Сергей Калашников - Исходная данность [СИ] Страница 6

Орехов и, правда, наспело уже много. Но, в отличие от дольчатых яблок или фибриков, они созрели не одновременно. На ветвях висели плоды различной степени готовности, вплоть до почти завязи. Поэтому и технология сбора была соответствующая. Под кроной разворачивались дерюги, ветви трясли, а упавшее стряхивали в корзины. Собранное сразу увозили на тачках в убежище. Погода, на удачу, стояла пасмурная, и за световой день, почти трое земных суток, набили орехами и заранее приготовленные закрома на первом этаже за воротами, и множество корзин наставили по всем проходам и закуткам жилой зоны, да и в мастерских тоже. Хотя и делали перерывы для сна и еды, умотались, как савраски.

За ужином (так называли только тот ужин, что происходил после наступления темноты) Светка сообщила, что видела несколько новых животных, прятавшихся в зарослях, будто подсматривали за людьми. Размером с крупную собаку, окрас темный. Больше ничего разглядеть не смогла. По поведению - скорее хищники. Мишка еще раз подчеркнул необходимость соблюдать осторожность, носить оружие и ходить группами. И назавтра назначил поездку за последней группой из десяти человек. Лешкиной.

Отправились впятером на двух лодках. Захрыч, Сява и Митька гнали большой челн, а Мишка и Михалыч шли на пятиместной байдаре. Снова было пасмурно. Легкий прохладный ветерок, незаметный среди деревьев, рябил поверхность озера, но ход не сдерживал. Так что дошли быстро и, как выяснилось, вовремя.

Лагерь оказался в осаде. Темно - бурые животные с собачьими мордами и размером с козу пытались добраться до ребят, соорудивших жалкое подобие загона из сучьев между тремя деревьями. Те отбивались копьями, топорами и дубинками, и несколько мохнатых особей с признаками увечий уже валялись в сторонке. Но еще десятка три продолжали наскакивать, уворачиваясь от ударов.

Резким окриком Мишка остановил Сяву, бросившегося на выручку, как только челн ткнулся носом в берег, и объявил диспозицию. Через минуту он приблизился к месту сражения на расстояние уверенного выстрела из лука, охраняемый с четырех сторон своими спутниками, обнажившими мечи по его команде. Не обращая внимания на крики о помощи, наложил стрелу на тетиву, тщательно прицелился, и одним нападающим стало меньше. Так, методично и аккуратно, он опустошил колчан, игнорируя идущую вокруг него сечу. Потом выхватил клинок и, гикнув, рванул к загону. Его спутники, изрубившие уже по два-три хищника, последовали за ним, прикрывая ему спину. Расправа получилась быстрая и жестокая. Ни одно из нападавших животных не попыталось бежать. Все они были перебиты. Даже раненые стрелами продолжали нападать, скаля клыки и пытаясь дотянуться до людей острыми серповидными когтями.

Михалыч наскоро перевязал раненных, остальные собрали то, что не успели разодрать хищники, погрузились в лодки и поскорее отправились назад. Добраться до дому в один прием не получилось. Слишком уж все были утомлены. А делать привал Мишка запретил категорически. На берегу опасно, а на воде свежо. Сырой ветер прохватывает. Так что, хоть и через силу, но догребли до хижины на острове. Оказалось, не зря старались. Начался дождь, да весьма сильный. А тут сухо, дровишки для очага припасены и провиант имеется.

Михалыч внимательно осмотрел раны, обработал их со всей возможной тщательностью, швы наложил, где требовалось. Отдохнули, выспались, тут бы и в путь, а дождь все не кончается. В общем, пришлось ночевать. А лить продолжало всю ночь, и после рассвета тоже. Ждали еще пятьдесят часов, но дождь даже и не собирался прекращаться. В конце концов, Мишка дал команду отправляться.

