Станислав Лем - Библиотека XXI века Страница 6

III.

Почерпнутая из судопроизводства терминология не является наихудшей, если мы говорим об истории Солнечной системы в Галактике, так как космогония занимается реконструкцией происшествий прошлого, и, тем самым, поступает как суд в уголовном расследовании, в котором нет ни одного не опровергнутого свидетельства против обвинения, а только набор обстоятельств, подтверждающих виновность.

Космогоник, подобно судье, должен установить, что произошло в данном конкретном случае, но не должен, однако, заниматься тем, как часто такого рода случаи происходят, какова была вероятность произойти рассматриваемому случаю, прежде чем он осуществился. Однако, в противоположность судопроизводству космогония старается узнать о деле значительно большем.

Если бросить в окно бутылку из-под шампанского, и, следовательно, из толстого стекла и с характерной ямкой в основании, и бутылка разобьется, то, повторяя такой опыт, мы убеждаемся, что горлышко и основание поле разбивания остаются в совокупности целыми, остальное же стекло лопается на множество разнообразных осколков. Может случиться так, что один из таких осколков будет иметь в длину шесть, а в ширину половину сантиметра.

На вопрос, как часто можно, разбивая бутылку, получать точно такие же осколки, не возможно ответить точным образом. Можно только установить на сколько кусков чаще всего разлетается разбитая бутылка. Такую статистику можно получить без особенных хлопот, повторяя этот эксперимент много раз при сохранении одних и тех же условий (с какой высоты упала бутылка, упала на бетон или на дерево). Может, однако, случиться, что бутылка, падая, столкнется с мячом, который в ту же минуту пнет какой-нибудь ребенок, играющий во дворе, в следствие чего бутылка отскочит и влетит через открытое окно на первом этаже в комнату старушки, выращивающей золотых рыбок в аквариуме, упадет в него, наполнится водой и утонет, не разбившись. Всякий признает, что как ни малоправдоподобен такой случай он, ведь, возможен, и никто не сочтет его сверхъестественным явлением, чудом, а только исключительным стечением обстоятельств. Следовательно, статистики таких исключений составить уже нельзя. Кроме законов механики Ньютона, прочности стекла на удар, следовало бы принять во внимание, как часто дети играют во дворе в мяч, как часто во время игры мяч находится там, где падает бутылка, как часто старушка оставляет открытым окно, как часто аквариум стоит рядом с окном, и, если бы мы захотели получить "общую теорию бутылок, падающих путем попадания в мяч в аквариум и без повреждения наполняющихся водой", учитывающую всякие бутылки, детей, дома, дворы, золотых рыбок, аквариумы у окна, то никогда такую статистическую теорию не получили.

Ключевым вопросом при реконструкции истории Солнечной системы с жизнью на Земле является: происходило ли в Галактике в то время нечто такое, как при простом разбивании бутылок, и дающее возможность получения статистики, либо нечто такое, как в приключении с мячом и аквариумом.

Явление, вычислимое статистически, не переходит внезапно в явление, не вычисляемое статистически, на некоторой четкой границе, а переходит постепенно. Ученый занимает позицию познавательного оптимизма, а именно, принимает, что предметы, которые он исследует, могут быть вычислены. Лучше всего, когда они подлежат детерминистическим вычислениям: угол падения равняется углу отражения, тело, погруженное в воду, теряет в весе столько, сколько воды оно вытеснило и т.д. Немного хуже, когда уверенность заменяется правдоподобностью (вероятностью). Но совсем плохо, когда ничего вообще нельзя вычислить. Обычно сообщается, что там, где невозможно ничего вычислить и, следовательно, предвидеть, господствует хаос. Однако, "хаос" в точных науках совсем не означает, что ничего ни о чем вовсе неизвестно, что мы имеем дело с каким-то "абсолютным беспорядком". "Абсолютный беспорядок" вообще не существует, а уж в рассказанной истории с мячом не видно никакого хаоса; каждое происшествие, взятое в отдельности, подчиняется законам физики, и, при этом, физики дететерминистической, а не квантовой, так как измерена сила, с которой ребенок пнул мяч, угол столкновения мяча с бутылкой, скорость столкновения обоих тел в тот момент, путь по которому двигалась бутылка, отскочив от мяча и скорость, с которой упав, в аквариум, бутылка наполнилась водой. Каждый из этапов этого происшествия, взятый в отдельности, подчиняется физическим расчетам, но их серия, составленная из всех этапов, не может быть рассчитана (т.е. не возможно установить, как часто может происходить то, что именно тогда произошло). Дело в том, что все теории "широкого радиуса действия", которыми оперирует физика, не полны, так как ничего не говорят о начальных условиях. Начальные условия следует вводить отдельно, извне. Как, однако, видно, когда одни начальные условия должны стать точно выполненными посредством случая, для того, чтобы образовались начальные условия, также очень точно подогнанные для следующего происшествия и так далее, вероятность возникновения в следствии правдоподобных (вероятных) событий остается неизвестной, и о ней невозможно уже ничего больше сказать, как только то, что "случилось что-то чрезвычайно особенное"

Поэтому с самого начала скажем, что мир является собранием случайных катастроф, управляемых точными законами.

На вопрос "как часто происходит в Космосе то, что произошло с Солнцем и Землей", так до сих пор не возможно ответить, так как неизвестно к какой категории происшествий следует отнести этот casus. Благодаря успехам астрофизики и космогонии вопрос этот будет постепенно проясняться. Довольно многое из того, что специалисты говорили на симпозиуме по вопросам CETI в Бюрокане в 1971 г., потеряло актуальность, либо оказалось ложным домыслом. Итак, неизбежно, через десять и, тем более, через двадцать, в начале XXI века, довольно много вопросов, сегодня еще таинственных, найдут объяснение.

Луна сыграла огромную, если не решающую роль при возникновении жизни на Земле, так как жизнь могла возникнуть только в водных растворах некоторых химических соединений, и то, не в глубоководном океане, а на прибрежных отмелях, причем, на прабиогенез ускоряющим образом влияло их частое (но в меру) перемешивание, вызванное приливами и отливами, а их причиной была Луна.

Способ, которым возникали спутники всех планет, значительно менее известен, чем способ возникновения самих планет. Пока нельзя исключить "чрезвычайности" возникновения планетных спутников, соответствующей истории с бутылкой и аквариумом. Обычный удар волны извержения Сверхновой оказывается пригодным, чтобы его хватило для первичной фрагментации диска протосолярной туманности, но, возможно, для того, чтобы около планет начали конденсироваться их спутники, непременно было нечто вроде пересечения двух круговых волн, расходящихся по поверхности воды, если бросить в нее два камня (недалеко друг от друга). Иными словами, может быть для того, чтобы возникли спутники, необходима была после первой вспышки Сверхновой другая, тоже на не слишком большом расстоянии от прасолнечной системы. Если не все эти вопросы получат ответы, то, во всяком случае, некоторые ответы будут даны, и, тем самым, вероятность возникновения жизни в Космосе, называемая также его биогенетической производительностью, или частотой, получит приблизительное числовое значение. Может быть, это значение окажется слишком большим, и мы, тем самым, будем в праве признать обычность жизни в бесчисленных образах на многочисленных планетах того биллиона галактик, которые нас окружают. Но даже если так будет, книги, предсказанных мной названий, начнут появляться.