ИМАГО (Phasis imago) - Владимир Николаевич Васильев Страница 6

Нереальный срок, честное слово. Семьсот двадцать шесть лет. Примерно тридцать поколений. К подобному факту нужно привыкнуть, с ходу его не осознаешь. В общем, я принялся размышлять: какие у меня есть варианты спасения. Я знал, что планета, куда все эвакуировались, рядом, и достичь ее, в общем-то не проблема: в ангарах остались малые корабли, одноместный и четырехместный. За такой срок всех эвакуированных, по идее, должны были спасти, но почему тогда бросили корабль? Это очень ценный механизм, его просто обязаны были вернуть к Земле или какому-либо из человеческих миров. Нет, решил я, если корабль тут, то и люди, скорее всего, все еще тут. Потомки экипажа и пассажиров «Одессы». Когда я пришел к этому выводу, стало понятно, что вариантов у меня ровно два. Либо вернуть корабль на автомате… понимаете о чем я?

— Да. На автомате — это когда отдаешь команду вернуться, а дальше корабль действует сам, никакая человеческая помощь ему не требуется.

Верно?

— Именно так! Чтобы запустить программу автоматического возврата нужен капитанский кристалл со всей необходимой информацией. Однако капитан, покидая лайнер, конечно же, забрал его с собой.

Следовательно, все мои варианты свелись к единственному: лететь к планете и искать потомков эвакуантов. Первый вылет я совершил без посадки, а о втором вам уже рассказали. Бот я потерял. Но меня очень быстро отыскали Тан и Дасти, так что в еще большую беду я попасть не успел, чемо позже очень радовался. Не знаю, получился ли на этот раз мой рассказ объемным, как вы хотели, или нет, но добавить мне особо нечего. Вы знаете сотни песен и сказок, учитель Хисгин. Может быть, среди них найдется такая, которая подскажет где искать бот капитана «Одессы»?

ва Хисгин помолчал, а затем с прищуром поглядел на Артема.

— Мне доподлинно неизвестно, где капитан оставил свой бот — Внизу, или же на одном из Листов, — произнес он задумчиво. — Листы, конечно же, не вечны, хотя живут очень долго. Если капитан сел на молодой Лист, вполне возможно, что Лист этот и посейчас парит в небе Поднебесья. Если же на старый…

«Интересно, как долго живут Листы?» — подумалось Атему. Странно, но за все время, которое он провел в клане Андира и позже в корзине под наусами, задать этот вопрос кому-нибудь сведущему он не удосужился.

— Также неизвестно — высадились эвакуанты сначала на поверхность Мира, или же сразу на Лист. Или они разделились? Тоже ведь возможно.

Артем с некоторым усилием посчитал в уме приблизительную площадь трехкилометрового Листа — получалось, что если всех людей с «Одессы» попытаться разместить на нём, выйдет примерно по квадратному метру на человека.

— На один Лист такое количество людей просто не поместится, — сказал он убежденно. — Вернее, впихнуть-то можно, но тогда люди будут стоять так же близко друг к другу, как деревья в лесу. Но выжить в такой тесноте невозможно. Да и не прокормит Лист такую ораву. Тут и десяти Листов будет мало. Нужно несколько десятков, если не больше.

ва Хисгин странно поглядел на Артема.

— Сколько же людей жило на «Одессе»? Неужели больше тысячи?

— Больше десяти тысяч… — виновато ответил Артем, намеренно пропуская мимо ушей не очень уместное применительно к круизному лайнеру слово «жило».

Он очень боялся, что сказочник-патриарх ему не поверит.

Но ва Хисгин только покачал головой:

— Так много… Я знаю, тебе незачем лгать, а Тиом. Но представить такое сложно. Очень сложно.

«Да, — подумал Артем невесело. — Он знает об экипаже и пассажирах, он знает о пилотах и инженерах, но воображает, будто древние на „Одессе“ „жили“. Какая же каша у него в голове, мама дорогая… Какая между нами пропасть…» ва Хисгин с прищуром поглядел на Артема.

— Раз уж эвакуанты уцелели и сумели продолжить род, значит хотя бы часть из них в конечном итоге обосновалась на Листах. Из этого и следует исходить. Я правильно понимаю, для спасения тебе достаточно отыскать хотя бы одну из спасательных шлюпок и капитанский кристалл?

— Отыскать мало, — уныло заметил Артем. — Надо еще чтобы шлюпка оказалась исправной. Способной вознестись обратно на небеса.

— А это вообще возможно? — осторожно поинтересовался ва Хисгин. — Семьсот лет — немалый срок… Даже железное оружие без присмотра ветшает. Первое время за шлюпками наверняка ухаживали, но потом…

— В принципе — возможно, — Артем пожал плечами. — Там и ломаться-то нечему, здраво рассуждая. Если специально не ломать.

Топливо, конечно, давно распалось; батареи почти наверняка разрядились. Но это как раз не проблема: пригодный к полету бот запитать Артем уж как-нибудь сумеет, главное — найти его и отдать нужную команду. А если бот окажется неспособен к зарядке, значит летать он стал неспособен много раньше.

«Активного топлива на Листах не найти, это факт, — справедливо рассудил Артем. — Но уж батареи от солнышка кое-как зарядить всяко получится. Батареи там практически вечные, это вам не древние плазменники, такие не сыпятся. Да, заряжать их придется долго. Да, хватит одних только батарей, без активного топлива, максимум часов на тридцать полета. Но уж на орбиту выйти и пристыковаться к „Одессе“ за такое время он как-нибудь успеет. А на лайнере как минимум в одной из шлюпочных все точно есть: и топливо, и автоматы, и все прочее».

Артем зажмурился и шевельнул руками, представляя, будто наводит тупорылую тушу спасательного бота стыковочными тягами на первый попавшийся аварийный шлюз, и внутри у него все сначала замерло, а потом оборвалось.

Он открыл глаза. Напротив сидел облаченный в шкуры, старик.

Просвещенный дикарь, далекий потомок его друзей и коллег. Они оба пребывали в теле исполинского, парящего над незнакомой землянам планетой Листа, в полости — большом пузыре у самой поверхности, оборудованном под жилище. Мечтать о стыковке с «Одессой» в положении Артема мог только безумец. И тот факт, что учитель ва Хисгин — один из известнейших мечтателей этого мира делу никак помочь не мог.

Мечты обычно плохо согласуются с реальностью. И чем неприятнее реальность и слаще мечты, тем хуже согласуются.

Артему остро захотелось как-нибудь покончить со всем этим — сигануть в треугольную прореху между бортами слипшихся Листов, наговорить дерзостей незнакомцам… Наесться веселящих ягод, наконец — они только по ягодке веселят, а слопай горсть — просто не проснешься.

Однако он точно знал, что ничего подобного делать не будет. Он будет искать. Пусть это бессмысленно и бесперспективно, но это единственное, что позволит ему не сойти с ума в ближайшие годы.

— Хорошо, — учитель ва Хисгин поднялся на ноги; вынужден был встать и Артем.

— Я услышал тебя, а