Воды в озере заметно прибыло, и даже чувствовалось встречное течение. Поэтому, несмотря на то, что гребцов было много, добрались только к темноте. Местности не узнали. Затопленные низины превратились в водоемы, так что до входа в убежище не доплыли всего метров двести. Конечно, промокли до нитки, нагреблись, воды навычерпывались.

Привязывая челн к веревкам, опущенным с устроенного на могучих деревьях помоста, Митька сказал, да так, чтобы новичкам было слышно.

- Когда мы эту просеку делали и помост сооружали, подумал я, грешным делом, что у Мишутки бзик случился. Это ж надо, дорогу по дну лога вести, где сплошные коренья поперек пути. А потом место для лодок в километре от ближайшей воды городить. Ну ладно, решил, стерплю, чтобы остуды у мальца не было. В остальном то он все ладно распоряжается. А вот теперь вижу, что и тут он прав оказался.

Так уж вышло, что за время Мишкиного отсутствия накопилось несколько вопросов, решать которые без него не стали. Так что мыться ему пришлось после всех в уже поостывшей мыльне. И в келью свою он забежал лишь на минутку, захватить чистые шорты и жилет. Подсмотрев в щелочку, как он прошел по коридору, Лида мышкой скользнула к нему в комнату и забралась под одеяло.

"Дождусь, и будь, что будет. Сам он, наверное, никогда не решится даже заговорить со мной о чувствах. Комплексует из-за маленького роста "

Ждать пришлось недолго. Скрипнула дверь, и шаги вошедшего приблизились к топчану.

"Почему он без света, - подумала Лида, - или лампу задуло сквозняком в коридоре. Ну и ладно, это и лучше, не так стыдно"

Тем временем вошедший осторожно провел рукой по постели и наткнулся на Лидины ноги. На мгновенье замер, а потом, будто решившись, залез под одеяло и заключил ее в свои объятия. Она с замиранием сердца прижалась к нему и ...

Это был не Мишка. Это Люба пришла, тоже решив взять инициативу в свои руки, и резко отстранилась, поняв, кто это здесь.

Смесь ярости и отчаяния на мгновенье захлестнули Лидино сознание, но лучик надежды тут же мелькнул перед ней. К тому, кто тебя ждет, так не ходят! Значит они тут на равных. И, не издав ни звука, она замерла. Люба тоже. Надо полагать, она тоже верно оценила обстановку и также не спешила вцепляться в волосы той, с которой так долго делила заботы и надежды на возвращение... Кого? Вот-вот. Она тоже его ждала все эти полгода. И тоже надеется на счастье. Ну что же, в конце концов, право выбора принадлежит Мишке, и если он выберет не ее, она смирится. Вернее, сделает вид, что смирится. И ... Ну, ладно, там видно будет.

Обе лежали молча, не зная, что сказать, когда дверь снова скрипнула, и снова кто-то вошел без огня. Лида уже знала кто это. Конечно Светка. И по тому же вопросу. И еще Лиде стало интересно, как она среагирует на ситуацию. Ведь не смолчит, или это не Светка. Но что скажет? Действительно, после короткой возни раздался возмущенный возглас.

- Люба, что ты здесь делаешь!

- То же, что и ты. И Лида здесь.

Светка тоже поместилась. И даже после этого на топчане не стало тесно. "Интересно, - подумала Лида, - почему во всех комнатах такие просторные ложа. Ведь, наверняка, это Мишка так распорядился. Что-то же он при этом думал." Так и лежали они рядышком, размышляя каждая о своем, когда, с масляным светильником в руке, вошел Мишка. Глянул на них, улыбнулся довольно, как кот, и взошел на топчан. Выковырял из угла Лиду и переложил на край. На ее место закатил Любу. Потом придвинул к ней Светку, но не вплотную, а с зазором. И потом снова Лиду переместил вплотную к Светке. Погасил огонь и устроился между Светкой и Любой, что-то там поперекладывал и притянул Лиду спиной к Светке.