Марфа Московская - Бебекля. Фантастика и приключения Страница 6

– Благодарю… но я вынуждена отказаться от столь почетного предложения.

– Играете в благородство? Ну-ну. В таком случае, выбирайте сами, что вам по нутру! – в голосе одного из офицеров послышалось раздражение.

– Я… я не знаю. Я как-то еще не думала об этом… Судьбу курсанта обычно решают без его участия, а приказы обсуждать не положено. Может быть, вернуться в родной город и служить там? Или… все-таки на Запад?

Василиса, столь решительная в активных действиях, сейчас явно плавала не в своей миске.

– Попробуйте на Восток! – пришел на выручку старик. – Там относительно тихо, но…

– Еще бы не тихо! Скукотища. Тот же Север, только защищенный горами. А за ними – гнилые болота. Разведчики все уже облазили, там живут только рыбы да лягушки, если лектор не наврал.

– Не наврал. Однако последний отряд, посланный за Урал искать пропавший воздушный шар, назад не вернулся.

– В таком гиблом месте всякое могло случиться…

– Ну, все не так просто. В глубокие рейды разведчики выходят хорошо подготовленными группами. У них там нахоженные тропы, хищных животных в Мороках нет. Из двенадцати человек хоть кто-нибудь, да вернулся бы назад!

Вася с удивлением и тревогой посмотрела на начальника Школы. Вот так дела…

Решение молнией пронзило ее мозг:

– Могу ли я попроситься на Восточную границу?

– Мм-м…

– Вы дали мне право выбора!

– Хорошо, считайте, что ваша просьба выполнена. Вы направляетесь в Восточный гарнизон Охраны. Я вижу, куда вы клоните… Конечно, назначить вас в разведгруппу не в моей компетенции, это решит начальник гарнизона. Вы свободны! Удачи вам, курсант Василиса!

– Спасибо, ваша честь. Да пребудет она со мной.

…А через два дня старый паровоз уже тащил ее домой. У выпускников планы незатейливы: повидаться с родными, неделя отдыха – и в путь, в путь! Зловонная дымка Востока, о котором столько говорили, но никто ничего толком не знал, манила ее все больше и больше…

За три часа до отъезда красивая девушка Маша сходила к волособрею. Женщины Братства традиционно ходили с длинными волосами. Много, ох, как много мужиков сгинуло в темные годы, гораздо больше, чем женщин. Последние, взвалив на себя тяжкое бремя несвойственных им функций, через три поколения чуть не превратились в андрогинов. Спохватившись, дамы стали отращивать волосы, чтобы подчеркнуть внешнее отличие. Только женщинам-Охранникам в виде исключения разрешалось состригать красоту, дабы волосы не мешали несению службы и не требовали много времени для ухода. Сидя в скрипучем вагоне, Василиса с удивлением обнаружила, что с такой прической и в военной форме она притягивает к себе гораздо больше заинтересованных взглядов, чем раньше. Неискушенная в житейских премудростях, Охранница два часа просидела с закрытыми от смущения глазами, прикидываясь спящей… Она думала о доме, о родителях, о сестренке, и о новой миссии…

Погруженная в свои мысли, девушка не заметила, когда напротив появилась новая пассажирка. Совершенно слепая старуха. Кто ее посадил?… На вид ей было лет девяносто – редчайший возраст для нынешних времен. Она опиралась на древнюю, как она сама, деревянную клюку, уставившись невидящими глазами за окно. Время от времени одышечно хватала воздух, но в целом выглядела неплохо для своих лет.

– Кто ты? – неожиданно спросила она. Голос был тихим и глуховатым, но твердым и спокойным.

– Маша… – ответила Василиса и тут же прикусила язык – никто не должен знать настоящее имя Охранника.

Старушонка беззубо улыбнулась и протянула руку на голос. Вася вздрогнула от прикосновения, но ладонь у бабули оказалась теплой.

– Хочешь, предскажу твою судьбу, Маша?

– Нет!!! – в ужасе отшатнулась девушка и забилась в угол своей скамьи. Оставшийся час они проехали молча.

II. Терра Инкогнита

Плоские, унылые и почти безлесные горы размазанного катаклизмами Уральского Хребта стали условной границей между жизнью и смертью. За горами распластались бескрайние непроходимые болота, набитые топляком. В народе их называли Морочные Топи, или попросту – Мороки. Где-то стволы лиственниц сгнили, где-то почти закаменели в неподвижных бочажинах. То тут, то там со дна поднимались пузыри газа и радугой растекались маслянистые пятна… Говорят, что это нефть.

