Харлан Эллисон - Красотка Мэгги Деньгоочи Страница 6

Мэгги.

Генетический урод. Доставшийся от матери гордый разрез глаз индианок чероки и развратная польская голубизна невинных глаз папаши, от которого не осталось даже имени. Голубоглазая Мэгги, крашеная блондинка. Это лицо, эти ноги все стоит пятьдесят баксов за ночь, и, похоже, ей нравится.

Невинная как ирландка, голубоглазая полька Мэгги с французскими ногами. Чероки. Ирландка. Женщина до мозга костей, за раз тратящая на рынке месячную квартплату, одних овощей на восемьдесят баксов, на эти деньги два месяца можно заправлять "мустанг"; не говоря о трех визитах к специалисту с Беверли-Хиллз по поводу легкой одышки после ночи траха, пилорамы, шнуровки, продажи своего пота и стонов. Да вот, одышка.

Мэгги, Мэгги, Мэгги, хорошенькая Мэгги Деньгоочи, приехавшая из Таскона, края вагончиков и лихорадки, с таким желанием жить, что сама ее жизнь превратилась в калейдоскоп бешеных усилий. И если надо лежать на спине и рычать, как пантера в пустыне, значит, так она и будет делать, потому что нет ничего хуже бедности, грязи, зуда, несвежего белья, лопнувших туфель, волос на теле, вшей и стыда за собственное ничтожество. Ничего!

Мэгги. Проститутка. Разносчица напитков. Проныра. Сорвиголова. И если хорошо заплатят, в Мэгги-Мэгги-Мэгги появляется ритм и звукоподражание.

Мэгги встречалась с Нунсио, сицилийцем. Темные глаза и бумажник из крокодиловой кожи с отделениями для кредитных карточек. Кутила, мажор, игрок. Они двинули в Лас-Вегас.

Мэгги и сицилиец. Ее голубые глаза и его отделения для карточек. Но главное - ее голубые глаза.

Барабаны за тремя окошечками закрутились, и Костнер понял, что шансов у него нет. Джекпот в две тысячи долларов. Круг за кругом, сливаясь в одну полосу. Три колокольчика или два колокольчика и полоска джекпота, значит 18, три сливы или две сливы и полоска джекпота, значит 14, три апельсина или два апельсина и джек...

Десять, пять, два бакса за одну вишню в первой позиции. Что-то... Я тону... Что-то...

Вращение...

Круг за кругом...

Похоже, происходило нечто, непредусмотренное правилами казино.

Барабаны один за другим остановились - клац, клац, клац - и застыли.

Три полоски смотрели на Костнера. Но слова "ДЖЕКПОТ" не было. С трех полос на него смотрели три голубых глаза. Очень голубых, очень требовательных.

Двадцать серебряных долларов со звоном посыпались в ящик внизу автомата. В кабинке крупье вспыхнул оранжевый свет, а над головой игрока загремел гонг.

Управляющий зала игровых автоматов кивнул поджавшему губы старшему крупье и направился к неряшливому человеку, вцепившемуся в рукоятку автомата.

Выигрыш - двадцать серебряных долларов - лежал нетронутый в ящике автомата. Оставшиеся тысячу девятьсот восемьдесят долларов должен был выплатить кассир казино.

Костнер пережил момент непонятной дезориентации: он тупо смотрел на три голубых глаза; барабаны игрового автомата остановились, и яростно затрезвонил гонг.

Посетители казино прервали игру и обернулись посмотреть на счастливчика. Облепившие стол с рулеткой бледные игроки из Детройта и Кливленда на секунду оторвали водянистые глаза от скачущего шарика и воззрились на обтрепанного типа у "однорукого бандита". Они не могли разглядеть, что это был джекпот на две штуки, и их воспаленные глаза снова потонули в клубах сигарного дыма. Близкие к играющим на автоматах по темпераменту игроки в блэкджек оживились, закрутились на стульях и разулыбались. Но они понимали, что автоматы стоят, чтобы развлекать старушек, пока настоящие игроки ведут бесконечный бой за двадцать одно.

Даже старый неудачник у входа в казино, давно негодный к настоящей игре и лишь милостью администрации оставленный на сочном пастбище азарта, перестал бессмысленно выкрикивать "Еще один выигрыш Колеса Фортуны!" и посмотрел в сторону Костнера и оглушительного гонга. Спустя мгновение он с тупой настойчивостью зомби повторил свою фразу, теперь уже, как всегда, ни к кому не относящуюся.

Звук гонга донесся до Костнера как будто издалека. Гонг означал, что он выиграл две тысячи долларов. Он еще раз взглянул на карту выплаты призов на передней панели автомата. Три полоски со словом "ДЖЕКПОТ" означали ДЖЕКПОТ. Две тысячи долларов.

Но на полосках не было слова "ДЖЕКПОТ". Серые прямоугольные полоски с голубым глазом посередине каждого.

Голубые глаза?

Где-то произошло замыкание, и в Костнера ударили миллионы вольт электричества. Волосы дыбом встали у него на голове, из-под ногтей выступила кровь, глаза превратились в студень, и каждый нерв его тела стал радиоактивен. Где-то далеко, не здесь, Костнера неведомым образом соединили с... голубыми глазами?

Гонг стих, исчез и обычный шум казино: звон жетонов, гудение голосов, выкрики крупье... Костнер погрузился в тишину.

Связанный с кем-то неведомым, далеким, с голубыми глазами.

Спустя мгновение все прошло, он был один, он задыхался, словно гигантская рука сдавила его, подержала и... отпустила. Костнер привалился к игровому автомату.

- Все в порядке, приятель?

Кто-то тряс его за плечо и не давал упасть. Сверху все еще трезвонил гонг, но Костнер не мог отдышаться от перенесенного путешествия. С трудом сфокусировав зрение, он разглядел стоящего перед ним плотного человека управляющего залом игровых автоматов.

-Да... Все в порядке. Немного голова закружилась.

- Похоже, вы сорвали хороший куш, дружище. Управляющий улыбнулся, улыбка получилась зловещей: смесь растянутых мускулов и условных рефлексов и ни тени жалости.

- Да, здорово... - Костнер попытался улыбнуться в ответ. Его еще трясло от пережитого электрического похищения.

- Дай-ка я проверю, - проворчал управляющий и посмотрел на панель автомата. - Да, три полоски, все правильно. Вы выиграли.

Только тогда до Костнера дошло. Две тысячи долларов! Он посмотрел на игральный автомат и увидел...

Три полоски со словом "ДЖЕКПОТ". Никаких глаз, только слово, означающее деньги. Костнер испуганно оглянулся; ему показалось, что он сходит с ума. Откуда-то, не из казино, раздался высокий мелодичный смех.

Костнер выгреб двадцать серебряных долларов. Управляющий зарядил в автомат монету и потянул ручку, чтобы сбросить джекпот. Затем проводил Костнера к кассе, стараясь говорить негромко и вежливо.

Возле окошечка кассы управляющий кивнул усталому кассиру, проверяющему счета по огромной вращающейся картотеке.

- Барни, джекпот на долларовом "Вожде", номер пять-ноль-ноль-один-пять. - Он осклабился Костнеру, который попытался улыбнуться в ответ. Получилось с трудом, будто все мышцы застыли.

Кассир пометил что-то в своих записях и обратился к Костнеру: