паранойей (в здоровом смысле, конечно). Иначе говоря, из любой самой невинной шалости они тут же выводят целую систему умозаключений. Например, ежели объект возьмет да и нахально выскользнет из-под контроля. Это о многом скажет им, такие уж они люди.

С другой стороны…

Перед тем, как в очередной раз погибнуть и воскреснуть, товарищ Покойник недвусмысленно сформулировал свою последнюю волю: «То, что предназначено для вас — ваше и только ваше». «Ваше» — это мое. Не Эдгару оно принадлежит, не Эмми и даже не всему человечеству, а мне. Значит, нужно выскользнуть из-под колпака так, чтобы никто этого не заметил. Получается, решение принято? Эх, если б так просто: столько-то мозговых извилин «за», столько-то «против»!

«Клоп-говорун отличается умом и сообразительностью, — вспомнил я старинную чекистскую присказку. — Отличается умом, отличается сообразительностью…»