Игорь Алимов - Дракон. Книга 1. Наследники желтого императора Страница 6

— Это? — советник засмеялся, тихо и утробно. — Нет, мой старый приятель, это я ни от кого утаивать не собираюсь! — Он стал бережно перекладывать свитки с ткани на землю. — Император велик в своей мудрости, и мы, его верные подданные, обязаны сделать все, что в наших силах…

Тут советник внезапно замолчал, непонимающе разглядывая удивительную ткань, затем схватил одну из книг — уже безо всякого почтения, развернул, стал трясти; потом вторую, третью…

Фэй Лун смотрел с насмешкой.

— Где?.. — страшным шепотом спросил советник, убедившись, что книги ничего не скрывают. Он склонился над связанным, замахнулся. В свете факелов сверкнули длинные ногти. — Где амулет?!

Фэй Лун в ответ лишь коротко рассмеялся, безо всякого страха глядя советнику в глаза.

— Ты не видишь. Ты забыл главное. Ты…

— Сотник Ма!!! — прервал Фэй Луна отчаянный вопль снаружи. — Сотник Ма!..

Крик внезапно оборвался. Лязгнули мечи.

Дверь распахнулась — в помещение влетел взъерошенный десятник Лю и тут же перекатился по полу в сторону от входа. Бежавший вслед за ним Ван не был столь проворен: он успел перенести ногу через порог и сделать пару шагов, но тяжелый метательный нож остановил его бег.

Перехватив удобнее верное копье, десятник Лю, чутко вглядываясь в дверной проем и слегка задыхаясь от пережитого, крикнул:

— Господин советник, докладываю: люди в черном… напали неожиданно… Все погибли… сотник Ма зарублен, я остался один!..

Снаружи донесся пронзительный, полный животного отчаяния крик, перешедший в визг — будто на бойне завизжала свинья.

— Вот и все, — безразличным голосом произнес в наступившей тишине Фэй Лун. — Вот и они.

Крыша легко скрипнула: кто-то быстро пробежал по ней.

— Ты не спрашиваешь, откуда они и кто? — спросил пленник советника, который в этот самый момент лихорадочно заворачивал книги в сверкающую ткань. — Тебе не интересно, кто же отправит тебя наконец к Желтому источнику?

— Молчи! — надменно крикнул советник и отшатнулся: сквозь окно беззвучно скользнула тяжелая арбалетная стрела и с глухим стуком впилась в деревянную колонну аккурат над его головой.

— Советник… — решился напомнить о себе притаившийся у двери десятник Лю. — Кто на нас напал?.. Что теперь делать?

— Беги, — даже не взглянув на Лю, небрежно бросил советник. А сам, выхватив из-за пазухи длинную полосу плотного шелка, в мгновение ока обмотал ею сверток с книгами и ловко перекинул его за спину, туго завязав концы на груди. Еще миг — и долговязый, неуклюжий на вид советник невесомо скользнул вверх по деревянной колонне, исчезнув в темноте потолочных балок. Послышался треск, на мгновение явился кусочек звездного неба, потом звезды заслонила человеческая фигура. Тут же что-то хищно лязгнуло, кто-то застонал, что-то покатилось с крыши, раздался грохот падения… — и опять пала тишина, прерываемая шипением угасающего факела, последнего, что еще горел.

— Куда? — запоздало спросил Лю, в ужасе озираясь. — Куда бежать?..

— Туда, — мотнул головой в сторону Фэй Лун. — Где ты книги разыскал. Сильно бей в потайную нишу, откроется проход. Беги по нему, пока не выберешься. У самого выхода изо всех сил дерни за толстый корень. Он там один такой. Проход засыплет. Нет, меня не трогай, оставь как есть. Не теряй времени. Беги. К брату своему Лю Бану. И постарайся остаться в живых. Теперь на тебя вся надежда…

Последней фразы Лю Кан уже не услышал.

Эпизод 3

Внутренний Китай

Кот Шпунтик желал питания.

Это вовсе не означало, что он был голоден. Однако же за свою семилетнюю жизнь бывалый кот Шпунтик твердо усвоил простую и непреложную вещь: необходимость правил и традиций — они должны быть, и точка!

Куда ни погляди, вся окружающая действительность так или иначе подчиняется определенным правилам. Например, если толкнуть со стола лапой коробок спичек, то он упадет — и непременно вниз. Не вверх, не в сторону, а вниз, на пол. А если долго орать у закрытой форточки, то рано или поздно ее откроют, и Шпунтик сможет выбраться во внешний мир и заняться личной жизнью.

Все это — правила, согласно которым мир и существует именно так, а не иначе. Правильно то есть существует.

Сходным образом дело обстоит и с едой: еда должна быть. Еда должна поступать регулярно и в нужных количествах, а лучше — чуть больше надобного, даже если в данный момент есть совсем не хочется. А для того чтобы еда поступала, необходимо совершить некоторые предварительные действия, как в случае с падающим вниз коробком, который ведь никогда не падает сам по себе. С той только разницей, что смахнуть что-то со стола совсем легко, а вот подвигнуть хозяина на выдачу еды — да еще ранним утром! — намного сложнее.

И тем не менее еда должна быть. Настало утро — покорми кота! Это неотменимое правило.

И потому умудренный жизненным опытом кот Шпунтик подходил к делу утренней кормежки издалека и далеко не всегда по зову желудка. Подготовка к подаче в миску еды занимала в среднем от пяти до двадцати минут и проходила по традиционному сценарию: Шпунтик, кот крупный и увесистый, хотя и беспородный, являлся в хозяйскую спальню, единым махом взлетал на кровать, неторопливо взбирался хозяину на грудь и, улегшись там всей тушкой, принимался громко и вызывающе мурлыкать.

Хозяин, ясное дело, просыпаться не желал: он испускал звуки недовольства, дрыгал ногами, а иногда даже махал руками, сгоняя животное прочь. Но Шпунтик знал жизнь: дождавшись, пока хозяин успокоится и снова начнет посапывать, кот прежним порядком взбирался ему на грудь.

Далее события могли развиваться по двум сценариям. В первом случае хозяин разлеплял глаза, ссаживал Шпунтика на пол и, теряя тапки и сердито бурча на ходу (кот не вдавался в нюансы человеческого недовольства, справедливо полагая подобное поведение надуманным), шаркал в сторону кухни, где извлекал из недр холодильника чаемое питание и наполнял им кошачью миску. Во втором случае хозяин открывать глаза категорически отказывался и продолжал дрыхнуть, игнорируя действительность во всех ее проявлениях. Опытный Шпунтик хорошо знал, как тут следует поступить! Какой-нибудь другой, не столь сообразительный кот, быть может, и пришел бы в замешательство, но только не Шпунтик. Не прекращая трубного мява, кот осторожно, не выпуская когтей, начинал легонько бить лапой спящего хозяина по носу. Обычно после пятого или шестого удара наступало пробуждение, а дальше события развивались по сценарию номер один: тапки, бормотание, кухня, холодильник, миска.