Юрий Куранов - Звучность леса Страница 6

- Ты что сейчас задумал?

- Ничего не успел.

- Вот всегда так бывает, - сказала девушка горько. - Пойдем.

Андрей взглянул на холм, все было пусто. Лежал камень, светила луна, и мглисто поблескивали на камне пустые широкие чаши. Шли по зернистому от холода асфальту, шаги звонко отдавались на дороге. Луна опустилась на далекие холмы за Тригорским. Луна была большая, светила пустынно, и казалось, до нее рукой подать.

- И не верится, что сейчас там ходит эта машина, аппарат, и щупает, сказал Андрей, глядя на Луну.

- И, может быть, размышляет, - подхватила девушка.

- Ну о чем аппарат может размышлять? Размышляют за него на земле.

- А может быть, не так, - сказала серьезно девушка. - Может быть, он тоже размышляет.

- Чего ему размышлять?

- А ведь никто не ожидал, что он будет там так долго ходить.

- Да, он ходит, - сказал Андрей спокойно. - Я-то уж это знаю.

- Откуда? - Девушка посмотрела Андрею в глаза.

- Я кое-что делал для этого.

Девушка отошла в сторону и некоторое время шла молча.

- Ну как легче стало? - спросила она.

- Нет. Я очень устал.

- Значит, она страшная. - Девушка посмотрела на луну.

- Нет... Просто я устал немного. Мне нужно передохнуть.

- А я ее боюсь, - сказала девушка.

Андрей тоже посмотрел на луну и потом окинул взглядом всю холмистую равнину. Равнина в это предутреннее время была багрового и одновременно пепельного цвета и поблескивала.

На холмах залаяла гончая. Девушка схватила Андрея обеими руками за локоть. Лай приближался.

Вдруг что-то зашуршало по асфальту. На шоссе выскочил и замер заяц. Он был большой, уже серый и смотрел в глаза. Мгновение он как бы размышлял и, казалось, надеялся. Потом рванул задними ногами по асфальту, поскользнулся и бросился через дорогу в лес.

Тотчас же выбросился на дорогу крупный старый гончак. В нем не было резвости. В нем было знание дела и уверенность. Гончак тоже остановился. Глянул исподлобья и деловито поскакал все с тем же лаем.

- Неужели догонит? - спросил тревожно Андрей.

- Догонит, - сказала девушка упавшим голосом. - Обязательно догонит... Ну пойдем. Утро начинается...

Далеко за дорогой среди сосняка наступал рассвет. Воздух быстро начал светлеть. На горе среди молодых сосен девушка остановилась.

- Смотри, - она вытянула руку в сторону недалекой долины, - там Маленец.

Самой долины видно не было, только видны были обступившие озеро сосны. Воздух там тоже светлел, как бы расступался. Потом он сделался розовым, и поднялось оттуда светящееся плоское и круглое облако. Облако легко и плавно вытянулось, затрепетало, поднялось выше и растаяло. И тут же во все стороны ударили лучи. Глазам стало легко. И запели птицы...

Когда вернулся Андрей домой, сосед шел от колонки, нес в одной руке полное ведро воды. Другая его рука была замотана полотенцем. Сосед издали сердито, но в то же время просительно посмотрел на Андрея. Андрей прошел в свою комнату, выпил кружку воды и лег на постель.

В дверь вежливо постучали.

Андрей поднялся.

- Войдите.

Вошел сосед. Он сел на табуретку и пристально посмотрел на Андрея.

- Добрый день, - сказал Андрей.

- Какой же он добрый день?

- Конечно, добрый, - Андрей улыбнулся.

- Зачем же так над пожилым человеком шутить?

- Как "шутить"? - насторожился Андрей.

- Плохая это шутка. На старости-то лет зачем мне так? - Сосед вопросительно посмотрел Андрею, в лицо.

- Какие шутки? - Андрей вдруг заметил, что в доме стоит удивительная тишина, не слышно ни телевизора, ни приемника. - Какие шутки? - повторил он.

