Карл Шрёдер - Вентус Страница 6

- Где ты был, когда мне нужна была твоя помощь?.. Ничего не в порядке! Ничего, понимаешь!

Она побежала по коридору. Джордан стоял у стены, не в силах пошевелиться. Потом, все еще ощущая ее руки у себя на плечах, сгорбился и побрел обратно. Что случилось? Казалось, будто с реальности сорвали последний покров, обнажив уродливый механизм.

Всего на секунду он увидел голубое небо, услышал конский храп…

- Хватит! - прошептал он, закрыв глаза руками. - Я умоляю, хватит!

Мать Джордана разлила по тарелкам густой суп, поставила на стол сыр, салат и свежий хлеб. И улыбалась за ужином удовлетворенно, пока отец Джордана рассказывал о матери камня и храбрости их сына.

- Теперь Риман не сможет сказать о парнишке ни единого плохого слова. Ха! Как все переменилось! Но факт остается фактом: в трудный момент он запаниковал, а ты - нет.

- Спасибо.

Джордан поежился. Внезапная слава была для него странной и утомительной, особенно в свете других случившихся в этот день событий. Несмотря на крайнюю усталость, он боялся ложиться спать. Кошмар мог вернуться.

Ему хотелось рассказать домашним о предположении Аллегри, что его благословили Ветры. Юноша открыл было рот, но в груди похолодело, и он не промолвил ни слова. Отец по-прежнему собирал листки с описаниями приключений инспекторов и ревизоров; поверни Джордан голову, он увидел бы несколько таких листков, приколотых над дверью. Это все, что мать позволяла держать дома в виде украшения. Остальные бумажки были сложены в сундук, стоявший на крыльце. Отец был бы растроган и горд донельзя, если бы ему сказали, что Джордан может стать правительственным чиновником. Но сам Джордан этого не хотел.

Он всегда считал, что пойдет по стопам отца, и был доволен этим. Амбиции Джордана не простирались дальше желания иметь уютный дом и семью и стать уважаемым членом общества. Что еще человеку нужно?

Поэтому он промолчал. Ему не хотелось нарушать спокойствие, царившее за столом. Аккуратно накрытый матерью стол, ее опрятность и такие мелкие штрихи, как хризантемы в вазе, были талисманами, столь же надежными, как умение отца обсуждать любые проблемы, не высказывая своего отношения к ним, и сглаживать все острые углы, превращая их в шутку.

Отец сказал что-то еще.

- Что? - переспросил Джордан.

- Где твоя голова? - Отец улыбнулся, как обычно, немного удивленно и грустно. - Поешь еще картошки, тебе это полезно, - проговорил он, хотя вид у него был такой, словно он хотел сказать что-то другое. Помолчав, он все-таки добавил: - Я встретил сегодня курьера из армии Равенона, парня по имени Чан. Вы знаете об их схватке с сенешалями?

Эмми рассеянно кивнула. Джордан выпрямился, забыв о еде.

- По его словам, вчера состоялось сражение. На границе.

- Значит, будет война? - спросила Эмми.

- Нет, - отозвался отец. - Я не думаю, что война продолжится. Говорят, Ветры вмешались в битву и прекратили ее. Ветры могущественны. Надеюсь, это послужит воякам уроком. Хотя, честно говоря, Чан рассказывал об этом с таким восторгом! Что за люди… - Отец повернулся к Эмми: - Твой брат был сегодня молодцом, верно?

- Да, он не подкачал, - промолвила девушка.

- Не подкачал? Разве ты не гордишься им? Она не ответила.

- А как у тебя дела? - спросил отец. - Ты видела гостей нашего хозяина? Ты встретилась с Туркаретом?

Эмми посмотрела на Джордана. Тот заерзал в кресле и опустил глаза.

- Да, - сказала Эмми.

- Настоящий аристократ, правда? Говорят, замок у него вдвое больше, чем у Кастора. Хотя и работы там, наверное, вдвое больше.

- Мне… мне не нравится Туркарет, - выпалила Эмми. Отец откинулся на спинку кресла, удивленно вздернув брови.

- Что? Довольно категорическое утверждение, если учесть, что он - человек высокородный, к тому же ты едва его знаешь. Почему он тебе не нравится?

Эмми молча ковырялась в тарелке. В конце концов она ответила:

- Он велел Кастору, чтобы я надела завтра свое старое платье.

- Какое платье? - вмешалась мать.

- Желтое.

- Но ты из него выросла, дорогая.

- Я так им и сказала.

Над столом повисла тишина. Джордан ощутил знакомое напряжение и отчаянное желание разрядить его. Он попытался вставить какую-нибудь шутку, но отец опередил его:

- Разве оно все еще у тебя? Я думал, ты давно отдала его донашивать Джордану!

Все, кроме Эмми, засмеялись. Вид у нее был такой подавленный, что смех застрял у Джордана в горле.

- Попробуем после ужина немного его удлинить, - сказала мать.

Эмми посмотрела на нее с отвращением, выскочила из-за стола и побежала к лестнице.

- Эмми! - крикнул отец. И добавил уже не так громко: - Вернись!

Пару минут они сидели молча, потом мать встала.

- Я с ней поговорю, - тихо сказала она и пошла вверх по лестнице вслед за Эмми.

Джордан с отцом закончили ужин в молчании.

После ужина Джордан прошел туда, где собирался построить себе дом. Сердце у него было не на месте. Он шагал по мощеным красным дорожкам, соединявшим дома в деревне, останавливался побеседовать с односельчанами, родственниками и друзьями, сидевшими на солнышке, однако был рассеян и долго нигде не задерживался. Пеннеры вместе с толпой родных ремонтировали крышу. Джордан обошел их стороной; они могли попросить у него совета.

Эта деревня была его домом на веки веков. Джордан любил послушать байки об окружающем мире и часто мечтал о жизни путешественника. Но за деревней был лес.

Лес казался в сумерках черно-зеленым рваным силуэтом на восточном горизонте и излучал враждебность, доносившуюся до Джордана через поля. Лес был владением Ветров и их прислужников морфов. В отличие от морфов у настоящих Ветров не было формы - только чудовищная энергия, способная оживить мертвый мох и глину. Они продвигали стену деревьев вперед, как приливную волну, - медленно, почти незаметно, но неумолимо. Прошлым летом Джейкоб Уокер пошел срубить молодые березки, выросшие на краю поля. Его сын видел, как Джейкоба забрали морфы. Говорили, будто деревья сами передвигались по команде морфов. Ферма Уокера была теперь заброшена. На полях там-сям виднелись молодые деревца, вместо зерновых земля поросла шалфеем, ядовитым плющом и чертополохом. Семья Уокеров жила в другой деревне и перебивалась на подсобных работах.

Есть вещи, которых нельзя избежать - и которым нельзя сопротивляться. Было время, когда Джордан не чувствовал давления неба над головой и глаз разумной природы, наблюдающей из-за кустов. Он смутно помнил, как беспечно бегал по лесу в детстве… Его быстро от этого отучили. Пару раз он и по коридорам замка пробежался со смехом, однако теперь юноша знал: каким бы знакомым и привычным ни казался ему Кастор, он был не таким, как Джордан и иже с ним. Кастор был в своем роде силой природы, как Ветры. Ему необходимо подчиняться и стараться не навлекать на себя его гнев. Джордан не мог стать таким, как инспектор.