Робкая, приземистая поросль чернолесья отчаянно цеплялась за каждый клочок земли, где можно было пустить корни. Хвойные практически вымерли, оставшись лишь в воспоминаниях старожилов и в виде редких серых мертвых стволов, без сучьев и коры. Комаров и гнуси здесь давно не водилось – сосать некого. Из изученного живого остались лишь грибные черви, лягушки, жабы, всяческие слизни да разная водная мелкая нечисть. В сохранившихся старицах рыбы, лишенные растительного прикорма, после жестокого отбора мутировали и превратились в сторожких, подозрительных монстров. Они жрали все, что только попадалось под рыло, но были некрупными, хотя для человека опасными, если налетят стаей. Особенно свирепыми считались щёкуни – мелкие безжалостные полосатые рыбки с острыми, как бритва, зубами. Половину их тела занимала пасть, а чешуя напоминала колючую броню.

Королева спешила присваивать разведанные земли, хотя с точки зрения стратегии они были невыгодны, с хозяйственной – тоже, разве только для заготовки лягушек и болотных грибов, которые иногда достигали метра в высоту, но по большей части оказывались червивыми и мокрыми, как банные губки. Куда безопаснее было сидеть под прикрытием гор, на сухой территории, однако вылазки на Восток не прекращались, а, наоборот, углублялись, с целью выяснения его потенциальной значимости и опасности.

Кроме того, уже четвертый год на болотах усилиями заключенных строилась Великая Гать, идущая прямо на восход. Дело двигалось медленно – настил делался из плавучих искусственных блоков, которые отливались на маленьком мусороперерабатывающем заводике. В него завозили всевозможные отходы, а вывозили бетаблоки. Бетаблоки источали дурной запах и не тонули, поэтому материал в народе прозвали «говнопластом». Заводик круглые сутки нещадно смердел, однако сырье для него поступало с перебоями, и подвозились блоки не быстро. Куда вела Гать – в общем, толком не знал никто. Но работы не прекращались ни на один день, и бледный червь творения рук человеческих протянулся уже километров на тридцать вглубь неведомой земли…

Мертвая территория ошибок не прощала, хотя и выглядела безжизненной, поэтому разведчики ходили только проверенными тропами. Василиса, ворча, медленно тащила за собой военную надувную лодку из прорезиненной ткани, которую обычно набивали одеждой, припасами, утварью, оружием и прочей необходимостью. Носить тяжелые заплечные мешки по болотам было опасно, да и попросту невозможно, а за лодку и ухватиться можно, в случае чего, и сесть перекусить, а иногда и переночевать в ней, так как сухими клочками суши этот район не баловал. Жесткая кожа смазанных жиром ботинок сильно натерла ноги, причиняя боль. Чтобы хоть как-то скрасить себе тяжелый путь, девушка предалась воспоминаниям…

В первый же день приезда она выклянчила у отца самоходку и поехала кататься с сестрой. Привыкшая к скудному движению Сторожка, Вася не вписалась в бурную жизнь города и тут же поимела помеху в бок в виде мотопеда. Молодой человек, свалившийся с него, так долго и с жаром обкладывал девушку матюками, что всю следующую неделю они не расставались…

Она с приятной тоской вспомнила его руки, и тут же провалилась правой ногой в глубокий колодец, замаскированный мелким болотным стланником… Желтоватая вода немедленно просочилась через одежду, заставив тело вздрогнуть. «Ай!…» Возмущенно зауркали громадные жабы, нехотя расползаясь в стороны, разбуженная вонь ударила в ноздри. Из колодца полезли пузыри, будто живые существа. Один из разведчиков, Вещун, ловко прошаркал к ней и помог вытащить ногу. «О чем замечталась, девица?» – рассмеялся он, глядя на растерянную Охранницу. Василиса промолчала, поджав губы. Сама виновата, дура, надо думать о долге, и смотреть перед собой, а не внутрь себя…

Парень явно симпатизирует ей… Когда вчера вечером к ее сырому ложу подкатился Борода и намекнул, что его возбуждает запах немытой женщины, тут же откуда-то появился Вещун, вежливо попросил прикурить, да так и остался до утра, молча попыхивая папироской. Борода, понятно, убрался, а Василиса позволила себе крепко заснуть…

Впереди, аккуратно находя одной ей ведомым способом надежные кочки, бежала Щетка. Это гарнизонная псина, умная и чуткая, с мордой, похожей на зубную щетку. На ее шею был надет небольшой надувной круг, но он ни разу ей не пригодился – до чего сторожкая, стерва! Собака уже четыре года служила в разведотряде, сидела на довольствии, как положено, жила в комфортной будке под номером 18, и была особо любима за фантастическое чутье. На вылазках Щетка всегда шла в авангарде. Она тонко чуяла опасные места на болоте, и люди решались идти только там, где пробежала четвероногая разведчица. Поэтому линия движения отряда всегда напоминала замысловатые геометрические фигуры, вектор углубления был коротеньким, зато надежным…