Старик размотал на правой руке полотенце и протянул Андрею раскрытую ладонь. В ладони возле большого пальца торчала маленькая ветка. Та самая, что девушка утром подняла с земли.

- Что это? - спросил Андрей.

- Приросла, - сказал старик укоризненно.

Он потрогал ветку пальцем левой руки. Ветка только покачнулась - она крепко сидела в ладони. Почки на ветке уже заметно набухли.

Снег только начал таять, а по лесу пахнет уже грибами. Уже влажные шорохи притаились по мхам. Еще ничего нет, а запах уже стелется. Особенно в полдень.

Кругом туман. Савкино стоит в тумане, как остров на разливе. И Воронич. И Тригорское. На яблонях снега нет. Но яблони тяжелы от воды. С ветвей каплет. Звук этих капель слышен далеко. Кап... Кап... Стук... Стук... С крыш тоже каплет. И с хвои. День обещает быть пасмурным.

Но внезапно туман оседает и является солнце. Все блестит, все тонет в сверкании. На молодых соснах капли горят, как иней. Лес ярок и сочен. Хвою хочется пить, пить ее прямо с ветки, зелеными, пахучими, густыми глотками На проталинах наливается брусничник. Он тяжелеет на глазах. Темная зелень его жгуче лоснится. Березы совсем зарумянились, они действительно похожи на девиц. Они томятся, они бы запели протяжно и ласково, когда бы вокруг было одно только поле, только чистое поле да ветер. Ветер тоже беспокоен. Ветер никак не может остановиться. Он спешит. Он не может найти себе места. У него тревожная душа. Как у этих камней, что завлажнели у дорог, и по оврагам, и в лесу. Камни тоже наливаются соком.

Все обнажено. Все голо. Так перед утренним купаньем. В Дедовцах за Соротью гудят гуси, вопят петухи, басом лают собаки. Вороны прямо рычат. Цапли за Маленцом гогочут доисторическими голосами. К ним страшно подводить. Воздух душист и густ. Он весь набухает. От него тяжелеют веки, голову ломит.

Дятлы усердствуют от всей души, и стук их похож на топот конницы.

Лед лопается, и стон идет из одного озера в другое.

Над землей тихо. По вершинам сосен идет ветер. И сосны шумят, как тяжелый дождь. Иногда этот шум похож на гул водопада. Сороть разлилась и заперла лед в Маленце. И вода еще прибывает. Нет уже ни Маленца, ни Петровского озера, ни Сороти. Разлив. И Сороть туда, где был Маленец, гонит лед. Льды теснятся, напирают и лезут на берег. Льды цвета черного серебра и как бы подернуты мхами. Льды раскалываются на пластины, чешуйки. Они мелко, гусельно наигрывают. И взбираются, взбираются на берег.

Льды то шумят подобно снегопаду, то - вроде бы ссохшиеся ворота раскрываются со скрипом. Или в пустом доме шевелятся полуоткрытые двери. Верховой ветер слабеет. Облупившаяся кора сосен шелестит подобно льдам. И шорохи хвои напоминают поскрипывание льдов. Падают шишки. Нет, это стеклянные льдины раскалываются и рассыпаются по ветвям.

- А почему бы человеку, стоя над озером, не сказать "ау"? - спросил Андрея знакомый голос.

Такой голос не совсем неожиданный среди сосен и льдов.

- Человек слушает ледоход, - ответил Андрей.

- Ледоход и вместе можно слушать.

- Вот мы и слушаем вместе.

- Не всегда так получается, - сказала девушка и встала рядом с Андреем. - Однажды я видела здесь человека, и мне показалось, что вместе с ним можно слушать ледоход. Человек сидел на берегу и рисовал это озеро. Я стояла и ждала. Он закончил свою работу, и я окликнула его. И поманила пальцем. Он подошел. И я показала ему, как слушают ледоход. Я низко наклонилась к воде и сделала вид, что внимательно слушаю. Он тоже стал слушать. И некоторое время слушал. А потом ни с того ни с сего стал бить каблуками по льдинам. Я взяла и ушла.